Авторитетный роман - Владимир Колычев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Откуда справа? – спросил Макарыч. – От двери?
– Да, от двери.
– Дзюба, пошли!
– Давай сам! А я тут быстро!
Возможно, Дзюба нарочно связал Майю так, чтобы ничто не мешало ему проникнуть к ней под юбку. Уложить на диван, стянуть колготки с трусиками, раздвинуть ноги… Никаких препятствий для этого, и именно этим он и собирался сейчас заняться.
– Ну, смотри!
Макарыч отодвинул занавеску, открыл дверь на балкон, а Дзюба занялся Майей, не обращая внимания на Дениса. А он уже срезал путы на запястьях. Второй эшелон клейких лент – дело нескольких секунд.
Бандит повалил Майю на спину, стянул с нее колготки, но тут Денис подошел к нему сзади.
Удар ножом в поясницу вызывает болевой шок и разрывает почечную артерию. Человек мгновенно теряет способность к сопротивлению, но умирает не сразу. Колющий удар наносится глубоко, слегка снизу вверх, с подворотом в почке. При этом шею противника нужно обхватить левым предплечьем сзади и еще несколько секунд удерживать жертву, пока она совсем не отдаст концы…
Денис тихонько уложил мертвое тело на пол, не вынимая из раны нож, вытащил из плечевой кобуры под кожаной курткой пистолет, вынул обойму, увидел патроны в ней и вернул на место.
Непростой ствол, итальянская «беретта» – отличное оружие в умелых руках.
Макарыч уже вскрыл тайник и достал оттуда пластиковый ящик.
– Дзюба, гляди!
Он думал, что это его дружок пожаловал к нему.
– Помер твой Дзюба, – усмехнулся Денис.
– Что? – резко развернулся к нему бандит, но ствол пистолета, направленный на него, заставил его сесть, и ящик вывалился у него из рук.
– А то!
Денис не стал с ним церемониться. Противник хоть и лежачий в общем-то, но бить его можно. И он ударил – пяткой в лоб. А пока бандит приходил в себя, разоружил его, снял с него ремень и стянул им руки за спиной. После чего затащил в комнату и швырнул на труп Дзюбы.
Только тогда он вернулся к Майе, которая лежала на боку, плотно сомкнув голые ноги, и срезал с рук липкую ленту. Но и после этого она продолжала смотреть на него тупо и безучастно, как это бывает у людей, переживших сильнейший шок. Ведь еще чуть-чуть, и бандит бы надругался над ней в полной мере. А потом бы еще и убил…
Диван был заправлен покрывалом, которым Денис и накрыл Майю, как одеялом. Пусть приходит в себя, пока ей ничего не угрожает…
– Ты что, Дзюбу грохнул? – взвыл Макарыч.
– И тебя грохну.
– Ты хоть представляешь, с кем связался?
– А ты не понял, что я на Фенимора работаю!
– Ты? На Фенимора?! А почему не сказал?
– Как не сказал? Сказал. Просто ты, баран тупорогий, не дорыл до этого!
– Э-э, извини, братан…
– Твои братаны на свалке бомжа дохлого доедают. На кого работаешь, морда?
– Ну, на Базана.
– А Базан на кого?
– Ну-у… Базан сам по себе, – неуверенно соврал бандит.
И снова Денис не стал с ним миндальничать. Ударил его носком в солнечное сплетение, заставив биться в конвульсиях от боли.
– Ореховские мы.
– Че ты гонишь? Ореховских всех перемочили! Нет больше ореховских!
Денис не считал себя знатоком криминальных раскладов в столице, но кое-что знал об ореховских. Был у них в зоне один московский, осенью двухтысячного по этапу прибыл. Он и рассказал, как ореховские друг друга мочили. Сильвестра курганские грохнули, а его соратники власть начали делить, такая междоусобица началась, что держись. Некогда мощнейшее в Москве сообщество распалось как минимум на десяток враждующих между собой осколков. Мало того, что одни авторитеты убивали других ради места под солнцем, так в бригадах еще устраивались и внутренние чистки – свои же расправлялись со своими. Иван Грозный отдыхает…
– Всех, да не всех! Базан конкретно на Москве стоит! – гордо заявил Макарыч.
Только гордость эта страхом была разжижена. Понимал браток, что не станет его Денис щадить, если он действительно работал на Фенимора, потому и пытался запугать громким именем своего босса. Именем, которое, кстати говоря, Денису ни о чем не говорило.
– Да я вижу, как он стоит! Квартиры грабите, да?
– Зачем грабим? За своим пришли!
– Не понял!
– А муж этой, – кивнул на Майю Макарыч, – крупно нам задолжал.
– Миша вам задолжал?
– Задолжал. Базану дом поставил, да, а фундамент лопнул, трещина по стене пошла…
– Миша где?
– Да какая разница?
– Я спрашиваю, Миша где?
Денис поднял кулак и рубанул им сверху вниз, припечатав лицо Макарыча к полу. Хрустнули зубы, булькнула слюна, загудела пустота в отбитой голове. Парень долго приходил в себя после удара. И когда Денис задал вопрос, отнекиваться у него больше желания не было.
– Умер он.
– Что?! – вскрикнула Майя. Откинув покрывало, она вскочила на ноги, нависла над Макарычем, протянула к нему руки, растопырив пальцы, словно собиралась выцарапать ему глаза. – Как умер?
– Задохнулся, – испуганно смотрел на нее пленник. – Его в багажнике держали. Забыли про него. Когда вспомнили, он уже труп…
Денис ударил бандита ногой в живот. Майя тоже не выдержала эмоционального напряжения, попыталась разрядиться тем же образом. Она тоже ударила Макарыча, но при этом отбила носок и отскочила с гримасой боли на лице. Но настоящая боль была у нее в глазах. Любила она Мишу, потому и страдала невыносимо.
Глава 6
Денис сел на корточки перед мертвым Дзюбой, вынул из раны нож, невменяемо глядя на Макарыча, лезвием провел по ноге покойника, стирая кровь.
– Эй, ты чего? – в ужасе смотрел на него пленник.
– Мишка в десятом классе учился, а я в первый класс пошел, – монотонным голосом проговорил Денис. – Мишку вся школа любила. Он лучше всех в футбол играл. Пацаны его уважали. Девчонки за ним бегали. Мне так и говорили, твой брат классный парень. С завистью говорили. И с уважением. Я гордился своим братом…
– Миша был твоим братом? – отстучал зубами Макарыч.
Но Денис его не слышал. Он смотрел на него невидящими глазами, а сам вспоминал, вспоминал. И при этом водил ножом по ноге покойника – то ли кровь продолжал вытирать, то ли лезвие затачивал.
– Я тоже в футбол играл. Упал, коленку разбил, сопли пустил, да. Мишка ко мне подошел, давай, говорит, поднимайся. Руку не протянул, сам, говорит, поднимайся. Если ты мужик, то сам должен подниматься. И плевать, больно тебе или нет, держат ноги или не держат. Мишка мужиком был… Мишка десять классов закончил. В Москву поехал, в институт поступил, человеком стал. А я всего лишь техникум закончил, армия, тюрьма… Какой я человек? А Мишка – человек. Фирма у него своя, жена вон какая… И в тюрьме он не сидел. А я сидел. Я к брату в гости ехал. Приехал, а его нет. Приехал, а его какие-то ублюдки убили. Где Мишка? Где мой брат? Ну, чего ты, падаль, молчишь? – говорил Денис, с ненавистью глядя на Макарыча.
– Я… Я не виноват! – нервно мотнул головой тот.
– А кто виноват?.. За что Мишу убили?
– Его не собирались убивать…
– Но ведь убили.
– Ну, недосмотрели…
– А в багажник зачем засунули? – спросил Денис, скосив глаза на Майю.
Она сидела на краешке дивана, низко склонив голову и закрыв лицо ладонями.
– Базан сказал, что Мишу надо к нему привезти. Ну, мы… Ну, Дзюба со Слоном поехали. Позвонили ему, стрелку забили, он подъехал, ну, мы… Э-э, Дзюба со Слоном его в багажник запихнули, привезли к Базану, а у него дела. В общем, забыли про Мишу, а когда вспомнили…
Вилял Макарыч, выкручивался, на Дзюбу со Слоном все сваливал, но Денису все равно, кто исполнял волю некоего Базана. Кто заказал Мишу, тот и виноват.
– И в чем это Миша перед вашим Базаном провинился? – тускло спросил он.
– Я же говорю, фундамент лопнул, стена треснула…
– И все?
– Ну, так во все это столько бабла вбухано было!
– Миша все и исправил бы…
– Так Базан и хотел с ним поговорить об этом…
– Беспредельщик он, твой Базан.
– Э-э, ну…
– А с беспредельщиками по беспределу разговаривают. Ты со мной согласен, Макарыч?
– Э-э, ну да…
– И ты тоже беспредельщик.
– Да нет!
– Как же нет, если да? Ты здесь что делаешь?
– Так это, Базан за деньгами нас послал.
– Я так понимаю, ему мало того, что он Мишу убил.
– Да нет, он не убивал его.
– Убивал. Все вы его убивали. Значит, мало вам, что Миша погиб. Вам еще и деньги его нужны. И баба его тоже, да? – с ожесточением спросил Денис.
– Да нет, баба нам не нужна. Это Дзюба на бабу полез.
Майя отняла руки от лица, какое-то время с ненавистью смотрела на бандита, потом процедила сквозь зубы:
– Какая я тебе баба, урод?
– Э-э, но… – Макарыч беспомощно перевел взгляд на Дениса. Дескать, он всего лишь повторил за ним.
– Что смотришь? – презрительно хмыкнул Денис. – Все правильно Майя говорит, она не баба, а ты урод.
– Но я же на нее не лез!
– Да, но Дзюбу своего не остановил.
– У него своя голова… Была…
Денис мог бы сказать, что Макарыч не упустил бы возможности попользоваться Майей. Забрал бы деньги из тайника, а потом бы отпраздновал на ней свой успех. Но ему не хотелось развивать эту тему, тем более в присутствии Майи.
