Одержимая - Марина и Сергей Дяченко

– Сейчас полдень, а прыгнуть с крыши она должна в полночь, – сказал демон. – Тебе надо снять с нее чувство вины и помирить с мужем. На все про все – двенадцать часов.

Ирина слушала, обмякнув, будто сросшись с креслом, с полом, с МакДональдсом, сделавшись частью интерьера, молчаливой и безответной.

– Если ты справишься, ведьма, если в полночь она будет жива… Тогда можно будет тебя поздравить. Поработай ради этого, ладно?

– А почему бы не подсыпать ей в чай снотворное? – Ирина подняла голову. – Или запереть где-нибудь, чтобы она не могла прыгнуть с крыши в полночь?

Демона передернуло от отвращения:

– Шарлатанка ты. Липовая ведьма, простых вещей не знаешь.

– А конкретно? – Ирина стиснула зубы.

– Ей надо поменять судьбу, – очень серьезно сказал демон. – Это может сделать человек, самостоятельно приняв решение. Если ты запрешь ее, дура, будет только хуже. Она все равно найдет свою смерть, да еще других за собой потащит. Тебя – точно.

– Ясно, – Ирина сжала зубы еще крепче и поднялась.

– Ты куда? – демон нахмурился.

– В сортир! – она рявкнула так громко, что даже школьники за дальним столиком оглянулись. – Надеюсь, в женский туалет ты за мной не попрешься?

В туалете не было никого, кроме Кати; девушка еле слышно всхлипывала за закрытой дверью.

Соплячка, мямля. Мне бы твои проблемы, подумала Ирина, сжимая кулаки. Подумаешь, свекровь убилась. Ты ее ненавидела – туда ей и дорога! Подумаешь, муж ушел. Мужиков кругом – стаи, только помани. Женатые, холостые, разведенные, бедные, богатые, богатеющие… Молодые, старые. А ты, дурище, о Максе своем рыдаешь да о свекрови печалишься, и полезешь, скотина, на крышу, да и хрен бы с тобой… Но ведь и меня за собой потащишь? А меня за что?!

Она вошла в пустую кабинку. Заперлась. Еле удержалась, чтобы не зарычать, слушая Катины всхлипы, чтобы не прикрикнуть не нее; слабые пусть умирают. Пусть прыгают с крыш. А я сильная, мне хорошо, устроена жизнь, и нет проблем! Не было до вчерашнего дня…

Она вытащила телефон. Секунду колебалась. Потом, закусив губу, набрала сообщение Вике: «Все плохо вызывай в контору санитаров со смирительной я могу себя убить».

Опять задумалась на мгновение; нет, не бывает демонов в серых костюмах с галстуком. А если бывают, то… Ничего не жаль, весь мир летит вверх тормашками. Будем верить в острое психическое расстройство, но делать будем все, чтобы выжить. Абсолютно все.

Она написала еще одно сообщение, вдогонку: «Это не шутка! Викуль, выручай!»

Катя тихо высморкалась у себя в кабинке. Хороший знак: собралась выходить. Ирина для вида спустила воду, вышла к умывальникам – и встретилась с глазами с демоном.

В зеркале.

Там же, в зеркальных глубинах, открылась дверь, и вошли две незнакомые женщины. Беседуя, они прошли дальше, не обращая внимания на мужчину в женской уборной.

Ирина изобразила улыбку. Вытащила помаду и тщательно накрасила губы; если руки и дрожали, то чуть-чуть. Демон ничего не сказал – только смотрел с подозрением.

Она вернулась за столик раньше Кати. Демон следовал по пятам. Ирина уселась, ухмыльнулась, вольготно закинула ногу на ногу:

– Сейчас повезу ее к себе в контору, заговоры почитаю, отвлеку, успокою, то-се…

– Нет времени, – прошелестел демон.

– Мне лучше знать, – уверенно заявила Ирина. – Я ведьма, я их всех насквозь…

Ее рука, вдруг обретя собственную волю, схватила зубочистку на столе. Ирина не успела ей помешать, и, наверное, не смогла бы: ее правая рука с размаху ткнула зубочистку в мякоть левой – между большим и указательным пальцем. Ирина взвизгнула; все люди, сколько их было в зале, подпрыгнули на стульях и обернулись.

Она выдернула зубочистку. Проследила глазами за капелькой крови, скатившейся на запястье и дальше, под рукав.

– Не надо, – прошептала еле слышно. – Сделаю, как скажешь. Куда ее везти?

По тропинке, с двух сторон заросшей лопухами, они прошли от калитки к дому. Дача была из старых: маленький огород, где когда-то выращивали картошку, был в последние годы превращен в газон, а потом забыт и запущен вовсе. Трава росла здесь вперемешку с буйными сорняками, не заросшим осталось единственное место – бетонная опора для пляжного зонта.

– Зачем мы сюда приехали? – спросила Катя. В руке у нее позвякивала связка ключей.

– Зачем? – громко переспросила Ирина, обращаясь к демону, замыкавшему шествие.

– Здесь ключевое место их отношений, – отозвался демон. – Она должна все вспомнить, заново пережить и простить себя. Уяснить, что нет ее вины…

Рука, проколотая зубочисткой, болела. Ирина поморщилась.

– Здесь они виделись в последний раз, – снова заговорил демон.

Ирина резко остановилась, раскинула руки, подняла лицо к белому пасмурному небу:

– Здесь! Здесь вы виделись в последний раз!

Катя помолчала секунду. Потом призналась:

– Да. И она… стояла как раз там, где вы сейчас стоите. Как вы узнали?

В доме было душно и пыльно. Окна затянуло паутиной. На полочке у входа стоял перекидной календарь, навсегда застрявший в августе прошлого года. На кухонном столе валялись старые газеты, пластиковые стаканчики, одиноко лежал в блюдце сухой пакетик испитого чая, ниточка с желтой этикеткой свешивалась, как хвост умершей мыши.

– Никогда это место не любила, – сказала Катя. – Я бы лучше в лес с палаткой, или на море. Но она говорила – на дачу, и мы ехали на дачу…

Как я здесь оказалась, тоскливо подумала Ирина, а вслух сказала:

– Ох, как тут много негативной энергии накопилось.

Демон бродил вокруг, чуть не натыкаясь на Катю, которая его не замечала. Он смотрел и, кажется, обнюхивал предметы, но ничего не касался руками. Наверное, он бесплотный, еще тоскливее подумала Ирина. Но щупать его, чтобы убедиться – пусть враги наши щупают.

– Выясни – свекровь болела? – сухо, голосом следователя начал демон. – Наблюдалась у кардиолога? Сколько ей было лет? Сколько времени прошло от ссоры до аварии? Когда наступила смерть? Делали ли вскрытие, и если да, то где?

– Слишком много вопросов, – пробормотала Ирина.

У нее в кармане зазвонил телефон. Демон насторожился; Ирина глянула на дисплей: высветился номер Вики.

– Кто это? – спросил демон.

– Вика, – ответила Ирина с подчеркнутым спокойствием. Подумала – и нажала отбой.

– Я ее отпустила на сегодня, – объяснила Кате, а на самом деле демону, чтобы окончательно избежать подозрений. – Потом перезвоню.

Демон прищурился. Неизвестно, что было у него на уме, но девушка заговорила снова:

– Теперь я не хочу на море. Если бы она была жива – я бы на даче сидела даже зимой!

– Работай, ведьма! – рявкнул демон. – Какие лекарства она принимала? Откуда известно, что аварию повлек сердечный приступ, что написано в свидетельстве о смерти?

– Если я не могу себе простить, что я ее довела, он мне и подавно не простит, – монотонно продолжала Катя.

– А ну тихо! – рявкнула Ирина на обоих, и оба, что удивительно, замолчали. Ведьма испытала мимолетное, но явственное удовлетворение.

– Да кто сказал, что ты ее довела? – заговорила мягче, обращаясь к Кате. – Не хнычь, сейчас все выясним…

Она заглянула в комнаты, но входить не стала. Вернулась на кухню, нашла в буфете рыжие чашки и картонную коробку с чайными пакетиками. Отыскала – чудо! – непочатую пластиковую бутылку с водой. Открыла кран на кухне, подождала, пока стечет ржавая вода, сполоснула электрочайник.

– Ты должна простить себя! – она говорила властно, уверенно, как на приеме. – Ты себя простишь – и он тебя простит!

Простая мысль вдруг заставила ее замереть с чайным пакетиком в руке:

– А ты, случайно, не беременная?

Катя вздрогнула:

– Нет.

– Жаль, – пробормотала Ирина. – Для дела можно было бы сказать ему, что ждешь ребенка.

Демон присвистнул с омерзением и одарил Ирину взглядом, которого она предпочла бы не видеть.

– Для какого дела? – сухо осведомилась Катя.

– Для нашего общего дела, – Ирине сделалось досадно. – Для его возвращения.

– Ложь никого не спасала, – сообщила Катя еще суше.

Ирина вздохнула; она много чего могла рассказать о целительных свойствах лжи, но боялась, что слушатели у нее неподходящие.

– Ну и как вы расстались со свекровью? Что ты ей последнее сказала?

Катя набрала в грудь воздуха:

– Сказала, что с меня хватит, я ее больше видеть не могу, что она жизнь ломает своему сыну и мне…

Голос ее оборвался. Глаза увлажнились снова.

– А она… она сказала, что я змея и безответственная стерва, и что она со мной в одном доме не останется… Что я смотрю на нее, будто смерти желаю!

Катя стиснула кулаки. С силой опустила на стол:

– Для чего я это говорю? Что это изменит? На что я надеюсь?!

– Сахар есть? – кротко спросила Ирина.

Она заново перетряхнула рассохшийся кухонный стол. В одном из ящиков нашлась картонная коробка с нарисованным от руки крестом. Ирина откинула крышку: это была аптечка. Обычный набор огородника: бинт, пластырь, анальгин, зеленка, леденцы от ангины…