Задание будет сложным - Александр Колодезный
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Так вот… — начал старший по званию. — Ты извини, что отдохнуть совсем не дали… — Он прерывался и с неохотой. — Задание будет очень сложным, и только ты сможешь с ним справиться, как бы это ни звучало…
Олег кивнул.
— И что же там такого сложного?
— Женщина.
Олег приподнял одну бровь от непонимания.
— В общем, нужно будет одного фрица вывести из игры… Но, как всегда, это мы обсудим. Нужно будет вытащить одного человека из города. — Он протянул фотографию девушки с русыми волосами, ну или они казались такими на черно-белой фотографии. — Анна Эйзрель…
— Кто это? — Олег явно опешил от цели задания. Он спасал, конечно, важных персон из плена, но в этот раз всё было слишком странно.
— Не задавай глупых вопросов, это даже не приказ, а личная просьба. Привезешь её — будет тебе повышение в рангах, глядишь, и в отпуск пойдёшь, — мужчина улыбнулся с надеждой на согласие.
Олег начал догадываться, в чём дело. Он подумал пару секунд и дал ответ:
— Ну ладно… Не будь это просьбой, это было бы приказом. Давайте будем честны друг с другом. Я понял вас, и, надеюсь, это было не для красного словца про отпуск. Четыре года на фронте без остановок…
— Конечно! — вскрикнул полковник. — Я же человек слова, ты знаешь!
— Знаю-знаю, — улыбчиво ответил Олег.
— Давай тогда приступим к обсуждению плана.
Через сорок минут рассуждений над планом операции Олег уже сидел в кабинете с табличкой «Макарчук Андрей Викторович».
— И что, прям так и сказал? — заинтересованно и быстро спросил Андрей.
— Ага. Не знаю, что это за Анна, — её имя он произнес, выделив отдельно. — Но, видимо, важная персона.
— Думаешь? За важных персон лично не просят… А чего не спросил-то? Дочь, может?
— Дочь? Город слышал? Это вообще в жопе какой-то… Гатвальд!
— Не знаю, зря не спросил, — он поставил опустошённую стопку коньяка на стол и закусил солёным огурчиком. — Может, тебе чего покрепче?
Олег держал в руках чашку чая: “Не надо, мне и так хорошо”. Он, как всегда, улыбнулся. Рядом с другом он действительно мог расслабленно себя почувствовать: когда ещё представится такой момент и представится ли?
— Лучше расскажи, как твои дела-то идут, а то я на фронте, пока ты тут в тылу прохлаждаешься, хе-хе!
— Да вот, как видишь, поднялся до майора…
— Вижу-вижу, — он снова улыбался, черта у него такая, радоваться за своих.
— Теперь вот принимаю на службу таких, как ты, — Андрей немного хихикнул и снова взял огурчик из-под стола.
— Слушай, у тебя там склад или что? — Олег с усмешкой смотрел на огурец и на стол. — Дай один, что ли…
— Огурец с чаем? Дядя, ты в себе?
— А ты с коньяком? Нечего их так аппетитно в одно лицо уплетать!
Худая рука снова выскочила из-под стола и протянула огурчик. Олег перехватил его и откусил. Наслаждаясь вкусом, он приметил стопку бумаг на углу стола рядом со своим правым плечом.
— Да ну! Вот чем ты теперь занимаешься, карточки эти строчишь? — он взял лежащую сверху ещё не заляпанную и ровную карточку. — Ох ты! Посмотрите, какая роспись! Мама дорогая! Хм… Па-веееел Ааандреевич Креп… Крепин… Ё-моё, поработай над почерком-то!
— Да ладно тебе, нормально выглядит!
— Ладно, за Павла Андреевича! — кружка горячего чая и стопка крепкого алкоголя звонко дзынькнули.
***
— Павел Андреевич, значит, — свежие воспоминания пришли в голову.
— Ага, он самый! — чуть ли не выкрикнул Паша.
— Ладно… — он начал опускать пистолет. — Стёп, убирай пушку.
Однако его встретил странный взгляд и ноль телодвижений.
— Да знаю я его, успокойся. Сам, так сказать, участвовал, чтобы его приняли на службу, — неожиданные воспоминания снова согрели ему душу на секунду. Он улыбнулся.
Все сразу же расслабились, и напряжение, которое до этого висело в воздухе, исчезло. Стёпа медленно убрал пистолет обратно в кобуру. Аня же подошла к правому плечу Олега и взяла его нежно за руку, полускрывшись за спиной мужчины.
— Итак, и какой же у тебя план по нашему вызволению? — нарушил молчание Олег.
— Ну, смотрите… — он полез куда-то в кабину. Через минуту поисков Паша вернулся с картой в руках.
— Ух ты, какая новенькая! — высказал своё удивление Стёпа. — И граница, как я и говорил!
— Ага, именно туда мы и поедем… — далее шёл длинный рассказ. Но был он точь-в-точь, что и план Стёпки. Поэтому, прервав монолог, молодой человек воскликнул:
— Ха! Точно мой план подслушал! Голова работает-то, мой умишка!
В ответ на такой возглас он получил только улыбки. Но всё же быстро успокоился. Олег вытащил руку из объятий Ани и сложил обе на груди, хмыкнул один раз и скомандовал:
— Всё! В машину тогда. Аня со Стёпой поедут в кузове, я с Пашей на переднем… Чего стоите? Времени у нас и так мало.
Все начали разбредаться по своим местам. Подойдя к торцу автомобиля, Стёпа увидел открытый кузов стандартного ЗИЛа. Деревянные бортики, лавки вдоль них с обеих сторон и тёмно-зелёный цвет.
– “Странно. Какая нахрен конспирация, зелёный цвет, ЗИЛ… Взяли бы и самолёт прям здесь советский посадили, во конспирация была бы…”.
Он полез первым, прихватив оба ружья в обмотках с собой. Аня закинула свой рюкзак в кузов и начала попытки взобраться. Положив вещмешок на лавочку, Стёпа развернулся и подал руку Ане. Она не привыкла к таким условностям быта и не сразу поняла, но всё же воспользовалась помощью. Когда молодой человек почувствовал её руку в своей ладони, у него всплыла мысль:
– “Да уж, теперь я начинаю понимать Олега…”.
Как только он это подумал, из-за машины, на то место, где пару секунд стояла Аня, вышел капитан разведки. Взгляд у него был вдумчивый.
— Так, винтовки уберите под лавки, на всякий случай.
— Есть, капитан! — звонко прозвучал юный голос. Началась небольшая возня, в конце которой в окошко кабины выглянул Паша. Его весёлый и одновременно тяжёлый голос выдал:
— И сильно не высовывайтесь, не маячьте, короче, головами сильно.
Аня дала согласие кивком, и они уселись поближе к кабине и как можно ниже. Олег загремел замком задней ставни:
— Всё, глядишь, доедем без проблем.
Створка торцевого бортика закрылась, и щёлкнул замок-задвижка.
Олег протопал вокруг машины к пассажирской двери, дёрнул ручку вниз и открыл дверь. Он ещё раз взглянул в небо, осеннее небо. В воздухе витал запах утренней сырости. Лучи солнца рассеивались в
