Вася-василиск, или Яйцо Цинь Шихуанди - Александр Тюрин

Дверь откинулась вниз, образовав трапик в никуда, а плотный холодный ветер стал терзать лицо. Еще два выстрела в крепящие узлы — и дверь истерично задергалась под ударами встречного воздушного потока, собираясь в любой момент оторваться. Василий выглянул наружу — вертушка летела «впритык» к кронам деревьев, видимо, из маскировочных соображений, так что высота не выглядела особо внушительной. Хотя — как сказать.

Тут отвлек боец, который со словами «fuck you» попробовал ударить в спину ножом, тем самым, который отнял у парализованного Василия. Сгруппироваться и под ноги — прием известный любому юному питерскому хоккеисту, каковым и был когда-то Вася Майков. Боец, хватая воздух руками, проследовал в открытый дверной проем. «Fuck off», — напутствовал его в последний путь Василий Савельевич.

А дверь пилотской кабины уже коварно открывалась и из нее высовывалось дуло автомата.

Василий сделал окончательный выбор в пользу воздушной прогулки — благо, что после недавнего паралича еще не прошла эмоциональная тупость. Он забросил автомат за спину, прыгнул животом на дверь и ухватился за выступы бывших петель. Не выдержав последнего толчка, она немедленно оторвалось и полетела вниз вместе со своим неожиданным пассажиром.

Вослед ему застрочили из автомата, но это Василия ни капельки не заинтересовало. Не до того было. Ведь первые секунды полет выглядел совершенно неуправляемым и жутким, сердце готово было взорваться. Однако в какой-то момент бодик нарисовал «тропку», которая вела к белому пятну внизу.

Получив цель Василий стал планировать, а дверь — изображать из себя крыло, и как будто даже слушалась «штурвала». Краем глаза планерист-любитель еще уловил, что из вертолета через открытый проем вылетело тело, и вдобавок какое-то оборудование. Видимо, пилот заложил крутой вираж, что не отстать от «дверного летчика».

Выпавший был живым, сучил руками и ногами.

Геликоптер ударил по беглецу еще раз, на этот раз ракетой. Она прошла совсем недалеко от планирующей двери и долбанула по грунту — по счастью, на короткой дистанции подлета не успела сработать головка наведения. А Василий заложил вираж, перекинув ноги направо.

Пилот выложил еще один козырь, атаковав дверного планериста всей тушей вертолета. Но угодил в нисходящий поток, то бишь воздушную яму, и вместо того, чтобы таранить или рассечь Василия лопастями, промчался ниже. Всего лишь парой метров ниже. Поток от винта сильно толкнул Василия вверх и намного уменьшил скорость падения. Последнее, что увидел дверной планерист, прежде чем врезаться в сугроб, это то, как вертушка пытается набрать высоту, чтобы преодолеть вершину ели.

Отдышавшись и выбравшись из сугроба, Василий набрел на труп бойца, упавшего с высоты. Но позаимствовать одежду не пришлось. Сучья разорвали униформу на тряпки — никакому кутюрье тут уже ничего не придумать. Даже подметки на ботинках оторвались. Нож и то сломался. Уцелел только толстый порнографический журнал, но это, как говорится, к делу не подошьешь.

Пришлось продолжить путь налегке, в бронежилете и рваных трусах, единственно сохранившихся из его наряда — вначале придерживал их рукой, потом догадался завязать там узелок. Мороз быстро въелся в плоть и стал тормозить. Надлежало сильно беспокоиться о здоровье, в том числе и мужского достоинства. Эх, как далеко ему до предков, которые зимой по Сибири ходили и в ус не дули. Невротические размышления были прерваны веточкой, упавшей на голову. Василий задрал голову и увидел, что у ближайшего дерева отсечена верхушка и, чем дальше в лес, тем больше дров — порубленных сучьев и стволов. Ясно теперь, где рухнул вертолет.

Путник направился вниз по местности, ведущей к оврагу, однако скорость не увеличилась, потому что приходилось аккуратно переставлять босые ступни с одного мерзлого комка земли на другой…

Сперва он увидел лопасть, глубоко вонзившуюся в землю, потом труп второго доктора. Тот, очевидно, упал не сам, а вместе с вертолетом, при соударении же вывалился наружу и сломал шею. Одежда и обувь его, как первым делом отметил Василий Савельич, были в хорошем состоянии.

Он быстро натянул на себя врачебный комбинезон, но этого показалось мало. Василий снял комбинезон и одолжил еще у мертвеца, до лучших времен, и свитер, и рубаху, и штаны, и ботинки, и даже носки. В карманах и сигареты нашлись, и даже шприц с какой-то дурью, и тюбик с изображением задницы и мазью, напоминающей вазелин, внутри — это что-то для больших интеллектуалов, можно выбросить. Трусы также свои сгодятся — подлец иностранный доктор был в стрингах. Потом Василий снова напялил белый комбинезон и сам стал похож на доктора-маньяка. Труп еще не успел остыть, так что одежда не была холодной, но с другой стороны Василию казалось, что раздетый вот-вот заорет: «Караул! Грабят!».

Завершив облачение, Майков двинулся в путь вдоль неряшливой просеки и, метров двадцать спустя, в гуще поваленных елочек, увидел покореженную тушу вертолета. Похоже, тот крахнулся оттого, что при наборе высоты задел вершину ели и повредил винт. Первым делом Василий заглянул в кабину через разбитое стекло и увидел труп пилота — какой-то длинный сук пробил его горло и пригвоздил к спинке сидения. Вокруг бедняги все оказалось заляпано кровью. А вот кресло второго пилота было свободно.

Василий, напрягшимися руками сжимая автомат, стал обходить разбитый геликоптер и вскоре заметил на тонком снежном покрове цепочку чьих-то следов, уходящую в лес. Значит, второй пилот не только выжил, но еще и смылся.

Продолжив наружный осмотр, Василий других следов не обнаружил, также, как мертвых и живых тел. Значит, тела еще могут найтись внутри машины.

Он просунулся вместе с автоматом в пролом корпуса и стал разглядывать отсек, похожий на небольшую биолабораторию. Сейчас, впрочем, там все было разбито и переломано. Василий хотел уже втянуть голову обратно, но заметил некий куль, прижатый сверху металлической конструкцией. Стало интересно, не еда ли там. Василий пролез внутрь и потыкал куль стволом. Неожиданно тот откликнулся слабым стоном. Значит, не еда. Облом. Раненый? Этого еще не хватало.

Василий стащил с обнаруженного тела железяку, а потом поднес огонек зажигалки.

Тело принадлежало Наде Зингер. Бесчувственной, но явно живой, несмотря на травмы. Опять она.

— Я бы на вашем месте не стал ей помогать, — пискнул Вергилий. — Она же вас так наколола.

Василий подумал о девушке. Вот она — бездушное орудие неведомого зла — получила по заслугам. Но затем, впервые в жизни, помыслил в религиозном ключе: ее-то Бог уже испытал и покарал, а его испытывает прямо сейчас.