Сорванец - Джордж Менвилл Фенн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нет, нет. Ешь сам, милый.
Мальчуган жадно посмотрел на пирог, но тотчас снова протянул его хозяйке.
– Разрежьте его, пожалуйста, пополам, – сказал он, – на две равные половинки.
– Зачем?
– Одну я съем сам, а другую оставлю Билли Джинглу: у него была корь, и он чуть не умер. Он такой хороший малый!
– Ты получишь другой кусок, чтобы послать товарищу, – возразила Элен, и на глазах ее блеснули слезы: она была тронута великодушием мальчика и посмотрела на него с бо́льшим интересом, нежели раньше.
Мальчик уселся на обитый бархатом стул и, набив себе полный рот, с наслаждением принялся жевать. Однако вскоре вскочил и снова обратился к девушке:
– Какой чудесный пирог! Пожалуйста, откусите хоть кусочек!
Элен улыбнулась и, положив руку на плечо мальчика, отрицательно покачала головой. А тот пристально посмотрел на нее и вдруг схватил ее руку, прижал ее к своей щеке и тихо замурлыкал, как котенок.
Глава VI
Декстер Грейсон
– Слушай, Элен!
– Да, папа, – отозвалась девушка, с веселой усмешкой глядя на отца.
– Ну, что? – спросил доктор, притягивая к себе дочь. – Что скажешь насчет этого мальчика?
– Ты решил усыновить и воспитать его? – спросила она так тихо, чтобы мальчик не мог расслышать ее слов.
– Да, – ответил доктор тоже шепотом, – я хочу обработать и отполировать этот сырой материал.
– Но ты, конечно же, отведешь этого мальчика обратно и выберешь другого?
– С какой это стати? – спросил резко доктор.
– Я думала… что… что… – замялась Элен.
– Пустое! На нем я еще лучше докажу мою теорию!
– Да, папа, но…
– Он немножко дик и неотесан, как все мальчики, но живой, впечатлительный и с хорошими задатками.
– Без сомнения, папа, но уж очень он груб.
– Мы постараемся исправить его. Он прекрасный мальчик, дорогая моя. И мне нелегко было добыть этого волчонка! Смотри, он съел весь пирог!
– Так ты оставишь его, папа? – спросила девушка, взглянув на мальчика, прилежно подбиравшего крошки.
– А разве я когда-нибудь начинал дело и не доводил его до конца? Я намерен сделать из него джентльмена и прошу тебя помочь мне воспитать этого сиротку.
– Разве он сирота?
– Да, он сын какого-то несчастного бродяги, умершего в работном доме.
– Это ужасно! – воскликнула Элен, снова взглянув на мальчика, который ответил ей сияющей улыбкой.
– Ужасно? Вовсе нет! Для подтверждения моей теории нельзя придумать ничего лучше!
– Хорошо, папа, – тихо ответила девушка, – я буду помогать тебе, чем смогу.
– Я знал, что ты согласишься! – произнес доктор с чувством. – И предсказываю: ты еще будешь гордиться своим поступком вместе со мной.
– Все съел, все съел, все съел! – объявил мальчик, громко рыгнув и готовясь показать новый гимнастический фокус.
– Не смей! Сиди! – крикнул доктор.
Мальчик опустился на стул и притих, как мышонок.
– Видишь? – заметил доктор дочери. – Он послушен, это школьная выправка. И вот что: прежде всего его нужно переодеть.
– Хорошо, папа, сейчас.
– Послушай, моя дорогая, – продолжал доктор, – сам я ничего подобного не употребляю, но вы, девицы, мажете волосы помадой или кремом, чтобы они лучше росли… Не так ли?
– Да, папа.
– Так сделай одолжение, прикажи сейчас же намазать голову этого мальчугана двойной порцией помады: он острижен так коротко, что на него страшно смотреть, когда он без шапки.
– Боюсь, из этого ничего не выйдет, – возразила с улыбкой Элен. – Нужно ждать, когда волосы отрастут.
– Гм, пожалуй, что так, – согласился, нахмурившись, доктор. – Того парикмахера следовало бы высечь. Но мы можем все-таки придать парню более приличный вид.
– Ты оставишь его жить с нами или с прислугой? – спросила Элен нерешительно, и в следующее же мгновение она уже раскаялась в своих словах.
– Но, дорогая моя! – воскликнул доктор. – Как же я докажу правоту своей теории, если оставлю его с прислугой?!
– Извини, папа…
– Гм! Но с чего же нам начать?.. Мальчик чистый?
– Вполне.
– Значит, с этой стороны все в порядке. Я хочу как можно скорее избавить его от этой скверной бледности, присущей только детям из работных домов. Ты должна откормить его, Элен!
– Я уже начала, папа, – улыбнулась дочь.
– Гм, да. Теперь костюм!.. Впрочем, я совсем забыл… Слушай, любезный!
Мальчик подбежал к доктору, смело глядя то на него, то на Элен.
– Как, говоришь, тебя зовут?
– Овид, сэр. Овид Колеби.
– Это имя никуда не годится… Как бы назвать тебя?
– Не знаю, – ответил мальчик, засмеявшись. – Может быть, Джек?
– Нет, нет, не то…
Элен немало потешали озабоченный вид отца и быстрые, как у птицы, движения мальчика, которому явно наскучило ожидание. Он незаметно сел на ковер, вынул из кармана четыре камешка, положил на тыльную сторону ладони и, подбросив их вверх, поймал и сжал в кулаке.
– Сделай еще раз! – сказал ему доктор, заинтересовавшись игрой.
Мальчик весело улыбнулся, показав при этом белые зубы, и с замечательной ловкостью повторил фокус.
– Вот, Элен! – воскликнул доктор, торжествуя. – Ловкость – по-латыни «dexteritas». От слова «dexter» – то есть «правый»… Назовем мальчика Декстер! Ново и оригинально: Декстер, Декс… Слушай, тебя будут звать Декстер, а не Овид.
– Ладно, – кивнул мальчик.
– А если ты будешь вести себя хорошо, мы сократим это имя и станем называть тебя Декс.
– Лучше Дик, – возразил с живостью мальчик.
– Нет, не лучше!
– Ну ладно, пусть будет Декс, – согласился мальчик и, подкинув камешек до потолка, попытался поймать его за своей спиной, но промахнулся. Камешек ударился о стену.
– Ты чуть не разбил стекло! – прикрикнул доктор на смутившегося мальчика. – Убери свои игрушки в карман. Нет, лучше выбрось их за окно!
Лицо мальчика опечалилось.
– Позвольте мне отдать их кому-нибудь в школе! Они такие круглые, красивые…
– Брось их за окно, говорят тебе!
– Слушаюсь, – вздохнул мальчик и выбросил камешки в сад.
– Ну, теперь слушай меня.
Мальчик подошел поближе, положил руку на колено доктора и теперь весело переводил взгляд с мужчины на его дочь.
– Запомни: твое имя теперь Декстер.
– Ладно. Декстер Колеби.
– Нет, нет! – воскликнул нетерпеливо доктор. – Декстер Грейсон! И никогда не говори: «Ладно».
– Лад…
Мальчик остановился и утер рукавом нос.
– Вот что, Элен: прежде всего дай ему дюжину носовых платков с меткой: «Декстер Грейсон».
– Что? Дюжину носовых платков? И все для меня?
– Да, все для тебя. Ты должен пользоваться ими и не вытирать нос рукавом.
Мальчик открыл рот, чтобы сказать: «Ладно», но вовремя удержался. Доктор заметил это.
– Что мне придется делать? – спросил мальчик. – Чистить ножи, сапоги, башмаки? Носить воду?
– Ничего такого тебе не надо будет делать, мой милый. Теперь ты мой приемный сын и будешь жить с нами! –
