Тайный преемник Сталина - Владимир Добров

В 1943 году на Политбюро Сталин поставил вопрос об освобождении Хрущева с поста Первого секретаря Компартии Украины и выводе из состава Политбюро. Вместо него предлагался хорошо показавший себя на посту начальника Центрального штаба партизанского движения Пономаренко. Маленков, Берия и Булганин, однако, вступились за своего старого приятеля, и вождь вынужден был уступить. Такого, естественно, Никита Сергеевич забыть не мог.

Не очень-то гладко складывались отношения у Пантелеймона Кондратьевича и с другими членами Политбюро. В августе 1944 года после освобождения Минска в Секретариате ЦК был подготовлен проект образовании Полоцкой области и передачи ее в состав РСФСР. Его инициатором был Маленков, согласовавший этот вопрос с другими членами партийного руководства и с самим Сталиным. Зная об этом, Пантелеймон Кондратьевич, тем не менее, выступил против, мотивируя это тем, что Полоцк всегда был исконно белорусским городом. Такое решение, подчеркнул на заседании Политбюро Пономаренко, с обидой было бы воспринято белорусским народом. От республики, больше всех пострадавшей в войне, и так отрезали ряд районов, отошедших к Литве и Польше, а тут еще и потеря города, с которым связаны многие страницы ее истории, города, где родился известный белорусский просветитель Скорина. Он, кстати, был первым доктором медицины не только в Белоруссии, но и России. Выслушав все эти аргументы, Сталин долго молчал, раздумывая, а потом сказал, что «Полоцкую область надо образовать, но в составе Белоруссии. Народ хороший, и обижать его действительно не следует». Маленков в отличие от Хрущева не был злопамятным. Но ему тоже не нравилось менять, казалось бы, уже принятые решения, тем более, когда он был их инициатором.

Эпизод с Полоцком еще больше укрепил симпатии вождя к Пономаренко. Ему импонировало, что руководитель белорусской партийной организации считается с общественным мнением, чего зачастую не хватает партийным начальникам на местах. Да и в Центре подчас не обращают внимания на национальные чувства людей, не понимают, что могут вызвать этим серьезное недовольство и протесты. И не надо обольщаться кажущимся молчанием и спокойствием, когда-то это недовольство может прорваться и вылиться в конкретные действия. Поднимут голову националисты и сепаратисты, зашумит о нарушениях «прав» и «свобод» капиталистическая пресса за рубежом. Надо ли доводить до этого? Сталин был строг к разного рода перегибам, особенно если они затрагивали интересы целых групп населения.

Вскоре Пономаренко удивил еще больше, направив Сталину записку с предложением присоединить Калининградскую область к Белоруссии, предоставив ей для этого коридор через соседнюю Литву.

«Пантелеймон Кондратьевич отобрал десять человек, ученых и специалистов самых разных специальностей, — вспоминал помощник Пономаренко В.М. Николаев. — У нас была строгая военная дисциплина. Пономаренко как руководитель еще не упраздненного Центрального штаба партизанского движения, по званию генерал-лейтенант, имел большие возможности как военачальник. Все были предупреждены о секретном характере своей поездки в Калининградскую область. И все были одеты в военную форму — так работать в области было легче. Каждый получил конкретное задание. Мне, как помощнику Пономаренко, предстояло наладить контроль за их работой и свести воедино подготовленные материалы. Возможные последствия присоединения Калининградской области к Белоруссии были изучены самым тщательным и всесторонним образом. Ведь в составе нашей группы были ученые, а также специалисты разных специальностей. Калининград, бывший Кенигсберг, был сильно разрушен… В области был особый режим охраны, но нам помогали выданные в Минске по указанию Пономаренко специальные пропуска. Мы работали в области около месяца. Документ получился довольно объемный. На его основе и была подготовлена записка с приложениями к ней, которые Пономаренко отправил Сталину, а тот решил обсудить ее на Политбюро».

Обсуждение получилось бурным. По ряду признаков, соратники вождя догадывались о его отрицательной реакции на предложения Пономаренко, так что в критике себя не сдерживали.

Маленков назвал обсуждаемую записку «заоблачной чепухой», заняться которой можно лишь, полностью оторвавшись от действительности. Перекройка границ могла вызвать серьезные осложнения, против нее выступали как партийные и хозяйственные руководители Литвы, так и руководство самой Калининградской области. Да и с какой стати надо идти на такой шаг? Получается, что, отстояв в закончившейся войне территориальную целостность советского государства, мы фактически подвергаем сомнению ее прочность, допуская возможность выхода Литвы и других прибалтийских советских республик из союзного государства. Пономаренко именно этим мотивирует свое предложение, предлагая как бы застраховаться на подобный случай. Но так можно договориться и до страховки на случай падения на Землю Луны.

Молотов обратил внимание на негативные международные последствия присоединения к Белоруссии Калининградской области. Европейские границы уже утверждены Ялтинскими и Потсдамскими соглашениями. Могут быть протесты со стороны западных держав и той же Польши. Ведь Белоруссия, вместе с Украиной, является членом Организации Объединенных Наций. Формально она независимое государство. Речь же идет о существенном изменении ее границ. Восточная Пруссия же передавалась Советскому Союзу. При этом каких-либо дальнейших территориальных изменений не предполагалось. Если сейчас поставить этот вопрос, то его начнут усиленно раздувать в антисоветских целях. Охотников на это за рубежом сейчас предостаточно. Один Черчилль чего стоит.

Берия охарактеризовал проект как «преждевременный» и «нереалистичный» Сослался он и на то, что командующий военным округом, куда входила область, также выступил против затеи Пономаренко.

Хрущев резко критиковал «оторванность от жизни» обсуждаемых предложений. Пономаренко печется прежде всего о своей Белоруссии. Но Украина тоже хотела бы получить выход к Балтийскому морю, но, как говорится, хотела бы кума, да денег нема.

Пономаренко подчеркнул, что излагает единую позицию партийного и хозяйственного руководства республики. Повторил основные положения, изложенные в записке Сталину. Белоруссия действительно стремится получить выход к Балтийскому морю, поскольку это даст ее экономическому развитию дополнительные стимулы. И белорусы, больше всех пострадавшие в войне, имеют право на это. Не меньше, чем Польша или, тем более, Литва, получившая существенные территориальные приращения, хотя ее вклад в победу несравним с белорусским. Белоруссия в отличие от своих прибалтийских соседей и Польши в результате войны ничего не выиграла, что вряд ли справедливо. Но главное не в этом. Калининградская область, которая заселяется в основном жителями России, Украины и Белоруссии, оказывается в окружении прибалтийских республик. Получается разрыв единого славянского пространство, что впоследствии может обернуться негативными политическими последствиями. У Запада, той же Германии, будет постоянный соблазн «отсечь», а затем и вернуть бывшую Восточную Пруссию в лоно капиталистического мира, учитывая ее «висячее» положение. Этот соблазн отпадет, когда Белоруссия, которую навечно связывает с Россией ее славянская общность и многовековая история, получит Калининградскую область, а с ней и выход к Балтийскому морю. Появится и дополнительное средство воздействия на Литву и ее прибалтийских соседей, если они вновь потянутся к Западу. Предлагаемый вариант выгоден всему Советскому Союзу, поскольку становится его дополнительной территориальной скрепой. России же, как его цементирующему ядру, в особенности.

Сталин сказал, что Пономаренко правильно поставил вопрос. Все возражения, которые приводились, неубедительны. Товарищи прочитали только записку, а не приложения к ней, где на конкретных фактах и примерах показана полная несостоятельность критических возражений. Чувствуется, что документы, приложенные к записке, готовили компетентные специалисты. Они глубоко и основательно изучили дело. Что касается реакции литовских руководителей, то она понятна. Они смотрят со своей узкой колокольни, а такой подход не является удовлетворительным. Мы никогда не стремились присоединить к Советскому Союзу прибалтийские страны и вынуждены были пойти на это перед войной чисто по стратегическим соображениям. И сейчас они остаются и еще долго будут оставаться своеобразным «инородным телом» в составе нашего единого союзного государства. А капиталисты во главе с Америкой точно так же еще долго будут считать Прибалтику незаконно отторгнутой нами части их мира. В приложениях к записке это показано очень убедительно. Нет ничего плохого в том, что мы своего верного друга Белоруссию усилим за счет не очень-то надежной Литвы. Это еще и подстраховка в политическом и военном отношении, создание дополнительного рычага давления на тех, кто хотел бы вернуть Прибалтику в лоно капиталистического мира. Тут Пономаренко прав. Надо поблагодарить его за прекрасно подготовленные документы. Ну а ретивым критикам поучиться у него, как следует готовить предложения для рассмотрения на Политбюро. Но принять предложения Пономаренко пока нельзя… Очень сложное у нас сейчас международное положение. Не стоит отягощать его еще одним конфликтным вопросом. Подождем более благоприятной обстановки. Но пусть товарищ Пономаренко не обижается. Обязательно попросим его вернуться к этому вопросу в другой раз, немного позже.