Банши - Анастасия Медведева(Стейша)

А представлять себе маленькую душевую дешёвой гостиницы, — если не хостела с одной звездой, — так и вовсе не хотелось. Нет, это я удачно попала. Ещё бы разрешить вопрос с моей странной потребностью визжать в чужие окна — и вообще тур класса люкс получится!

Я вытерла себя полотенцем и натянула чистое легкое платье, купленное специально для выездов заграницу. Затем собрала все свои вещи, вышла из ванной и… замерла.

По коридору — как раз мимо моей комнаты, — проходил молодой человек.

У раскрытой двери он задержался — буквально на секунду… и сразу же направился к лестнице. Его лица я не видела, только спину в чёрной майке, красивые жилистые руки и… татуировки. На обоих предплечьях.

Волосы у него были тёмные, не коротко стриженные… синие джинсы сидели на бёдрах так, что я не могла оторвать взгляда от его…

Это Шон, да? Занятный экземпляр. Надеюсь, он не такой красивый, как Киан, и появляться здесь будет очень редко… А, да, это его дом. Что ж, надеюсь, наше дружеское чаепитие он пропустит. Как и все последующие.

У меня немного слабостей в этой жизни. Но одна из сильнейших — это татуированные мужчины.

Так, думаем о своей странной способности, Тая. Именно о ней. Висеть на стене, вторгаясь в частную жизнь незнакомых мне людей — это плохо. А ещё хуже, что об этом моём тайном увлечении знает малознакомый мне женатый ирландец. Вот о чём нужно думать, радость моя. И о том, что этот самый малознакомый женатый ирландец ждёт меня на чашечку чая.

Ну, что ж? Заносим всё своё добро в казённую спальню и идём.

Навстречу допросу.

Или вопросам.

Это как посмотреть.

Гостиная в этом доме оказалась невероятно просторной и стильной: бежевые кожаные диваны сочетались здесь с белым роялем какой-то известной немецкой марки, а картины импрессионистов — со старинным камином, явно перевезённым сюда из какого-то замка. Да, камин меня покорил. Люблю, когда в доме есть источник чистой стихии — и я сейчас не про воду из крана. Я ещё не знала, как относиться к роскоши вокруг, и стоит ли мне принимать всё, как данность, или же нужно устроить истерику и потребовать, чтобы мне всё объяснили и отпустили домой. Но! Наручников на моих руках не было, как и верёвки; без еды меня не держали… пока, — да к тому же обещали всё рассказать. Что "всё’ — отдельный вопрос, но я готова была рискнуть и довериться этому странному мужчине, решившему, что он может управлять моей жизнью и при этом не становиться моим мужем. Да, я была неприятно уязвлена тем фактом, что ирландец не поспешил рассказать мне о своей жене, когда в открытую флиртовал в ночном клубе, но, должно быть, у него были на то причины. А, может, это просто национальная особенность — быть приветливым и обаятельным со всеми женщинами вокруг…

Не хочу об этом думать!

Хочу выяснить, что он знает о моей небольшой проблемке…

Я подошла к дивану, рядом с которым стоял небольшой стеклянный столик с чайным сервизом. Миленькие чашечки, красивые розеточки с джемом, тарелочка с изящными печенюшками… Я подняла взгляд на Киана, вошедшего в гостиную, и, кажется он всё понял по моим глазам…

— Чувствую, здесь потребуется тяжёлая артиллерия, — сказал он и кивком головы предложил следовать за ним.

Тарелка со стейком лёгкой прожарки, микс из зелени с оливковым маслом, орегано и тёртым пармезаном, отваренные и поджаренные с розмарином картофельные дольки и большая кружка крепкого кофе.

— У тебя потрясающая способность чувствовать степень голода твоих гостей, — заметила я, заканчивая со стейком в первую же минуту.

— Я как-то не думал, что такая миниатюрная девушка может столько есть, — признался Киан с огромным любопытством наблюдая за исчезновением продуктов со стола.

Ха! Да разве ж это много? В кафе помимо всего перечисленного я обычно беру десерт.

— Ты мне льстишь, никакая я не миниатюрная, — фыркнула я, опустошая миску с салатом.

— А ты давно в зеркало смотрелась? — Киан поднял одну бровь.

Я перестала жевать. Затем подозрительно посмотрела на ирландца… и, резко поднявшись с места, рванула в гостиную, на стене которой я видела зеркало.

— Твою ж мать, — глядя на отражение ошалелым взглядом, выдавила я.

Из зеркала всё ещё смотрела я. Вот только моими скулами теперь можно было нарезать колбасу, а цвету кожи обзавидовались бы все знатные дамы восемнадцатого и девятнадцатого века. Я не говорю про цвет волос, который обрадовал меня больше всего. Блондинка. Абсолютная. Даже ни намёка на прежний русый цвет. Это ж я что, все эти две недели в зеркало не смотрела?!

Ответ был очевиден. Не до того было…

— И как меня в аэропорту по паспорту пропустили? — уставившись на себя, как на восьмое чудо света, спросила я, — Ведь с фоткой уже ничего общего…

— В тебе всё ещё можно узнать прежнюю Таиссию Александровну, — "успокоил’ меня Киан, — но эти изменения…

— Это теперь навсегда? — перебила его я, уже заранее зная ответ.

— Ты очень красивая, — глядя на меня через зеркало, мягко сказал ирландец.

— Я очень мёртвая, — огрызнулась я, прикладывая худую ладонь ко лбу.

— Ты — банши. Это особенность твоего организма, — примирительно сказал Киан.

— Становится бесцветной? — ещё больше разозлилась я.

— Становиться заметной в темноте, — ответил тот и аккуратно взял меня за плечи, отводя от зеркала обратно на кухню.

— Это кошмар… это просто какой-то кошмар! — бормотала я, едва волоча за собой ноги.

— Ты слишком бурно реагируешь, — усадив меня на стул, сказал Киан, — разве ты не видишь, насколько ты неповторима?

О, да! Я неповторима. Для всех любителей некромантии и вампирской тематики. А для всех остальных я буду просто странной! Это сколько же тонн автозагара придётся потратить, чтобы вернуть коже прежний нормальный цвет?!

А волосы? Разве их возьмёт какая-нибудь краска?

Хотя нет, цвет волос мне нравился. Он был таким натуральным — ничего общего с тем, что творилось на моей голове пару недель назад. Тогда я и впрямь думала, что седею. Теперь же я понимала, что тот цвет просто не сочетался с цветом моей кожи…

Вообще, если быть честной с самой собой, я стала выглядеть намного эффектнее — прям как супермодель какого-то элитного агентства. Но это не уменьшало моей гречи о потере прежнего вида.

Всё-таки я слишком привыкла к себе. За двадцать шесть-то лет!

Часть 2. Крик банши. (Часть 3. Тот, кто идёт следом)

— Почему это происходит? — спросила я, грея лоб о кружку с кофе.

Зачем я грела лоб в комнате, где температура помещения была примерно около двадцати шести градусов — вопрос, интересный даже мне самой.