Красные дьяволята (журнальный вариант) - Павел Бляхин

Следопыт в затруднении почесал затылок.

Когда создавалось запутанное положение, Овод обычно находился скорее и нередко выручал из беды, Так случилось и на этот раз.

— Вот что, брат Следопыт, — тихо сказал он, — во что бы то ни стало мы должны предупредить наших, предупредить сию же минуту, иначе наш полк разгромят бледнолицые собаки.

Следопыт сердито фыркнул:

— Это и я знаю. Но как предупредить — вот вопрос? Впереди идет цепь, за ней ползет другая, а потом».

— А вот как, — возразил Овод, — я и Ю-ю останемся здесь и, как только вторая цепь пройдет мимо нас, ударим вслед огнем из карабинов и пуганем гранатами… И тут начнется такой тарарам…

— Ну, а дальше что? — нетерпеливо перебил Следопыт.

— Дальше ты сию же секунду поползешь за первой цепью, во время паники проскользнешь к нашим и…

— Есть! — отрезал Следопыт, хватая карабин. — Принимай команду, Овод, и действуй…

И он мгновенно исчез вслед за цепью неприятельских солдат.

Ю-ю хотя и плохо понял, о чем говорили его друзья, но сохранял полное спокойствие, ожидая приказаний нового начальника.

Вскоре с обеих сторон ямы появилась вторая цепь белых.

Овод приказал Ю-ю открыть огонь по левому флангу, а сам ударил по правому.

— Трах-тах-тах! — внезапно прокатился залп из двух карабинов, сразу разорвав тишину и как бы пробудив спящую землю,

— Бах! Б-бах!

Несколько беляков справа и слева с воем завертелись на земле. Вторая цепь, не ожидавшая нападения сзади, в ужасе заметалась в разные стороны, не понимая, кто и откуда стреляет.

Беглым огнем, выпустив по обойме, Овод и Ю-ю засыпали бегущих солдат гранатами.

Услышав пальбу и взрывы позади себя, первая цепь сразу остановилась. Солдаты решили, что обойдены красными с тыла, в панике повернули назад и открыли беспорядочный огонь по второй цепи белых. Те начали отстреливаться, отходить обратно к лесу.

Началась невообразимая паника. В густом тумане и люди и кони бестолково носились взад и вперед, стремительно сталкивались грудь с грудью, топтали и били друг друга, стреляли в упор белые в белых, катались по земле. Там и здесь злобно лязгали штыки, сверкали шашки, слышались предсмертные стоны и крики.

Овод и Ю-ю встречали гранатами бегущих беляков.

Через пару минут обе цепи прокатились обратно к лесу, сея панику в глубине неприятельского расположения.

Овод тотчас сообразил, что путь свободе, и дал знак Ю-ю прекратить пальбу и следовать за собой. Ребята бегом помчались в обратный путь.

Вскоре отряд буденовцев ураганом ударил на белых и окончательно смял их ряды. Потом с шашками наголо ринулась уже целая лава конников.

— Ура! — крикнул Овод. — Следопыт сделал свое дело…

— Караша, капитана! — одобрил и Ю-ю, высоко подбросив вверх свой карабин и ловко поймав его.

Вдали тяжело загромыхали пушки, затрещали пулеметы, и лес опоясался огнем, пылью и дымом.

Буденовцы заняли позиции противника, разбив два полка белых, захватив пленных и богатый обоз.

К полдню боевая тревога улеглась окончательно. Полк начал готовиться к дальнейшему походу. Наши друзья остались целы и невредимы. Только фуражка Следопыта оказалась простреленной в двух местах, да Ю-ю получил пулевую царапину в ногу, на что он плюнул самым пренебрежительным образом.

Старый полковник с восторгом и гордостью рассказал бойцам о первом подвиге юных разведчиков. Буденовцы тотчас разыскали ребят, с криками «ура» подняли на руки и так лихо «качнули», что едва не вытрясли их внутренности. Вечером ребят позвали в штаб. Широко улыбаясь, их встретил сам Буденный и каждому в отдельности крепко пожал руку:

— Молодцы, казаки! — и, обращаясь к полковнику, спросил вполголоса: — Чем бы наградить этих орлят?

— А мы награды не требуем, — ответил за всех Овод, вытянув руки по швам, — мы за Советскую власть стараемся, товарищ командующий.

Полковник просиял:

— Бачтэ, яки мои хлопцы?

Похвалив ребят за преданность Советской власти, Буденный многозначительно заметил:

— Но, я полагаю, вы не откажетесь получить по маузеру?

— Вот это дело! — воскликнул Следопыт, — Какой же буденовец откажется от порядочного оружия!

Таким образом, давняя мечта юных вояк осуществилась: все трое получили по маузеру. Впрочем Ю-ю отказался, полагая, что лучше «карабая» оружия не бывает.

Указанные события еще выше подняли авторитет наших героев. Они стали получать задания все более важные и ответственные.

Однажды буденовцы заметили, что их любимая тройка куда-то скрылась. Проходили дни, а ребята все не появлялись. В разведку, что ли, ушли?…

На вопросы любопытных полковник только покачивал головой да хитро ухмылялся:

— Откуда мне знать?

Куда ж в самом деле пропали молодые разведчики?

Над этим вопросом многие ломали головы, но так и не могли разгадать тайну.

ШПИОН

Темной ночью по глухим лесным тропам и дорогам двигались черные фигуры вооруженных всадников. Лишь изредка фыркали боевые кони да поскрипывали на ухабах плохо подмазанные тачанки, нагруженные оружием и съестными припасами. Видимо, чего-то опасаясь, люди говорили и даже переругивались вполголоса, сердито шикали друг на друга.

Отряд остановился в глубине леса и быстро раскинулся лагерем на большой круглой поляне, примыкавшей к обрывистому оврагу.

Вокруг, словно на страже, стояли могучие дубы. Посредине поляны возникла холщовая палатка для командира. Всадники спешились и расположились прямо на земле, под кустами и деревьями. Костров не зажигали.

У входа в палатку стояли двое с шашкой наголо.

— Слышь, Перепечко, — полушепотом заговорил один, обращаясь к соседу, — сегодня наш батько зол, як черт.

— Будешь зол, коли половина войска зарублена красными, — отозвался Перепечко.

— Балакаютъ, шо у нас измена появилась, або шпиён який.

— Мабудь, и так. Воны так швыдко налетели, что сам батько еле ноги унис.

— Тс-с-с! Вот он идет!…

Мимо часовых с толстым портфелем в руке быстрыми семенящими шажками прошел маленький человек в черной мохнатой папахе, сдвинутой на лоб. Вслед за ним, согнувшись вдвое, полез в палатку длинноногий, как аист, бандит с цилиндром на голове.

Войдя в палатку, батька сердито швырнул портфель под ноги часового, стоявшего около черного знамени:

— Стеречь, как маму! Иначе — душа вон, и баста!

Часовой ловко подхватил портфель, сунул его в железный сундук и снова вытянулся у знамени с шашкой на плече.

Бандит в измятом цилиндре проворно сел за походный стол и тотчас вынул карандаш и толстую записную книжку:

— Я слухаю, батько, диктуйте…

— Пшел к чертям! — огрызнулся батька, шагая взад и вперед по палатке с плетью в руке. — Ты, скотина, мой адъютант, и не видишь, что у тебя делается под носом,

— А что у меня там делается, батько? — испуганно спросил «адъютант», шмыгнув пальцем по верхней губе.

— А то, что в нашем войске засел шпион, сто чертив твоему батьку!…

— Шпион?! — всполошился адъютант. — Быть того не может! У нас хлопцы все на подбор…

— Цыть, когда я говорю! — прикрикнул Махно, бросая на стол скомканную бумажку. — Накануне разгрома у меня пропала важная депеша, а на ее месте я нашел вот эту чепуху.

Адъютант проворно развернул бумажку и прочитал вполголоса: «Берегись, коварная Лисица! Твой лохматый скальп скоро украсит вигвам Великого Вождя краснокожих воинов. Мы тебе покажем, как села жечь, бандитская морда! За красных дьяволят — Следопыт».

— Что за дьявольщина такая! — развел руками адъютант, — Значит, за нами в самом деле кто-то следит и доносит красным о каждом движении. А ты уверен, батько, вон в том казачке, что охраняет нашу казну? — кивнув в сторону часового, прошептал адъютант на ухо атаману.

— Цыть, Голопуз! — оборвал его Махно. — Этот мальчишка — сын убитого красными старшины и предан нам, как собака…

— Молчу, молчу! — осекся Голопуз, захлопывая рот ладонью, — Я ж только соображаю…

Махно остановился посредине палатки и, по-наполеоновски сложив на груди руки, приказал;

— Пиши, адъютант!

Голопуз поспешно схватил карандаш:

— Слухаю, батько.

«Атаману Чернякову от батьки Махно братский привет, — начал диктовать злой атаман, ощупывая свои карманы. — Слухай, Черняк: живо собирай свое войско и ровно к пяти часам утра будь у Чертова дуба да хорошенько сховайся. Ударим сразу с двух сторон!…»

— Однако где ж его донесение? — оборвал вдруг себя Махно, продолжая обшаривать карманы… — Ах, вот оно! Ишь ты, забыл, куда засунул.

Махно выхватил из заднего кармана брюк маленькую бумажку и вдруг побледнел, в ужасе выкатив глаза,

— Эт-то что такое?… Эт-то ж не то?!.