Вся правда о - Елена Джеро

Она подождала, пока рыжий велосипедист без каски протащится мимо – ну давай уже быстрей, червяк! – и влезла передним колесом на бордюр. В зеркале заднего обзора рыжий спикировал на траву.

«Вот для чего каска нужна, дуралей!» – посетовала Доминик. Больно, наверное. «Смарт» уже вскарабкался на обочину всеми четырьмя «копытами», а рыжий все не вставал.

– Эй, парень! Ты в порядке? – крикнула Доминик в раскрытое окно.

Тишина. Черт. Заглушив мотор, женщина выбралась из кабины и поспешила назад. Рыжий при ближайшем рассмотрении оказался совсем юным мальчишкой. Он лежал на спине с закрытыми глазами, неловко вывернув руку под спиной. Черт, черт, черт!

Медицинские познания в голове Доминик ограничивались случаями приема аспирина. Может, это обморок у него? Но вроде бы при обмороке бледнеют, а лицо велосипедиста было пунцовым. На всякий случай она легонько пошлепала паренька по щекам, уговаривая оклематься. Потом, стараясь не отвлекаться на бухающее в ушах собственное сердце, приложила пальцы к горячему запястью – пульс был. И что делать в таких случаях? Да просыпайся же!

Пока бегала в машину за телефоном, мальчик вроде бы даже побледнел. Этого еще не хватало! Доминик бухнулась на колени и, гладя рыжие кудряшки левой рукой, правой набрала 118. Ничего. 118 – гудков нет. Да что же это! Поднесла аппарат к самым глазам – сеть отсутствует. Черт!!! Влево-вправо головой – никого! Что же делать?! Вдох-выдох, вдох-выдох. Зажав бесполезный телефон в зубах, Доминик просунула руки под колени и спину и с мычанием подняла безвольное тело. Ого, а вроде худеньким казался! Левой-правой, левой-правой, вот уже открытая дверь. Протолкнув бессознательного через водительское кресло на соседнее, она выплюнула телефон и часто задышала ртом. Куда? Куда? Думай! Ближайшая больница? «Рома-что-то-там», – на той неделе забирала оттуда подвернувшую ногу Аличе!

Память еще не закончила кино о визите, а мотор уже взревел, маленький конь развернулся и понес своих седоков к шоссе во весь опор. Придерживая рыжую голову одной рукой, водительница виртуозно крутила поводья, прыгая с обочины на проезжую часть и заскакивая обратно. При выезде на человеческую дорогу ждал затор – к черту двойную сплошную! Доминик вырвалась на встречную и погнала – к трем красным светофорам, шести подрезкам и чудом спасшемуся мотоциклисту. Последний перекресток был буквой «Т». Машины с боков уже поехали, но на противоположной стороне дороги плавно закрывались электрические ворота под вывеской «Рома-мед».

Отняв руку от мальчишкиного затылка, Доминик что было мочи шарахнула по гудку и прошмыгнула между разномарковыми смертями прямо в закрывающуюся щель жизни. И с противным скрежетом вылетела с другой стороны – правое зеркало осталось снаружи. А с крыльца уже бежали люди в зеленой одежде. Мальчонку враз переложили на носилки – живой! – и принялись допрашивать Доминик. Однако кроме того, что с ней все в порядке, женщина сообщить могла немногое.

Пострадавший ей не знаком, сбила его не она, он сам упал с велосипеда, кстати, ехал без каски – может, ударился головой? Когда? Доминик полезла за айфоном. Руки тряслись, открывая регистр звонков. А потом затряслись колени – со времени неудачного вызова «скорой» прошло всего пятнадцать с половиной минут. Долговязый улыбчивый эскулап с невыговариваемой польской фамилией, оказавшийся главврачом, на секунду потерял улыбку, но тут же выставил обратно – видимо, автогонщики уже встречались на его профессиональном пути.

В отличие от спасательницы с безумным взглядом, информации у него было гораздо больше, и он ею охотно делился. На первом стакане воды Доминик узнала, что клиника «Рома-мед» – прямо ракета с вертикальным взлетом в области диагностики нейродегенеративных заболеваний и черепно-мозговых травм. На втором – что пилоты, то есть врачи, здесь тоже самые лучшие, особенно ведущий нейропилот доктор Боно, у которого как раз смена. А на чашечке больничного чая (эспрессо-автомат в баре сломан третий день да при такой концентрации адреналина в крови и не рекомендуется) главврач Яворски поведал самое главное.

На Марс летят не все желающие – только те, кто с билетами. Для безымянных же мальчиков есть государственный приемный покой, куда его, к сожалению, и придется переправить. Немедленно – сделать ему операцию еще можно успеть. Пока еще можно.

Доминик, проглотив остатки чая, посмотрела на врача пронзительным взглядом и полезла в сумку. Дрожащие руки, казалось, вечность выуживают портмоне.

– Имя – Рикардо Сантини, четырнадцать лет, оформляйте ваш чертов билет на Марс.

Обмен денег на бумажки в кабинете распорядителя полетов закончился только через час. Направление на МРТ с последующей расшифровкой, квитанции, анкета и договор на оказание медицинских услуг – неровная стопка не влезала в сумку, пришлось свернуть в трубочку.

Доминик вышла во двор и, пытаясь привести в порядок мысли, выкурила одну за другой три сигареты. Она всего лишь ехала к «энтомологу» и случайно оказалась на Аппиевой дороге в тот самый момент, когда «Рикардо» или как его там зовут на самом деле получил этот свой… как же доктор сказал? Разрыв аневризмы сосудов головного мозга. Вот. А потом они чудом ни в кого не влетели, пока добирались сюда.

Получается, жизнь этого парнишки сегодня спасла случайность. Или нет? Ведь это она решила ехать к Алессандро – то есть она сама привела себя на Аппиеву дорогу, так? И сама решила везти пострадавшего в «Рома-мед». И сама… – она ошарашенно-смущенно взмахнула рукой, мол, что уж там, и выдохнула сизоватый дым – оплачивает лечение. Выходит, она спасла человека. Доминик подняла к небу глаза, пытаясь удержать слезы: «Или как?»

Вместо ответа на подбородок упала капля дождя. Облака, утром бледно-сиреневые, за время спасения успели стать густо-фиолетовыми. Вдали предупредительно сверкнуло. Доминик вздохнула и вытерла глаза – философские мысли сменились практическими. «Скоро начнется дождь, и тогда там вообще не проедешь», – вспомнила она булыжники.

Ждать новоявленного сыночка все равно смысла нет – «пилот» сказал, операция продлится часа четыре, а то и все пять, разыскать настоящих родителей можно и позже. В полицию идти, конечно, все равно придется, но с этими ребятами лучше поздно, чем рано, по-любому целый день промурыжат. «Мудрее сначала навестить Алессандро», – решила Доминик и, кинув отломанное зеркало на кресло, где совсем недавно сидел «Рикардо», тронулась в обратный путь.

Велосипеда на месте падения мальчика уже не было. Серая лента Аппиевой дороги по-прежнему была безлюдна, так что упрекать Доминик за проезд по траве было некому. Словно в дежавю, «Смарт» затащил одно колесо на бордюр, второе, третье, и неожиданно заглох. И несмотря на то, что водительница приложила все усилия, попытки реанимировать железного друга ни к чему не привели.» Место, что ли, тут заколдованное?» – разозлилась Доминик. Или все-таки день?

Она взяла сумку, захлопнула дверцу и зашагала по стертым временем базальтовым камням: гладиаторы не сдаются!

Ливень нагнал – еще даже сигарета не закончилась. Сверху вдруг хлынули тяжелые вертикальные струи, и исторический пейзаж моментально превратился в гравюру самого себя. Доминик в восхищении сделала пару оборотов волчком и побежала к ближайшей развалине.

Развалина, самая высокая из наличествующих, напоминала собой каменную башню над туннелем. Туннель был коротким, метра три, и представлял собой прекрасное убежище от непогоды.

Немного коробил тот факт, что прежде здесь обитали урны с прахом современников Цезаря (из тех, кто с билетом на Марс), но тут уж дареной могиле в зубы не смотрят. Две тысячи лет назад тут вообще не так живописно было: по обеим сторонам от тех же самых булыжников высились кресты – шесть тысяч – по числу распятых на них соратников Спартака.

Кресты представлялись хорошо – особенно, когда очередная молния делала белым весь полукруглый экран туннельного свода. В глазах потом долго темные фигуры мерещились.

Дождь иссяк так же стремительно, как и начался, гроза отправилась на юг, а Доминик – на север, искать виллу под номером 220с. Но не тут-то было. После 220 шел сразу 222, а за монастырем (который вообще оказался без номера) шел почему-то сразу 260. Телефон сообщил, что вошел в зону покрытия, хоть и слабого, однако джипиэс при таком эфемерном сигнале работать наотрез отказался. Ну и ладно, вон как раз кафе на другой стороне, сейчас у народа узнаем.

Столики, стоявшие на улице, по раннему времени были пусты, если не считать спящих под ними многоцветных кошек. Шоколадно-абрикосовые пятна с черными и белыми полосками напоминали рисунки Миро.

Доминик толкнула вальявочную дверь и вошла внутрь. Столов не было, только витрины со съестным и небольшая барная стойка. Позади нее женщина, похожая на добрую сову из мультфильма, вытирала полотенцем стакан. Увидев Доминик, она тепло, по-дружески улыбнулась. Доминик улыбнулась в ответ.