Приключения девчонки из приюта - Полина Груздева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 5
Мальчишки
Водоворот школьных будней поглотил Людку, и она незаметно для себя нашла в нем свою пристань.
Во-первых, утихомирила Гордополова: хорошенько стукнула его однажды по спине, дав понять, что терпеть его придирки не будет.
Во-вторых, тесно сдружилась с Камаловой Кларой. Эта скромная улыбчивая девочка, готовая делиться конфетами, одеждой, симпатичными мелочами, была на редкость милым человеком. Людку притягивал ее спокойный нрав, ее умение говорить обо всем увлеченно и интересно, играть на пианино. Даже улыбка Клары, во время которой показывался выбивающийся из общего ряда крупных зубов правый клык, Людке нравилась. Этот зуб не портил образ подруги, он только выделял ее из общей массы детей, делал какой-то особенной, запоминающейся.
Незаметно подошел конец четверти. Интернат опустел. Основная масса детей отправилась по домам, уехала и Клара, но Людка с Валькой остались в приюте. Родители заранее предупредили, что не приедут и дочерей не заберут: каникул всего пять дней, дорога дальняя, только доберутся до буровой, нужно будет уже возвращаться назад.
Старшая дочь Никитиных понимает, что мать и отец правы, но домой все равно до слез хочется. И пусть «Шахпахты» — это не многолюдный город с множеством домов, магазинов, бегущих по дорогам машин, кинотеатром, но затерянная в пустыне вышка геологоразведчиков и при ней невзрачный рабочий поселок ей уже дороги и необходимы.
Отвоевывая у жизнерадостного лета день за днем, в городе утвердилась плаксивая осень. В комнате, кроме Людки, никого нет. Девочка смотрит в окно: за ним летит дождь. Капли прилипают к стеклу, прозрачным бисером покрывают весь проем. Некоторые из дождинок срываются и с остановками, будто преодолевая скрытую от Людкиных глаз преграду, струйками сбегают вниз. Девочка долго стоит неподвижно у окна, смотрит на движущиеся капли, на качающиеся за окном ветки акации, на хмурое, неласковое небо. Вид навевает хандру и печальные мысли: из дома давно не было писем. Как родные там поживают?
Печально понаблюдав за осенней мокротой, одиноко поскучав, Людка идет в комнату Вальки. Там сестра и ее подружка играют в куклы, и старшая Никитина, не желая мешать увлекательной игре, направляется в спальню мальчишек. Так получилось, что и здесь, как когда-то в Риштане, в компании ребят она стала своей — правда, не для Петьки Гордополова. В разговоры пацанов никогда не лезла, сидела тихо и слушала.
Мальчишки — это совершенно иной народ, чем девчонки. У них свои желания, интересы, дела. И Людка, словно губка, пропитывалась атмосферой их разговоров, насыщалась какими-то техническими и научными сведениями, заряжалась пацанячьим стремлением быть сильными, выносливыми, мужественными. Так уж выходило, что при Людке мальчишки не демонстрировали нецензурщиной взрослость, а соблюдали некую мужскую пристойность и деликатность. Поэтому ей с ними было спокойно и нескучно.
Дверь в спальню мальчишек была полуоткрыта. Непогода не позволяла им, как и Людке, бегать на улице. Они о чем-то спорили.
— Нет, пацаны, «Орленок» лучше, серьезный велик, — услышала Людка крепкий голос Степанова Кости. — Видел такой у Касымова Тамира. Пацан в нашем подъезде живет.
Войдя в комнату, Людка поприветствовала друзей и села на свободную койку. Мальчишки бросили на девчонку беглый взгляд, ответили, и разговор потек в прежнем русле.
— Гонять на нем что надо! — продолжал восхищенно Костя, выражая свое отношение к транспортной новинке сиянием больших серых глаз. — Дал Тамир катнуться один раз.
— И чо? Чем лучше? Мой «Школьник» хоть и облезлый, но не подведет: надежный, я на нем по всем дорогам ношусь, — парировал в ответ Курбанкулов Данияр, по орлиному глядя на друзей и сжимая в руках какой-то журнал.
— Надежный, не спорю, но диаметр колеса у «Орленка» больше, рама прямая. Взрослый велик, — убеждал Костя, демонстрируя руками форму колеса и рамы велосипеда.
— У моего «Школьника» руль высокий, седло мягкое, вертится, поставишь, как надо. И багажник задний есть, — не сдавался Данияр, глядя горящим взглядом на сидящих в отдалении Завьялова Махмуда и Крапивина Олега, будто пытаясь и их убедить в прекрасных качествах своего двухколесного товарища.
— Ладно, Данияр, на «Орленке» багажник тоже есть, — дружески бросил поднявшийся со своего места Махмуд и, подойдя к товарищу, легонько ткнув кулаком в его костлявое плечо, приземлился рядом.
— И правда, пацаны, — примиряюще засмеялся пухлыми розовыми губами Олег, — ну чего вы завелись? Было бы на чем рулить. Вот у меня тоже, как и у Кости, вообще велика нет. Ничего! Дружбаны выручают.
Мальчишки продолжали спорить, а Людке в это время подумалось о Лене. Этот парень не учился в интернате. Он был из городских, на год старше своих друзей, приходил в приют на выходных и на каникулах, приносил с собой гитару.
Людке нравилось смотреть на движения длинных Ленькиных пальцев, перебирающих натянутые струны, на спадающий при наклоне головы на его широкий лоб прямой чуб; нравилось слушать не очень умелое бренчание на стареньком инструменте и незамысловатые дворовые песни. Умение Лени играть на гитаре, звуки его простенькой музыки, чистый голос создавали во время посиделок компании особую среду дружеского поклонения и единения. И девочка тоже ощущала себя важной частичкой этой группы любителей спонтанных Ленькиных концертов.
Но Лени сегодня не было, и Людка поднялась со своего места: «Что, мальчишки, пошли на полдник?» — бросила она на ходу и покинула комнату. Следом за ней, весело подталкивая друг друга к выходу, неустанно о чем-то говоря, двинулась к столовой и ватага пацанов, как будто несколько минут назад и не было перепалки в защиту характеристик любимых моделей велосипедов и еще бог знает чего.
С мальчишками у Людки все понятно. Другое дело девчонки. Вроде не сторонилась она их, сохраняла со всеми, как ей казалось, доверительные, приятельские отношения. И не подозревала она, что не все в общении со сверстницами у нее гладко, пока однажды не произошел из ряда вон выходящий случай.
Глава 6
«Темная»
У Никитиной подошла очередь
