Кристина (СИ) - Светлова Грушенька

— Что?! — у Матвея от удивления и одновременно восторга отвисла челюсть. Все еще не выпуская Кристину из рук, он с недоверием обвел ее изучающим взглядом, словно впервые увидел, а та выглядела такой несчастной и испуганной, что ему даже стало ее жаль. Он поспешно встал с нее и помог ей сесть. Девушка неловко прикрыла грудь скомканной одеждой, вскочила и ринулась в дальний конец комнаты, забилась в угол, усевшись на корточках, и заплакала, уткнувшись лицом в колени. Мужчины молча обменялись многозначительными взглядами. Лука немного собрался и приблизился к Кристине, остановившись в паре шагов от нее, а Матвей с неопределенной улыбкой растянулся на диване, скрестив на груди руки и заняв такую позицию, чтобы ему была хорошо видна новая сцена. Джинсы он нехотя застегнул.

— Слушай… Кристина… Все это произошло по недоразумению, — начал Лука неуверенно, но без какого-либо смущения, словно всего лишь пытался подобрать нужные слова, а не извиниться от души. — Так что я вынужден попросить у тебя прощения. Дело в том, что я принял тебя за другую.

Девушка продолжала плакать, не поднимая головы. Лука оглянулся на Матвея, но тот обнаружил на диване рядом с собой брошенную Кристиной сумочку, принялся в ней рыться, выудил паспорт и прочел данные. Его брови чуть поднялись вверх, и он закусил губу. Однако, после этого он все же ободряюще помахал брату рукой, мол, продолжай в том же духе.

— Если я как-то могу искупить свою вину, просто скажи, что я могу для тебя сделать, проговорил Лука.

— Я вас обоих больше никогда не хочу видеть! — вдруг зло выкрикнула она и снова захлебнулась рыданиями. От перенесенного стресса всю ее трясло. — Просто оставьте меня в покое! Придурки! Уроды!

Лука слегка поморщился от таких определений, Матвей чуть не прыснул со смеха.

— Видишь ли… Тут скоро будет наша мать и твой отец… — продолжил хозяин дома. — Через два дня, если быть точнее… Поэтому именно это твое желание я исполнить никак не могу. Тебе придется их дождаться, а потом погостить у меня, как и планировалось. Родители хотят свадьбу отметить… в узком семейном кругу…

— Что?! Что?! — отчаянно воскликнула Кристина и замотала головой в исступлении. — Я с вами в этом доме ни за что не останусь! Я вообще сейчас в полицию позвоню!

— Я твое негодование вполне понимаю, — рассудительно продолжил Лука, — но… на тебе нет признаков насилия… О чем ты там будешь заявлять?

— Ах вот как! Значит, не о чем?! — воскликнула она, придя в ярость от такой бесцеремонности. Девушка вдруг начала решительно одеваться. Ее руки дрожали, и она никак не могла разобраться с застежками и пуговками, но все-таки справилась, сидя на полу, а затем встала, придерживаясь за стену. Она чувствовала на себе прямой, беззастенчивый взгляд Луки и насмешливый Матвея, и от этого ей становилось только еще хуже, потому что чувства вины они точно не испытывали. Им даже не было стыдно! Тем не менее, она решительно двинулась к двери, но в ту же секунду отпрянула, потому что у нее на пути встал Лука.

— Я же изложил суть дела. Ты не можешь уйти. Я еще раз прошу прощения за все, что произошло. Я просто ожидал другую девушку… О твоем приезде я ничего не знал, да и ты почему-то не объяснила.

— Я не объяснила?! Да ты… то есть вы! Вы же меня не слушали! Вы со мной и разговаривать не хотели! И почему ваш слуга вам ничего не объяснил?! Я же говорила ему, что ищу Ларису Павловну! Она уже должна была прилететь!

Лука впервые за весь вечер смутился на пару секунд.

— Черт возьми! Я этого слабоумного старикашку когда-нибудь уволю!

Со стороны дивана раздался ядовитый смешок.

— Похоже, мамочка в попытке выдать желаемое за действительное пригласила ее в твой дом как в свой и «забыла» предупредить…

— Вообще-то тебе тоже не мешало бы извиниться, — бросил Лука в сторону Матвея.

— С чего вдруг мне извиняться за то, что я немного позабавился с понравившейся мне девушкой? Не очень-то она и сопротивлялась, между прочим… Я, честно говоря, вообще не вижу причин для того, чтобы прерывать наше развлечение. Она совершеннолетняя, хоть и похожа на сладкую нимфетку… — Он покачал поднятым паспортом девушки, зажатым между большим и указательным пальцем, затем сунул его обратно в сумочку.

Кристина вся побледнела и отступила еще на шаг.

— Слушай, кончай дурить, недоделок озабоченный, — огрызнулся Лука. — Она не из тех, с кем ты привык общаться.

— Вообще-то девственницы у меня и до нее были.

Лука тяжело вздохнул, словно общение с ними обоими его уже достало. Хотел острых ощущений, но без крайностей не обошлось, как, собственно, бывает всегда, когда связываешься с Матвеем.

— Послушай, Кристина. На самом деле могу предложить тебе всего два варианта. Либо я сейчас ухожу по делам и оставляю тебя на растерзание этому малолетнему маньяку, либо я провожаю тебя в комнату для гостей и размещаю там со всем комфортом и гостеприимством. Мы просто забудем о том, что произошло, как взрослые люди. Ты ведь понимаешь, что значит быть взрослой и уметь объективно оценивать обстоятельства? Ничего такого с тобой не произошло. Никто тебе не причинил никакого вреда. Да я и не собираюсь этого делать или допускать подобное.

— Я хочу пожить в гостинице, пока не приедут наши родители! — резко перебила его Кристина. Она выглядела затравленной и испуганной, но было видно, как она пытается держать себя в руках. — В этом доме я не останусь ни при каких обстоятельствах.

— Учитывая твои недавние угрозы, я еще раз повторю, что из этого дома ты никуда не выйдешь.

— Если ты будешь так с ней разговаривать, — вдруг вставил Матвей, — то она в любом случае обратится в полицию рано или поздно. Не думаю, что она сбежит, ведь тогда придется объясняться с родителями на весьма пикантную тему. Едва ли им понравится эта история, а мы же не хотим портить их романтические отношения. Ведь правда, куколка? — Матвей поднялся с дивана и тоже встал рядом с Лукой.

Кристина ничего не ответила.

— Я отвезу ее в гостиницу, раз она так хочет. А сюда она вернется непосредственно перед их приездом, — заключил Матвей и обратился к Кристине. — И не слушай этого самовлюбленного пижона — не растерзаю я тебя насильно. Разве только если сама меня об этом попросишь. Злой полицейский на самом деле он, а я — добрый.

Матвей с дерзкой насмешкой протянул ей трусики, которые только что обнаружил на диване. Девушка стояла, опустив голову, и так и не протянула руку, чтобы взять свое белье. Ее мучил стыд, беспомощность и возбуждение. Как бы ей ни хотелось убедить себя в обратном, но от этих мужчин ее колотило не только от страха… Они разбудили в ней какие-то до сих пор неведомые по силе чувства и ощущения. Противостоять им ей казалось практически невозможным, так что приходилось признать, что она до сих пор находится в их власти и потому — в опасности. Сказать ей было нечего.

— Вот и умница, — приветливо улыбнулся Матвей, словно она ответила ему согласием. Он положил трусики на ближайшее кресло, собрал свою разбросанную по полу одежду и направился к выходу. — Жду тебя на улице.

— Я часто бываю резок… Не выношу, когда мне начинают возражать. Профессиональная привычка, — заметил Лука, когда дверь за Матвеем закрылась, но его тон снова не звучал как оправдывающийся или извиняющийся. Он подошел к журнальному столику у дивана, взял с него свой бокал с коктейлем и сделал большой глоток, будто они продолжали светскую беседу как ни в чем не бывало. Кристина стояла, прислонившись спиной к стене и крепко сцепив на груди руки. Казалось, она уже немного успокоилась, хотя напряжение все еще ее не отпускало.

— В последнее время столько дел навалилось, что некогда было продохнуть, — спокойно продолжил Лука. — Я собирался развлечься с какой-нибудь девушкой и решил, что при моем графике проще всего было бы пригласить ее на дом. За деньги.

— Я всегда думала, что услугами… проституток… пользуются только уроды не способные привлечь нормальных девушек, — как можно более холодно и презрительно вставила Кристина.