Святитель Игнатий (Брянчанинов) - Анна Маркова

В то же время архимандрит Игнатий устроил монастырское хозяйство, прекратив отдачу в аренду небольшого участка земли, оставшегося во владении обители, где был заведен огород и скотный двор, был улучшен монастырский сад. Благодаря этому монастырь стал пользоваться круглый год овощами из своих огородов, ржаного хлеба хватало на весь год, а скотный двор давал для братской трапезы в изобилии молочные продукты.

Сразу же после того, как Сергиева пустынь была приведена в более-менее жизнеспособное состояние, архимандрит Игнатий озаботился духовным устроением братии. Много трудов было положено архимандритом Игнатием для перевоспитания прежней братии обители. Здесь он проявил редкое терпение и снисходительность к человеческим слабостям. С первого же дня архимандрит Игнатий стал принимать к себе желающих на откровение помыслов. Двери его кельи были всегда открыты для всех. Число посещающих настоятеля братий с каждым днем росло, пока вся братия не составила одну великую семью, управляемую одним отцом, связанную союзом согласия и духовного единения, одушевляемую и руководимую высоким учением отца-наставника.

В приеме новых лиц в братию архимандрит Игнатий был очень внимателен. Его задачей было окружить себя людьми со способностями и силами, честными и порядочными, всецело преданными делу служения Церкви Христовой на любом, даже самом низком послушании. Согласно воспоминаниям Чихачева, этому очень помогало умение о. Игнатия выбирать людей и его знание сердца человеческого, которым он умел привязывать людей к делу, им доверяемому. Он искал развить в человеке преданность поручаемому ему делу и поощрял ее одобрениями и даже наградами и повышениями.

Однако, стараясь не принимать в Сергиеву обитель тех, кто своим поведением был способен бросить на нее тень, архимандрит Игнатий иногда отступал от этого правила, если видел в желающем поступить в его монастырь искреннее покаяние и желание исправления.

Принятые в братство послушники, равно как и все состоящие в обители иноки, никогда не были предоставлены сами себе. Настоятель осторожно вникал в келейную жизнь каждого, внушая всем использовать данное от Бога время во спасение. Он руководил чтением братии, рекомендуя каждому те или иные творения святых отцов, в зависимости от духовного уровня и наклонностей каждого брата. При этом архимандрит Игнатий старался не стеснять свободы своих учеников. Он стремился к тому, чтобы в его присутствии братия вела себя естественно, и поощрял радостное состояние духа своих учеников. Если же о. Игнатий замечал, что кто-либо из братии впал в уныние, то старался расспросить о причине этого, воодушевить словом утешения и всегда неизменно прибавлял: «Уныние не от Бога, исповедуй грех и будь весел». Непрестанное общение с о. Игнатием, ежедневное откровение помыслов облагораживали и совершенно перерождали души учеников святителя. Они были, по выражению одного из них, «всегда легки и веселы», летая на крыльях духовной радости, всегда были готовы исполнить любое послушание.

Количество братии Сергиевой пустыни с каждым годом увеличивалось. Особенно заметный приток искателей истинного монашеского жития был из Вологодской епархии, из тех монастырей, в которых некогда жил архимандрит Игнатий. Его светлый образ оставил след в памяти многих, и узнав, что он стоит во главе Сергиевой пустыни и успешно занимается духовным руководством, многие спешили к нему, чтобы под его мудрым водительством неуклонно шествовать по пути спасения.

Из учеников архимандрита Игнатия вышло много опытных старцев, ставших настоятелями в иных обителях.

Одновременно с духовным руководством братии архимандрит Игнатий в течение всех лет пребывания в обители был занят и ее внешним благоустройством. В настоятельство о. Игнатия в Сергиевой пустыни был возобновлен Троицкий собор, средства на строительство которого были пожертвованы императорской семьей, а также построено три новых храма: Покровский, Христа Спасителя и Григория Богослова. Архимандрит Игнатий и его неизменный сподвижник, инок Михаил Чихачев, сами наблюдали за строительными работами. Будучи прекрасными инженерами, они составляли планы вновь возводимых зданий, производили все технические расчеты и следили за минимальным использованием монастырских средств.

В 1835 году архимандрит Игнатий возбудил ходатайство о наделении обители земельным участком в 50 десятин. Межевая канцелярия в августе того же года выделила в Новоладожском уезде просимый участок. Лес с этого участка был употреблен на монастырские постройки.

Мудрое изыскание и использование средств позволило о. Игнатию поднять материальное благосостояние обители на небывалую высоту. Это и одновременное увеличение числа братии позволило архимандриту Игнатию хлопотать об изменении статуса обители и об официальном увеличении штата обители, поскольку, по законам того времени, число живущей в обители братии не должно было превышать положенной по штату нормы. Святейший Синод, на усмотрение которого представлено было это дело, 23 мая 1836 года постановил следующее определение: «Принимая в рассуждение, что Сергиева пустыня, находясь близ столицы, посещается многими богомольцами, что в ней при управлении нынешнего настоятеля нравственное состояние братии, благочестие и порядок между ними и в самом церковном служении ощутительно улучшаются, и что монашествующие ее нередко командируются во флот для морских кампаний, Святейший Синод нашел справедливым и полезным вместо предполагаемого епархиальным начальством только увеличения в этой пустыне штата иеромонахов шестью человеками, возвести оную из второго в первый класс, с присвоением ей штата людей и со держания общего для монастырей первоклассных, и тем доставив пустыне способ приуготовлять большее число хороших монашествующих, поддержать достоинство ее во мнении народа, для богомоления туда стекающегося».

Синодальное постановление наряду с возросшим благосостоянием позволило архимандриту Игнатию в 1839 году открыть в Сергиевой пустыни начальную школу для детей штатных военнослужащих и окрестных поселян. По инициативе настоятеля, в школе преподавались как церковные, так и светские науки. О. Игнатий внимательно наблюдал за процессом преподавания.

Служение в Санкт-Петербургской епархии: труды и искушения

Время служения святителя Игнатия в Санкт-Петербургской епархии характерно тем, что ему постоянно приходилось сообщаться с внешним миром, как церковным, так и светским.

Поначалу высшее общество просто интересовалось новым настоятелем Сергиевой пустыни. Его помнили блестящим офицером ни с того ни с сего бросившим карьеру и ушедшим в монахи. Поначалу многие ехали в Сергиеву пустынь просто из любопытства. Так что архимандриту Игнатию приходилось подчас прибегать к юродству, дабы избавиться от назойливых посетителей.

Но затем и высшее общество, и другие сословия разглядели в настоятеле Сергиевой пустыни духоносного наставника, способного утешить душу утомленную и пресыщенную суетной жизнью. Многие стремились попасть на исповедь к о. Игнатию, дабы облегчить душу и получить совет, как правильно строить свою жизнь, и мирскую, и духовную. При этом сам архимандрит Игнатий, бескомпромиссный христианин, смотрел на все с духовной точки зрения.

Так однажды в Сергиеву пустынь приехала знаменитая красавица того времени, фрейлина царского двора Варвара Нелидова. Как раз в это время она обратила на себя внимание императора. Ввиду ожидавшего ее падения она обратилась к архимандриту Игнатию за советом, а на самом деле ища успокоения совести. При этом она сообщила, что духовник государя заверил ее, что в этом ничего особенно грешного нет. Вопреки ожиданиям Нелидовой, архимандрит Игнатий, ссылаясь на слово Божие, показал ей, что высота внешнего положения человека, впадающего в подобный грех, лишь усиливает тяжесть греха, а никак не оправдывает ни одну из согрешающих сторон. Нелидова уехала из обители весьма недовольная о. Игнатием, но впоследствии изменила свое мнение.

Однако другие высокопоставленные посетители в случае такого бескомпромиссного ответа могли затаить вражду и при случае вредили архимандриту Игнатию. Иногда светские недоброжелатели о. Игнатия доходили до прямых оскорблений. Со слов самого святителя, известен случай, когда однажды он садился в карету, чтобы ехать в Александро-Невскую лавру к духовнику, некто из великосветской публики, гостившей в обители, произнес: «К любовнице едет». Причем все было сказано так громко, что архимандрит Игнатий не мог не услышать.

Желая уберечь архимандрита Игнатия от подобных выходок, преданный келейник Игнатий (Малышев) после приема очередного посетителя говорил своему настоятелю: «Зачем, батюшка, сказали то или это? Вот и будут делать об вас ложные заключения». Но на такие предостережения архимандрит Игнатий только рукой махнет и скажет: «Я не светский человек, не умею рассчитывать».