Приговор — месть - Ирина Шуппе

На его губах заиграла слабая улыбка.

— Никаких.

— Вот и прекрасно. Пока.

И она вышла из кабинета. Конрад слишком хорошо знал эту ее привычку решать все вопросы быстро. Потому просто взял со стола телефон и позвонил сообщить на счет машины. Бросив еще один взгляд в сторону, указанную Тони, он слегка нахмурился. Почему она позволяет находиться в своем доме жучкам? И кто их установил?

Покачав головой, он вышел из кабинета. В конце концов, есть место, где не позволено находится ни одному жучку — в его личном кабинете.

— В это просто невозможно поверить.

Детектив Джон Андерсон посмотрел на своего напарника. Детектив Луис Монтгомери, еще слишком молодой и неопытный, чтобы сдерживать свои эмоции, все, что его особенно поражало, произносил в слух.

Вот и сейчас был такой же момент.

Он как раз собирался отчитать его за несдержанность, как у него зазвонил мобильный телефон.

— Андерсон, где вы сейчас?

Малкольм Тирстон как всегда не счел нужным проявить хотя бы видимую любезность.

— Следим за объектом, сэр.

— Хорошо. И что же она сейчас делает?

— Ходит по магазинам, сэр.

Сперва в трубке не раздавалось ни одного звука, потом вдалеке послышалась грубая ругань. Джон улыбнулся — он был рад, что первый сообщил эту новость Тирстону. Но он бы все отдал, чтобы увидеть его лицо при этом сообщении.

Через некоторое время снова восстановилась тишина.

— Продолжайте наблюдение.

— Да, сэр.

Но он мог бы этого и не говорить. Его уже никто не слушал, в трубке раздавались короткие гудки.

— Антония…. Господи, я тебя не узнала.

— Здравствуй, Саманта.

Тони ответила на жаркое рукопожатие своей школьной приятельницы, Саманты Буке, которой когда-то помогла открыть теперь уже самый респектабельный и один из самых дорогих бутиков в Чикаго.

— Как давно мы не виделись?

— Настолько давно, что весь мой гардероб давно устарел.

Саманта рассмеялась и, описав рукой широкую дугу, сказала:

— Ну, здесь-то мы уж точно это исправим.

Обе направились вглубь магазина.

— Что ты сейчас предпочитаешь?

— Черное, синее, бордовое, золотое.

— А красное?

— Нет. Не хочу.

Саманта покачала головой и улыбнулась.

— Ну, уж это-то ты захочешь….

… Из магазина Антония выходила вся увешенная пакетами, за нею по пятам следовали несколько продавщиц с коробками и сама его владелица, которая не переставала давать указания своим помощницам. Когда она увидела Хаммер Антонии, она снова развеселилась.

— Тебе нужно было не Хаммер, а грузовик какой-нибудь взять.

— Перестала бы ты смеяться, и лучше открыла дверцу.

— Ладно, ладно. Открываю.

Когда все было погружено, и продавщицы удалились, она снова заговорила.

— Помнишь, как мы ездили за покупками на твоем Феррари? Нам всегда приходилось говорить, чтобы остальное нам доставили прямо домой. Ах, как я скучаю по тем временам….

— Как я тебя понимаю, Сэм.

— Ты надолго в городе?

— Пока еще сама не знаю. На этот раз, наверное, да, надолго.

Антония уже садилась за руль, когда Саманта, казалось бы, что-то вспомнила.

— Ах да, забыла спросить. Как там Лукас? Вы, кажется, собирались пожениться?

— Он умер два года назад. В джунглях. Несчастный случай.

— О Господи, прости меня, я не знала. Прими мои соболезнования, пусть и запоздалые.

— Спасибо.

— Ты же знаешь, если я тебе понадоблюсь….

— Я знаю, Сэм. И благодарна тебе за это.

Они обнялись, и больше не сказав ни слова, Тони завела машину и уехала. Следующий раз они встретятся не скоро.

Тишина ресторана прерывалась негромкими голосами его посетителей. Безукоризненно одетые официанты бесшумно двигались между столиками, принимая и выполняя заказы.

Доминик Сантера сидел в специально отведенной для него кабинке. Рядом стояли два телохранителя.

Он спокойно попивал кофе, и ждал свою даму.

В голове у него вертелся только один вопрос: зачем ей понадобилось вызывать его сюда, на этот ужин? Зачем, особенно учитывая то, что ранее их дороги никак не пересекались? Ответить на этот вопрос могла лишь она сама, и он нетерпеливо постукивал пальцами по крышке стола, хотя если быть до конца честным, было еще слишком рано. Что поделать, если у него привычка приезжать на пятнадцать минут раньше назначенного срока. С тех пор, как он вошел в ресторан, прошло лишь десять минут, а если учесть, что он ожидает женщину, то, как он не раз убеждался, ждать предстояло еще долго.

Поэтому он очень удивился, когда увидел направляющуюся к нему Антонию Морти (а именно с ней он встречался). Она была облачена в изумительное красное платье, которое подчеркивало все, на что и без этого нельзя было не обратить внимание. Сейчас же, пока она шла, половина голов находящихся в зале мужчин повернулась в ее сторону; второй половине просто не нужно было этого делать.

— Здравствуйте, Доминик.

Ее смеющийся взгляд обратился на его охрану.

— На улице вы найдете моих людей, сходите, поболтайте. Я думаю, вы найдете о чем. — Она перевела взгляд на него. — Вашим людям нужно больше общения, вы так не считаете?

Он бросил короткий взгляд на своих людей, и те немедленно удалились.

После этого она вновь посмотрела на Доминика.

— Мне так и стоять?

Только сейчас он понял, что до сих пор сидит, бессовестно уставившись на нее, и на него устремлены взгляды половины ресторана и ее.

— Я считал, что вы придете не одна.

— А Вам нужен еще кто-то?

Она бросила на него насмешливый взгляд и кивнула официанту, маячившему невдалеке от них.

— Что будете заказывать, мисс Морти?

— Мне как обычно, Джулиан. А Вам?

Она посмотрела на Доминика.

— Я буду то же, что и Вы.

— Пока готовиться заказ, не желаете ли вина, мисс Морти? Или желаете что-либо покрепче?

— Нет, я думаю, вина будет достаточно. Спасибо, Джулиан.

Официант удалился и она, наконец, повернулась к Сантере. Ее пытливый взгляд скользил по его лицу не спеша, изучая, запоминая. Когда ее глаза остановились на мгновение на его губах, он почувствовал, как желание начинает завладевать им. Так еще и ее огромное декольте, которое так и притягивает взгляд к изумительной груди.

Она знала, какое воздействие на него оказывала. И знала, как воспользоваться результатами этого воздействия.

— Итак, может, скажите, наконец, зачем Вам понадобилась эта встреча?

Она вздохнула.

— Может, наконец, отбросим эту официальность. Она, право, так утомляет.

— Хорошо. Так зачем?

Она покачала головой.

— Доминик, тебя разве не учили сдержанности?

Он бросил на нее скептический взгляд.