Русский преферанс - Дмитрий Лесной

Набор принадлежностей для игры в винт: две щёточки для стирания записей мелом на сукне и два держателя для мелков. Ручки выполнены в виде винтов

Мы видим, что коммерческие игры довольно долго нащупывали принцип лицитации, который оказался одним из самых существенных для новых игр, завоевавших впоследствии мир. У нас есть все основания полагать, что преферанс явился одной из первых игр (если не самой первой!), в которой этот принцип окончательно оформился.

Возникший чуть позже винт, в названии которого отразился принцип аукционной торговли,[15] сначала назывался вист-преферанс. И эта историческая деталь очень важна для темы нашего исследования. Фактически винт представлял собой хорошо известный вист, но с новым элементом — торговлей, которая обозначалась в названии приставкой «преферанс». Для самой же игры новый элемент явился определяющим. То, что родиной винта является Россия (возможно, Сибирь — «сибирский винт»), бесспорно. А происхождение бриджа от винта тоже если не очевидно, то весьма вероятно.

Если Вы, уважаемый читатель, не находите серьёзных изъянов в логике построения (или если у Вас нет каких-либо неизвестных автору фактических данных, противоречащих приведённым выше), то будем считать прямое родство бриджа и преферанса доказанным.

О склонении названий карточных мастей

Серьёзные расхождения встречаются в названиях карточных мастей и образованных от них прилагательных при склонении по падежам. Как правильно сказать: червовый или червонный? Король бубновый или король бубен? А может быть, король бубён?

С одной стороны, есть классическая русская литература, и все эти слова можно найти у Пушкина и Толстого, Тургенева и Некрасова, Гоголя и Достоевского. Но с другой стороны, существует современная языковая практика и чувство языка. Нет ли у вас ощущения, что выражение без черв как-то режет ухо? Возможно, сегодня более привычно слышать червей, бубей… Фонетически сама форма черв кажется какой-то неблагозвучной — две твёрдых согласных просят окончания, особенно если после них в следующем слове опять идут согласные: двух черв в прикупе. Авторы новейших книг на тему карт и карточных игр не обнаруживают единства взглядов на эту проблему, а может быть, не все обращают внимание на её существование.

Между тем этот вопрос каким-то образом нужно решить, и существуют, по крайней мере, две различные точки зрения. Николай Юрьевич Розалиев, автор серии книг «Карточные игры России», высказал как-то опасение, что, будучи напечатано, просторечие становится нормой, узаконивает своё право на существование и что таким образом «насаждается низкий штиль». Следовательно, авторы книг должны сверяться по источникам и употреблять исключительно нормативные лексические формы.

Другая точка зрения следующая: пишем-то мы для людей. Никто не хочет, чтобы читатель сломал себе язык (если будет читать вслух) о неблагозвучные или непривычные выражения: на руках не оказалось черв или пошёл с бубён. Особенно при отсутствии в большинстве изданий буквы «ё» как таковой настаивать на норме бубён кажется странным — даже в словаре С. И. Ожегова (М.,1984) даётся нормативная форма бубён, а рядом пример: Король бубен. Вероятно, ошибка. А совпадение формы бубен с названием музыкального инструмента вносит в текст некоторую путаницу из-за того, что совпадают разные падежные формы: именительный падеж в названии инструмента и родительный в названии масти. И хотя этимологически эти слова близки и даже точно известно, что одно произошло от другого, некоторые люди находят такое совпадение затрудняющим поиск смысла текста.

Должен сразу признаться, что мои усилия «выяснить истину» не увенчались успехом. Само отсутствие ясности в этом вопросе, а также согласия среди любителей карточных игр, «картописателей» и даже призванных на помощь филологических авторитетов[16] свидетельствует о том, что запрет карточных игр в нашей стране в течение длительного времени, их изгнание не только из жизни, но и из литературы и журналистики оставили свой след и в языке. Оказалось, что признанная норма в некоторых случаях устарела и стала архаизмом, а на общеупотребительную форму наклеен ярлык просторечия.

Что же делать?

Давайте попробуем для начала разобраться с нормой. Для этого у нас есть два надёжных источника: русская литература и справочные издания (словари). Поскольку названия чёрных мастей — пик и треф — особых разночтений в падежных формах не имеют,[17] сузим поле поиска до названий красных мастей.

Начнём по порядку.

«Сдавались, разминались новые карты, складывались бубны к бубнам…» (Толстой. Смерть Ивана Ильича).

«— Вот тебе, Швохнев, бубновая дама!» (Гоголь. Игроки).

«Если случится увидеть этак какого-нибудь бубнового короля или что-нибудь другое, то такое омерзение нападёт, что просто плюнешь» (Гоголь. Ревизор).

«Иногда при ударе карт по столу вырывались выражения: — А, была не была, не с чего, так с бубён!» (Гоголь. Мёртвые души).

«Они играли в вист с болваном, и нет слов на человеческом языке, чтобы выразить важность, с которой они сдавали, брали взятки, ходили с треф, ходили с бубён» (Тургенев. Дым).

«По рассказам, в его кабинете между разными картинами первых мастеров Европы висела в золотой рамке пятёрка бубён; повешена она была хозяином в знак признательности за то, что она рутировала ему в штос, который он когда-то метал на какой-то ярмарке и выиграл миллион» (Пыляев. Старое житьё).

«— Ходи, ходи, бубны — козыри!..» (Леонов. Барсуки).

«Положил я, как теперь помню, направо двойку бубён, налево короля пик и вымётываю середину, раз, два, три, пять, девять, вижу — заметалась карта, и про себя твержу: «Заметалась — в пользу банкомёта — известное игроцкое суеверие» (Куприн. C улицы).

«У меня на бубнах: туз, король, дама, коронка сам-восемь, туз пик и одна, понимаете ли, одна маленькая червонка» (Чехов. Иванов).

«У меня с прикупом образовалось восемь бубён… Капитан вдруг сказал: «А мы с этим прикупом наверняка бы сыграли пять» (Вересаев. Исполнение земли).

«Брат Лев дал мне знать о тебе, о Баратынском, о холере… Наконец, и от тебя получил известие. Ты говоришь: худая вышла нам очередь. Вот! Да разве не видишь ты, что мечут нам чистый баламут; а мы ещё понтируем! Ни одной карты налево, а мы всё-таки лезем. — Поделом, если останемся голы как бубны» (Пушкин. Письмо Вяземскому от 5 ноября 1830 г. из Болдина).

В последнем примере Пушкин уподобляет проигравшегося дотла игрока всё-таки музыкальному инструменту, а не карточной масти, так как это бубен (барабан) совершенно лыс и гол — с его кожи вытравлены все волоски. Тот же смысл сравнения находим и у В. И. Даля: «Он проигрался, как бубен…»

В самом начале статьи мы коснулись родства двух этих слов — названия масти и музыкального инструмента. Чтобы окончательно внести ясность, добавим, что на старинных немецких картах, которые начали проникать в Россию через страны Восточной Европы в XVII в., бубновая масть обозначалась изображением звонков — бубенчиков. В России XVII–XVIII вв. эта масть называлась звонки, боти. По Фасмеру, название карточной масти бубны является калькой с немецкого Schellen — звонки, через чешск.: bubny. Очень редко в русском языке в XVIII в. употреблялось название этой масти, заимствованное из французского — каро (квадратный, четырёхугольный). О том, что именно немецкие карты, т. е. карты с немецкими мастями, появились в России независимо от французских карт и очень давно, свидетельствуют некоторые архаичные названия мастей, считающиеся просторечными: вины (виноградные листья на немецких картах соответствуют пиковой масти) и жлуди (трефовая масть на этих картах изображена в виде желудей).

У П. А. Вяземского есть прекрасное стихотворение про карты, в котором к нашей теме относится только первая строфа:[18]

В моей колоде по мастямРассортированы все люди:Сдаю я жёлуди и жлуди,По вислоухим игрокам.Есть бубны — славны за горами;Вскрываю вины для друзей;Живоусопшими творцамиЯ вдоволь лакомлю червей…(1827)

Как видно из приведённых литературных примеров, некоторая норма в склонениях названий мастей прослеживается. Но можно привести не менее длинный ряд, в котором употреблена другая форма: