«Псы войны»... Кому они служат? (Досье, которое рано сдавать в архив) - Евгений Коршунов

Нельзя сказать, чтобы прогрессивная английская общественность не протестовала против той роли, которую официальный Лондон играет в Омане. Вопрос об этом поднимался и в прессе, и в ходе различного рода массовых выступлений.

Перед лицом неопровержимых фактов МИД Англии еще в начале 1972 года был вынужден официально признать в своем заявлении, что

«САС и другая помощь посылаются, когда необходимо помочь стране, с которой Англия имеет давние и дружественные отношения и которая стремится развить свои природные ресурсы и модернизировать методы управления.

В вооруженных силах Оманского султаната служит некоторое число английских офицеров, как специально откомандированных туда, так и служащих по контракту (!). Другой английский военный персонал — специальные ВВС — предоставляют Оману помощь в виде военного инструктажа».

Комментируя это признание, лондонская газета «Гардиан» писала в те дни:

«Остается непреложным фактом то, что под офицерами, служащими по контракту, подразумеваются наемники. А поскольку все они без исключения бывшие кадровые офицеры английских вооруженных сил, арабские правительства, безусловно, сочтут их орудием английской политики, что, впрочем, относится и к двум другим категориям: офицерам, откомандированным в Оман или направленным для обучения войск султана методам противо партизанской войны».

Что ж, «Гардиан» попала в самую точку.

Если правительство не устраивает…

…его можно свергнуть с помощью наемников. Как это делается, Фредерик Форсит, автор «Псов войны», бестселлера о наемниках, рассказал в своей книге с тщательностью аптекаря. К Фредерику 32 Форситу и его книге мы еще будем возвращаться неоднократно, а пока хочу рассказать об одной истории, произошедшей до выхода «Псов войны», и совершенно очевидно, что она, как и «война в Биафре», вдохновила Форсита на написание этой книги. Я берусь это утверждать, ибо и сюжет «Псов войны», и фабула невольно вызывают в памяти операцию «Хилтон» — заговор с использованием наемников, существовавший в 1970 году и направленный против ливийского лидера Муамара Каддафи.

Но если Фредерик Форсит в своем романе претендует на «художественность» и стремится создать романтизированный образ наемника, героизировать тех, кого еще в Конго прозвали «чудовищами», и по возможности реабилитировать их в глазах обывателя, то Патрик Сил и Маурин Макконвилл, написавшие книгу «Операция «Хилтон», пытались добиться той же цели, используя, по их словам, строго фактический материал.

В ливийской столице Триполи, небольшом и уютном городе на берегу Средиземного моря, мне довелось побывать полгода спустя после событий, описанных П. Силом и М. Макконвиллом, когда об операции «Хилтон» знал лишь очень узкий круг людей: тот, кто ее задумал и финансировал, кто ее готовил и кто ее сорвал.

Это было во второй половине 1971 года, а операция «Хилтон» намечалась сначала на февраль, а затем на март того же года.

В городе повсюду еще были видны следы сентябрьских событий 1969 года, в ходе которых группа молодых офицеров, возглавлявшихся полковником Муамаром Каддафи, свергла короля Идриса и ликвидировала его прогнивший режим. Сам престарелый король отправился в изгнание в Каир, а ненавистные народу министры, придворные и генералы вынуждены были довольствоваться местом куда менее комфортабельным, чем королевская вилла в Каире. Их (примерно полторы сотни человек) новый режим отправил в… «отель «Хилтон», как ливийцы 33 привыкли с иронией именовать городскую тюрьму, — построенную в 30-х годах итальянскими фашистами крепость.

Я видел эту крепость, ее могучие стены по замыслу строителей, видимо, должны были защищать Триполи со стороны пустыни от отрядов национально-освободительных сил, сражавшихся против фашистских захватчиков. Затем, когда Ливия стала независимой и на трон взошел король Идрис, «отель «Хилтон» стал главной королевской тюрьмой, в которой, наряду с уголовниками, томились противники Идриса и его продажного окружения.

Насколько же народ ненавидел королевский режим и придворную камарилью, можно было почувствовать по лозунгам и рисункам, с сентября 1969 года сохранявшимся на стенах столичных зданий. Особенно часто повторялось изображение повешенного толстого, круглоголового, коротконогого человека. И подпись большими буквами:

«Смерть Омару Шелхи!»

Когда я спросил молодого ливийского чиновника, представителя министерства информации, кто такой Омар Шелхи, тот искренне удивился:

— Как, вы не знаете? Да это же самый большой вор в мире! Говорят, что лишь за последние десять лет он получил от нефтяных монополий больше двадцати пяти миллионов долларов!

— И что же… Его действительно повесили?

— Нет, — с сожалением ответил чиновник. — Шелхи бежал и теперь живет то в Швейцарии, то в Англии, то во Франции. Деньги-то свои он хранит в швейцарском банке! Их ему хватит на долгую и спокойную старость…

Но Омар Шелхи не хотел спокойной старости. При короле Идрисе он был фактическим правителем Ливии, страны, в которой сравнительно недавно стали добывать дешевую и высококачественную нефть. И конечно же, те двадцать пять миллионов долларов, которые он успел «заработать» на нефтяном буме, были лишь каплей в денежном колодце, 34 из которого он мог бы черпать и черпать, если бы ему не пришлось лишиться власти в Ливии.

Шелхи решил вернуться к власти во что бы то ни стало. И вот весной 1970 года он стал действовать, подыскивая себе сообщников и помощников. Это было время, когда после последней авантюры в Конго — «бунта» наемников Жака Шрамма в Букаву (1967 год) — «солдаты удачи» после пяти месяцев отсидки в лагере для интернированных в Руанде дали обещание «никогда больше не возвращаться в Африку» и в большинстве своем вернулись в Европу.

К 1970 году деньги, «заработанные» ими в Конго, были уже в основном израсходованы, и они были морально готовы к новым авантюрам. Так что «спрос» со стороны Омара Шелхи встретил соответствующее случаю «предложение».

И вот июльским утром в одном из тихих районов Лондона на Слоан-стрит появился человек лет пятидесяти. Несмотря на ранний час, его ждали. Дверь дома № 22 отворилась, как только он к ней подошел, и человек оказался лицом к лицу с… полковником Дэвидом Стирлингом, владельцем небольшой компании «Телевижн энтерпрайсис лимитд».

А теперь, как говорят, стоп-кадр! Полковник Дэвид Стирлинг. Ведь мы с ним, читатель, уже встречались на страницах этой книги, когда речь шла об английских наемниках в Омане. Точнее, о майоре Джоне Купере, служившем проводником у Дэвида Стирлинга во время его североафриканских рейдов в годы второй мировой войны. Именно Дэвид Стирлинг стоял у колыбели родившихся тогда «сверхударных» частей британской армии — САС, о которых тоже уже неоднократно упоминалось на страницах этой книги. Итак, опять САС и полковник Стирлинг!

В то раннее утро Дэвид Стирлинг, отставной полковник и предприниматель, впервые (а может быть, и не впервые?) принял для деловой беседы некоего Стива Рейнольдса, бывшего офицера военно-морских сил ЮАР. У Рейнольдса было предложение: помочь разработать и осуществить заговор против 35 полковника Каддафи, а конкретнее — подобрать группу английских наемников, способных внезапным налетом захватить в Триполи «отель «Хилтон», освободить заключенных там сторонников королевского режима, вооружить их и… Далее должен был произойти путч, который восстановит в Ливии власть короля Идриса.

Омар Шелхи, от имени которого выступал Рейнольдс, обещал не поскупиться на вознаграждение и был готов истратить на эту операцию все свое состояние до последнего доллара. Это было бы странное предложение для владельца компании, занимающейся распространением фильмов, но все дело в том, что Стирлинг имел еще одно «предприятие», именовавшееся «Уочгард».

«Телевижн» и «Уочгард» размещались в соседних домах, № 21 и № 22, Слоан-стрит, которые были соединены тайным переходом.

Как и «Телевижн», «Уочгард» была официально зарегистрированной компанией, а вернее, «политическим агентством по обеспечению безопасности». Ее товаром были «услуги по предотвращению правительственных переворотов», предлагаемые президентам, премьер-министрам и прочим главам правительств.

В том же доме № 22, Слоан-стрит, была контора бывшего профессионального разведчика Джеймса Кента, «специалиста по Ближнему Востоку», тесно сотрудничавшего с Дэвидом Стирлингом.

В книге «Операция «Хилтон» убеждения Стирлинга и Кента описывались следующим образом:

«Дэвид Стирлинг и Джеймс Кент разделяли философию действия. Они верили в способность решительного и храброго человека определять не только свою собственную судьбу, но и судьбу наций. По их мнению, «частные инициативы», независимые от воли правительств, не только оправданы в войне и в дипломатии, не только допустимы, но и обязательны. Международная политика — слишком важное дело, чтобы отдать ее на откуп профессиональным политикам». 36