Немного скандальный - Бэлоу Мэри
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
За последние два дня он несколько раз вспоминал о ней, и каждый раз с улыбкой. В ночной рубашке она выглядела весьма соблазнительно. Растрепанные белокурые волосы, ниспадающие на спину буйной гривой, нисколько ее не портили. Ее ярость, смелость, абсолютное отсутствие смущения и страха пробудили в нем интерес. На постоялом дворе она сказала, что выдаст его, чем привела в восхищение, хотя он наверняка сломал бы себе шею, выскочив в окно, если бы вовремя не ухватился за плющ.
Увидев ее сегодня утром, он понял, что она совсем нехороша собой. Правда, фигура отличная – в повседневном платье девица выглядела так же аппетитно, как два дня назад в ночной рубашке. Да и непослушные вьющиеся волосы были весьма привлекательны. А вот брови казались слишком темными на фоне почти светлых волос, а нос – длинноватым и к тому же кривым. Зеленые глаза, взиравшие на него с негодованием, тоже не отличались красотой, а лицо было слишком смуглым, что сейчас немодно.
В общем, незнакомка не обладала изящным женским личиком. Не красавица, даже не хорошенькая, но и не уродина.
Тот, кто учил ее бить в нос, весьма в этом преуспел. Еще пара таких ударов, с беспокойством подумал Джошуа, и нос у него будет таким же кривым, как у нее самой.
Час назад он решил, что неделя пребывания в Бате покажется ему бесконечной, хотя и рад был после долгого перерыва наконец-то повидать любимую бабушку. Вчера он совершил прогулку по Палтни-бриджу и обратно, покатался верхом, то же самое проделал и сегодня утром, а потом, как и сейчас, прошел от платной конюшни через Сидни-Гарденс к Грейт-Палтни-стрит. И все же ему казалось, что он слишком много времени провел дома, мило беседуя с гостями бабушки, которые наносили ей визиты днем. Вечером он сопровождал ее к миссис Карбрет – старушки пожелали играть в карты, слава Богу, не захотели отправиться на концерт в верхние комнаты – тоже не слишком веселое для него времяпрепровождение.
Ему все еще казалось странным, что его представляют как маркиза Холлмера, хотя он получил этот титул уже более полугода назад, и смешно было наблюдать за тем, как меняется отношение к нему людей, стоит дворецкому этот титул произнести.
Джошуа никогда не привлекали ни титул маркиза, ни сопутствующие ему привилегии и атрибуты, к примеру Пенхоллоу – резиденция маркиза в Корнуолле. Он прожил там с шести до восемнадцати лет и ненавидел это поместье лютой ненавистью. Сын брата маркиза, рано лишившийся матери, Джошуа чувствовал, что не является желанным гостем в доме дяди. За эти годы он лишь несколько раз ездил в гости к бабушке и ее сыну, лорду Потфорду, дяде по материнской линии, однако ни разу не пожаловался им на свою жизнь и не попросил, чтобы они взяли его к себе, – гордость не позволяла. А может быть, упрямство. Но при первой же возможности покинул Пенхоллоу. В возрасте восемнадцати лет он попросил местного плотника взять его в ученики, поскольку всегда любил работать с деревом, и переехал в деревушку Лидмер. Там он провел счастливейшие пять лет, пока обстоятельства не вынудили его уехать.
Титул маркиза, Пенхоллоу и все эмоциональные тяготы, оставленные Джошуа в Корнуолле, камнем висели у него на шее. Полгода назад он уволил управляющего дяди и назначил вместо него своего. Ежемесячно он читал отчеты и, если того требовала необходимость, письменно отдавал личные распоряжения. Это единственное, что он делал, а поместье его совершенно не интересовало.
Он пробудет в Бате неделю, решил Джошуа, подходя к дому бабушки, и ни дня дольше. У него полным-полно друзей по всей стране и море денег – единственное, что привлекало его в изменившемся положении, – так что разъезжать можно сколько душе угодно. Зиму он проведет, путешествуя по стране. А с наступлением весны найдет себе более постоянное занятие.
Ухмыляясь, Джошуа помчался по лестнице бабушкиного дома, перепрыгивая через две ступеньки. Однако здорово придумала эта темпераментная девчонка… Дочь герцога, как же! Однако живет она в Бате. В каких-то фешенебельных местах показывается, пусть не там, где собираются сливки общества. Надо непременно ее отыскать и выяснить, кто она такая на самом деле.
Может быть, удастся даже завести с ней интрижку. Это было бы здорово, учитывая ее буйный темперамент. Хотя в следующий раз следует держаться подальше от ее кулаков. Дважды получить по носу – более чем достаточно.
Войдя в комнату, Джошуа швырнул на кровать шляпу и хлыст и только сейчас вспомнил о том, как она пригрозила узнать, кто он такой, и рассказать о нем. Но кому? Скорее всего, какому-нибудь представителю местной власти. Интересно, как она себя поведет, когда они встретятся на людях. Кто из них возьмет верх.
Усевшись на край кровати, Джошуа принялся стягивать сапоги, не удосужившись позвать камердинера. Только бы она не уехала, пробыла в городе еще пару дней, иначе он просто умрет от тоски.
«Черт подери, – раздраженно подумал новоиспеченный маркиз, осторожно трогая нос, – до сих пор болит».
Глава третья
– Ну что ты, я в рот не возьму эту воду, – заявила леди Потфорд внуку на следующее утро, когда они ехали в карете к бювету. – Не хочу пока умирать.
– Но разве эта вода не целебная? – спросил Джошуа, и в глазах его сверкнули насмешливые искорки. – Вон сколько народу съехалось сюда, чтобы ее попить!
– Но те, что ее попробовали, решили, что лучше оставаться со старыми болячками, чем обзаводиться новыми, – пояснила бабушка. – Вот купание в минеральной воде могло бы принести какую-то пользу, но оно сейчас не в моде. Нет, Джошуа, бювет посещают те, кто хочет себя показать и на других посмотреть. Вот зачем приезжают в Бат.
– Именно с этой целью в Лондоне гуляют в Гайд-парке, – заметил Джошуа и, как только карета остановилась, выбрался из нее и помог спуститься бабушке. – Правда, прогулки там совершают ближе к вечеру, а не ранним утром, что, по-моему, гораздо культурнее.
– Какая прелесть эта ранняя осень, – заметила бабушка, останавливаясь и с удовольствием вдыхая свежий воздух. – Мое самое любимое время года… и самое любимое время дня.
Леди Потфорд была одета с утонченной элегантностью, равно как и ее внук. Джошуа еще вчера понял, что, живя в Бате, необходимо строго придерживаться распорядка дня и правил поведения, установленных: жителями этого города. И если не желаешь прослыть белой вороной, необходимо принимать участие во всех нудных общественных мероприятиях, главное из них – прогулка по бювету ранним утром.
«Интересно, будет ли там темнобровая воинственная девица?» – подумал Джошуа. Если да, он непременно узнает, кто она такая, а она наведет справки о нем. Любопытно, как она себя поведет. Если окажется в бювете, это утро будет по крайней мере не скучным, даже если незнакомка сделает вид, будто не замечает его.
Однако девушки там не оказалось. А вот остальных любителей минеральной воды было более чем достаточно, причем с большинством из них Джошуа еще не успел познакомиться. Он почувствовал себя главным героем какой-то дурацкой пьесы, когда к бабушке устремилась целая толпа расфуфыренных дам, спеша поздравить ее с приездом внука и напомнить, чтобы она не забыла его им представить. Пришлось Джошуа скрепя сердце улыбаться, отвешивать комплименты, в общем, вести себя, как подобает в приличном обществе.
Заметив устремившуюся к нему миссис Ламбард, он невольно содрогнулся. Миссис Ламбард была соседкой дяди в Корнуолле и закадычной подружкой тетушки Джошуа. Пока он жил в Пенхоллоу, она делала вид, будто не замечает его, особенно после того, как, будучи десятилетним мальчишкой, он научил ее дочь ругательному слову, услышанному на конюшне, и та успешно применила его в разговоре с гувернанткой. А уж когда он стал плотником, миссис Ламбард смотрела на него как на пустое место.
И вот теперь эта особа с огромной грудью и крутыми бедрами неслась к нему со всех ног, при этом перья на ее шляпе колыхались из стороны в сторону, а за ней – та самая дочурка, которая когда-то оказалась весьма способной ученицей по части запоминания бранных слов. Подбежав, дамы присели в реверансе.