Мотылек атакующий - Екатерина Островская

– Нас это не интересует, – обронила Маша.

– Это просто факты, характеризующие ответчика, – пояснил адвокат. – Я хочу довести до вас то, на чем собираюсь выстраивать защиту.

– То, что он подонок, мы знаем, – вздохнула Маша, – но Славика не вернуть. Мы хотим, чтобы преступник был наказан. Главное – чтобы он сел в тюрьму, где бы мог задуматься над тем, как жил, и смог исправиться.

Адвокат печально улыбнулся, но промолчал.

– У нас есть шансы выиграть дело? – спросил Сергей.

– Есть, – ответил адвокат. – Но сразу скажу: даже если Кущенко признают виновным, вряд ли он получит больше трех лет колонии-поселения. Будь парень не Артем Кущенко, а обычный человек, я бы добился максимального наказания. А в нашем случае, повторяю, максимум – три года. Причем наверняка он и их там не пробудет, его выпустят досрочно. К тому же не в бараке с другими заключенными будет жить, а в собственном доме в каком-нибудь поселке. Трудиться ему не придется, потому что юноша будет все время считаться больным. При этом к нему станут приезжать друзья и подружки…

– Вы серьезно? – не поверил своим ушам Стихарев.

– Более чем, – вздохнул адвокат. – Люди с деньгами если и получают срок, то отбывают его в не очень комфортных для них условиях, но таких, которые показались бы райскими для большинства населения страны. К тому же статья 264, по которой Кущенко может быть осужден, весьма мягкая. Приведу несколько примеров. Во Владимире алкоголик, лишенный прав, неоднократно задерживавшийся после этого за управление автомобилем в пьяном виде, насмерть сбил олимпийского чемпиона и тренера сборной страны по биатлону. Он не остановился и поехал дальше в магазин, где и был задержан с очередной бутылкой водки в руках. А в его организме, как определила экспертиза, уже было две промилле! Мужчина получил пять лет колонии-поселения. Погиб заслуженный человек, осталась вдовой жена, осиротел маленький ребенок, пострадала наша сборная, вся страна, а необразованный, пьющий и не желающий работать дегенерат выйдет и снова будет давить людей… В Петербурге гражданин Финляндии, в пьяном виде сев за руль фуры, ночью проехал перекресток на красный свет и буквально раздавил «жигуленок», в котором находилось пять человек, в том числе заслуженный мастер спорта Владимир Балыбердин – первый русский, взошедший на Эверест и установивший там флаг СССР. Пьяного финского шофера задержали, осудили на пять лет, но по просьбе правительства Финляндии отправили отбывать наказание на родину, потому что, по мнению того же правительства, у нас очень плохие тюрьмы. По прибытии в родной город он был отпущен под обязательство не пить больше. Только, насколько мне известно, мужчина не просыхает до сих пор и с гордостью рассказывает собутыльникам, кого задавил в России… Были случаи, когда член правления нефтяной компании выехал на встречку и врезался в автомобиль, в котором погибли две женщины… когда жена министра…

– Зачем вы нам это все рассказываете? – спросил Сергей. – Я не хуже вас знаю, во что чиновники превратили нашу страну. Они давят нас на дорогах, берут взятки не только за свою подпись, но и за возможность просто пообщаться с ними. Вы хотите сказать, что и в нашем случае будет использован административный ресурс?

Адвокат помолчал. А потом тихо продолжил:

– Я двадцать пять лет отпахал следователем. Кущенко-старшего помню с тех пор, когда тот держал бригаду наперсточников на рынке. Он бомбил ларечников, дважды его брали с поличным, и оба раза задержанный мочился от страха при задержании. Но до суда дело не доходило – пострадавшие отзывали иск. Потом Кущенко-старший крышевал фирмы, которые в конце концов становились его собственностью. Однажды он наехал на фирму, снабжавшую мазутом промышленные предприятия, не имеющие возможности рассчитываться в срок. Но руководитель той фирмы придумал сложную систему зачетов, благодаря которой заводы не только выжили, сохранили свой трудовой коллектив, но и поднялись. Кущенко ввалился к нему и потребовал долю. Получил отказ и стал угрожать, мол, мужчина должен подумать о жене и дочери. Предприниматель просто начистил рожу ему и его охраннику. А потом пришел ко мне и написал заявление. Но через день был расстрелян в машине вместе с семьей. Я пытался возбудить дело, однако управление собственной безопасности тут же начало проверку моей работы. Это было пятнадцать лет назад. С тех пор Кущенко взлетел еще выше. Теперь он входит в ближний круг губернатора, обеспечивает все его семейные праздники – поставляет на них звезд эстрады из Москвы… Если я сейчас взялся за ваше дело, значит, верю в успех. Да, я попросил очень высокий гонорар, но, поверьте, деньги нужны мне лишь для того, чтобы выкупить некоторые материалы, касающиеся его сына. Артем давно занимается восточными единоборствами и, еще учась в школе, решил отрабатывать удары на людях. Сначала избил одноклассника, причем ни за что, просто тот хорошо учился и не боялся его, – в школьном коридоре подошел и ударил ногой в челюсть, а потом добивал его, уже лежащего… Врачи спасли мальчика. Дело не было возбуждено: пострадавший сказал, что упал с лестницы. А на самом деле парнишке приказали так заявить, угрожая что-то сделать с его мамой. Потом был убит бомж, попросивший у Артема возле магазина денег на пиво. Одноклассница, которая нравилась этому уроду, отказала ему – и была изнасилована неизвестными в собственном дворе. У девочки были рыжие волосы, и, вероятно, поэтому Кущенко-младший назвал подаренный ему отцом ночной клуб «Рыжая кобыла»… Сейчас Артем учится в Академии госслужбы, папа готовит его в новые губернаторы, а может быть, в президенты. У Алексея Филипповича Кущенко большие планы в отношении сына, и бизнесмен пойдет на все, лишь бы карьеру его отпрыска не подпортила судимость.

– Нам надо, чтобы он понес наказание за совершенное преступление, – тихо произнесла Маша.

– Я тоже мечтаю об этом, – кивнул адвокат.

В день, когда хоронили Славика, погода испортилась. И все равно народу собралось много. Пришли знакомые, сотрудники фирмы Сергея, школьные учителя Славика и одноклассники с родителями. Дети стояли испуганные и старались не смотреть на маленький гроб. Хлестал ливень, сбивая с кладбищенских кленов листья, потоки воды стекали в могильную яму, увлекая за собой размытую землю. Священник читал молитвы, но слов не было слышно из-за шума дождя.

Маша смотрела прямо перед собой и молила бога наказать убийцу. А когда кладбищенские рабочие стали опускать гроб в могилу, вдруг подумала, что, вероятно, они поспешили, вполне возможно, что Славик еще жив, и закричала, пытаясь остановить рабочих. Муж прижал ее к себе, и она забилась у него на груди, как пойманная птица.

Потом все медленно брели с кладбища. Сергей и Тимур поддерживали Машу под руки. Но перед тем, как ее посадили в машину, к Сергею подошел какой-то мужчина и отвел его в сторону. Незнакомец начал что-то говорить, а Маша никак не могла понять, о чем муж может сейчас с кем-то беседовать. Но разговор длился недолго. Сергей вдруг схватил мужчину за горло и, встряхнув, оторвал от земли. Потом, видимо, опомнился – и отбросил его в сторону. Незнакомец упал в лужу. Попытался подняться и снова упал, задыхаясь. К нему подошли какие-то парни и помогли встать.

Стихарев вернулся в машину и сел рядом с женой.

– Кто это был? – спросила Маша.

– Да так… – глядел в сторону Сергей.

– Кто? – настойчиво повторила она вопрос.

– Один негодяй.

– И что хотел?

Сергей обнял жену и поцеловал.

– Что? – не унималась Маша.

– Он предложил деньги от Кущенко, если мы отзовем иск.

– Никогда, – произнесла Маша твердо.

– Я так и сказал.

Судебное заседание было назначено на конец декабря. Маша ждала его, надеясь на торжество справедливости, с сожалением понимая, что убийца ее сына много не получит. Адвокат сказал, что три года колонии-поселения – просто предел мечтаний. Пусть так. Зато Артем со своим отцом узнают, что не все на свете можно купить. Она ждала суда и торопила время. А дни тянулись, как назло, медленно. В ее жизни ничего не происходило. Маша сидела дома и не могла ничем занять себя.

Сергей пропадал на работе, но дела у него пошатнулись. В конце ноября правительство города отозвало свою подпись, поставленную вице-губернатором под договором с его фирмой на проектирование застройки северной части города. Причем подпись была отозвана без объяснения причин. Когда же Сергей поехал в комитет по градостроительству за объяснениями, его принял какой-то мелкий клерк, который заявил, что никто ничего объяснять ему не собирается. А если господин Стихарев заявляет, что понес какие-то убытки, то пусть обращается в арбитражный суд с иском, в принятии которого, однако, ему наверняка будет отказано. У правительства города имеются свои причины не выполнять условия договора: во-первых, бюджетные средства, выделенные на проект, секвестрированы, во-вторых, чиновник, поставивший свою подпись, перешел на другую работу, а в-третьих, с фирмой Стихарева городское правительство впредь не будет иметь никаких дел, потому что, потому…