Пушкин за 30 минут - Илья Мельников

«Моцарт и Сальери»

Это третья (по пушкинскому счету) из цикла маленьких трагедий. Задумана и предварительно набросана в Михайловском в 1826 г. Написана в период Первой Болдинской осени (1830 год). Известно, что замысел будущих «Маленьких трагедий» возник у А. С. Пушкина после завершения работы над трагедией «Борис Годунов». До наших дней дошел перечень задуманных драматических сюжетов, которые Пушкин записал в определенном порядке: «Скупой, Ромул и Рем, Моцарт и Сальери, Дон Жуан, Иисус, Беральд Савойский, Павел Первый, Влюблённый бес, Дмитрий и Марина, Курбский».

Первоначальное название трагедии «Моцарт и Сальери» – «Зависть», однако потом Пушкин отказался от такого «прямолинейного» названия, поскольку оно задвигало на второй план философские мотивы убийства одним творцом другого, выдвигая вперед муки терзающегося завистника. А ведь на убийство Сальери толкает не только чувство зависти, но и другие понятия – в частности, о собственном избранничестве, о справедливости.

В 1824–1825 гг. в печати широко распространилось известие, что Сальери на смертном одре признался в отравлении им Моцарта. Друзья Сальери выступили против этого, как против клеветы, считая его признание результатом психического расстройства. В бумагах Пушкина сохранилась следующая заметка, набросанная им в начале 30-х годов:

«В первое представление „Дон Жуана“, в то время, когда весь театр упивался гармонией Моцарта, раздался свист – все обратились с негодованием, и знаменитый Сальери вышел из залы – в бешенстве, снедаемый завистью. Сальери умер 8 лет тому назад. Некоторые немецкие журналы говорили, что на одре смерти признался он будто бы в ужасном преступлении – в отравлении Моцарта. Завистник, который мог освистать „Дон Жуана“, мог отравить его творца».

К какому типу относится Сальери? В мире искусства он – середняк, ни гений, ни маленький человек. Райские звуки ранят его слух: может, потому, что сам он не в состоянии создать ничего подобного, а по его идее – потому, что человечество нужно спасти от гениальных творений, ведь оно, состоящее из «чад праха», неспособно воспринимать. К тому же он, Сальери, призван восстановить справедливость для таких, как он. По сути, он не умеет любить красоту.

Моцарт, напротив, не думает о своей избранности, он ценит все радости жизни: сытную еду, игру слепого, никому не известного скрипача, перед которым гениальный композитор застывает, завороженный. Моцарт не подозревает о роковом замысле Сальери, поэтому без всяких колебаний принимает протянутую ему «чашу дружбы», ведь ему чуждо само представление о преступлении. Истина, изреченная Моцартом «Гений и злодейство – две вещи несовместные», обозначает центральную идею текста. Сальери так и не понял эту истину. Он приводит исторические примеры того, как во имя достижения великой цели творец шел на преступление.

Отрывки из трагедии «Моцарт и Сальери»

Комната.

Сальери

«Все говорят: нет правды на земле.Но правды нет – и выше. Для меняТак это ясно, как простая гамма.Родился я с любовию к искусству;Ребенком будучи, когда высокоЗвучал орган в старинной церкви нашей,Я слушал и заслушивался – слезыНевольные и сладкие текли.Отверг я рано праздные забавы;Науки, чуждые музыке, былиПостылы мне; упрямо и надменноОт них отрекся я и предалсяОдной музыке. Труден первый шагИ скучен первый путь. ПреодолелЯ ранние невзгоды. РемеслоПоставил я подножием искусству;Я сделался ремесленник: перстамПридал послушную, сухую беглостьИ верность уху. Звуки умертвив,Музыку я разъял, как труп. ПоверилЯ алгеброй гармонию. ТогдаУже дерзнул, в науке искушенный,Предаться неге творческой мечты.Я стал творить; но в тишине, но в тайне,Не смея помышлять еще о славе.Нередко, просидев в безмолвной кельеДва, три дня, позабыв и сон и пищу,Вкусив восторг и слезы вдохновенья,Я жег мой труд и холодно смотрел,Как мысль моя и звуки, мной рожденны,Пылая, с легким дымом исчезали.Что говорю? Когда великий ГлюкЯвился и открыл нам новы тайны(Глубокие, пленительные тайны),Не бросил ли я все, что прежде знал,Что так любил, чему так жарко верил,И не пошел ли бодро вслед за нимБезропотно, как тот, кто заблуждалсяИ встречным послан в сторону иную?Усильным, напряженным постоянствомЯ наконец в искусстве безграничномДостигнул степени высокой. СлаваМне улыбнулась; я в сердцах людейНашел созвучия своим созданьям.Я счастлив был: я наслаждался мирноСвоим трудом, успехом, славой; такжеТрудами и успехами друзей,Товарищей моих в искусстве дивном.Нет! никогда я зависти не знал,О, никогда! – нижѐ, когда ПиччиниПленить умел слух диких парижан,Нижѐ, когда услышал в первый разЯ Ифигении начальны звуки.Кто скажет, чтоб Сальери гордый былКогда-нибудь завистником презренным,Змеей, людьми растоптанною, вживеПесок и пыль грызущею бессильно?Никто!.. А ныне – сам скажу – я нынеЗавистник. Я завидую; глубоко,Мучительно завидую. – О небо!Где ж правота, когда священный дар,Когда бессмертный гений – не в наградуЛюбви горящей, самоотверженья,Трудов, усердия, молений послан –А озаряет голову безумца,Гуляки праздного?.. О Моцарт, Моцарт!»

«Каменный гость»

Пьеса из цикла «Маленькие трагедии» А.С. Пушкина, написанная в период «болдинской осени». Прототип героя – обольститель, дуэлянт Дон Жуан из Севильи.

Впервые комедийный до сих пор персонаж – Дон Жуан – предстает в замысле Пушкина как трагический герой. Встретив Дону Анну, Дон Жуан полюбил ее, а с ней и добродетель. Но судьбою Дон Жуану предназначено быть распутником, обольстителем. Судьбу не переступишь, гибели герою не избежать.

Краткое содержание

Дон Жуан, изгнанный из Мадрида за убийство соперников, тайно возвращается туда со своим верным слугой Лепорелло и укрывается при монастырском кладбище в окрестностях Мадрида. Он не собирается отказываться от прежнего образа жизни. От монаха Дон Жуан узнает, что это кладбище каждый день посещает Дона Анна, вдова некогда убитого им на дуэли командора де Сальва. Анна понравилась Дон Жуану.

Тем временем в доме актрисы Лауры собрались гости. Лаура исполняет песню, все выражают свой восторг. Но один из гостей, Дон Карлос, узнав, что слова песни сочинены ее прежним возлюбленным Дон Жуаном, приходит в бешенство – этот негодяй убил его родного брата! Гости упрашивают Лауру не прогонять дерзкого кавалера, да он и самой ей понравился. Оставив Дона Карлоса у себя после ухода гостей, она продолжает с ним беседу, как вдруг появляется Дон Жуан (который тайно проник в Мадрид). Лаура радостно бросается к нему. Дон Карлос вновь вспылил – он требует поединка, и немедленно! Соперники бьются, и Дон Жуан убивает Дона Карлоса.

Убив Дон Карлоса, Дон Жуан опять укрывается в монастыре. Каждый день к могиле мужа-командора приходит Дона Анна. Дон Жуан под чужим именем знакомится с ней и своими речами опытного обольстителя добивается того, что Дона Анна соглашается на свидание у себя в доме. Но победы Дон Жуану мало – он, как и обычно, бросает дерзкий вызов судьбе: обратившись к каменной статуе командора, наглец приглашает его на завтрашнее свидание, чтобы тот стоял во время встречи на часах. К ужасу Дон Жуана и Лепорелло, каменная статуя в ответ на приглашение кивает головой.

Комната в доме Доны Анны. Дон Жуан обращается к Доне Анне с пылкими признаниями, молодая женщина взволнованно его слушает. Но роковая тайна готова сорваться с уст героя: он виновен перед любимой, но боится, что она его возненавидит после признания! Анна настаивает. Дон Жуан, убедившись, что успел вызвать ответное чувство, открывает свое имя. Да, он убил командора, но не раскаивается в этом и готов умереть от ее руки. Но в сердце Доны Анны нет ненависти, она чувствует лишь любовь. Ужасно, что эта любовь – к убийце ее мужа! Дон Жуан – вновь победитель, но в этот момент слышатся тяжелые шаги, и появляется статуя командора. Дона Анна падает в обморок, а командор протягивает руку Дону Жуану, и тот, верный своему бесстрашию и всегда готовый поиграть с судьбой, отвечает на рукопожатие каменной статуи, протягивая руку в ответ. И тут же оба проваливаются. Куда же?

«Пир во время чумы»

Это четвёртая из цикла маленьких трагедий Пушкина. Здесь поэт выступил в роли переводчика, чей гениальный перевод затмил оригинал и стал уникальным произведением. Пьеса, состоящая из одной сцены, – перевод фрагмента из пьесы английского поэта Джона Вильсона «Чумной город», посвященной лондонской чуме 1665 года. Поэт заинтересовался этой темой, после того как в 1830 году Пушкина в Болдино столкнулся с эпидемией холеры (в письмах он называл ее чумой).