На крючке - Лен Корвус

Вылавливать людей в пещерах им пришлось больше суток, те отчаянно сопротивлялись, будто ожидая, что с ними поступят не лучше, чем с упырём.

— Вампирские подстилки, — ругался Рыжий Риан, пиная тяжёлым ботинком очередного парализованного электрошокером парня. — Не были бы вы такими ценными, сам бы убил!

— Но они ценные, — напомнил Чеслав, останавливая новый пинок. — Хватит. В машину его.

Он лично осмотрел всех отловленных людей и с облегчением не обнаружил ни одного донора. Исколотые вены — не больше. То ли вампир был слишком молод и не знал своих возможностей, то ли слишком стар и чересчур осторожен.

Обратный путь занял ещё сутки. Солнце жгло так, что даже Чеславу с Янтарём приходилось несладко, а ведь они (конь в отражающей весь спектр чешуйчатой броне и донор, куда больше уязвимый внутри, чем снаружи), довольно редко нуждались в укрытии.

Всю дорогу до ворот купола Чеслав, пытаясь отвлечься от нарастающей «ломки», размышлял о сидящих в камере изолятора братьях Андричах. Рыжий Риан уже интересовался, когда инквизиция отдаст детей гражданскому следствию. Он отмахнулся, ушёл от разговора. Потому что не знал, что сказать.

Утаить правду и выпустить вампира в город он не мог. Не имел права! Но… раскрытие истины — равноценно самоубийству. Рассекретив упыря без метки, Чеслав вскрыл бы и такое явление, как донорство. И сдал бы с потрохами себя, потому что вальвулы и шрамы на теле Марко слишком сильно походили на его собственные, до сих пор успешно выдаваемые на медосмотрах за мутационную патологию. А ещё… Ещё ему почему-то тошно становилось при мысли о необходимости казнить упырёныша, которому на вид было лет десять, а в реальности — всего пять.

Впрочем, въезжая в ворота купола, Чеслав и без мыслей о детоубийствах справлялся с тошнотой едва-едва.

— Плохо выглядишь, Кап, — Матиас встретил отряд в приёмнике.

— Устал. Солнце активничало, как никогда.

Матиас кивнул и протянул ему документы:

— Глянь, всё верно?

Чеслав пробежался взглядом по списку людей, вышедших с ним из-под купола шесть суток назад.

— Да. Потерь нет. Диего поцарапан, у Сурии стрела в плече. И двадцать три новеньких. Чистые.

Матиас устало улыбнулся:

— Сам смотрел?

— Да.

— Тогда, может, всех пока в изолятор по камерам, а потом потихоньку разберёмся?

— Валяй. Только нас пропусти.

— Конечно. Криста готова, можешь первым к ней. Реально отвратительно выглядишь.

— Спасибо, Мат, — Чеслав невесело хмыкнул, хлопнул его по плечу и, уже направившись к ждущей у дверей смотровой Беккер, оглянулся: — А-а… Как там мальчишки Андричи?

Матиас быстро моргнул, будто на миг чего-то испугавшись, но тут же взял себя в руки:

— Ан-ндричи? Да… нормально. Ты сказал никому пока не отдавать, мы никому не отдаём.

Чеслав кивнул:

— Хорошо. Продолжайте никому не отдавать.

— Есть, Кап, — Матиас вновь изогнул губы в какой-то непривычно натянутой улыбке. — Иди.

Беккер тоже вела себя странно, но у Чеслава совершенно не было сил выпытывать, в чём дело. Он разделся, позволил досконально себя изучить, промычал нечто невнятное в ответ на сдержанное замечание о схожести его проблемы с симптомами Марко Андрича… И лишь когда сутана вновь была застёгнута на все пуговицы, Криста вдруг тронула его за рукав:

— Кап…

Он обернулся… и нахмурился, глядя в усталые, отчего-то виноватые серые глаза.

— Что?

— Мат хотел сказать сразу, но я попросила его дать тебе спокойно пройти осмотр…

— Что?!

Она коротко выдохнула и произнесла:

— Мы не можем найти Алекса. Уже четыре дня. Как сквозь землю…

10

Он ворвался в дом молча. Не издав ни звука, взлетел по лестнице. Вынес плечом дверь её спальни… и лишь тогда выдохнул:

— Нет.

Она обернулась и одним плавным, не подвластным человеческим мышцам движением соскользнула с распростёртого на постели Алекса, отступила в тень. Голая, прекрасная… напряжённая и готовая к броску.

Чеслав опустил веки, судорожно сжал кулаки.

— Ты бы не простил мне, если бы я не сделала этого…

Она осеклась, когда он вновь открыл глаза и медленно шагнул к кровати.

Алекс тихо-тихо поскуливал, стискивая в пальцах простыню и выгибаясь навстречу движению воздуха. Возбуждённый и ничего не соображающий в наркотическом бреду. На боку у него багровел свежий шрам, а в паху и на правом локтевом сгибе с готовностью пульсировали две небольшие аккуратные вальвулы.

Чеслав втянул воздух сквозь зубы. Присел на край постели, положил ладонь Алексу на лоб, фиксируя голову, пальцами второй руки оттянул веки.

— Чеслав, у меня не было выбора! Я нашла его на пороге…

Он сглотнул, глядя в круглый «правильный» человеческий зрачок. Опоздал. Не исправить. Донорства не отменить.

— Его кто-то порезал! Чеслав, я не вру тебе…

Он поднялся на ноги и, наконец, обернулся к ней.

— Я тебя предупреждал.

Её лицо изменилось. Вместо испуга и мольбы в красивых чертах отразилась ярость.

— Он бы сдох! Я спасла его, идиот!

Чеслав вытащил УФ-излучатель. Её взгляд метнулся на дверь, потом — на окно.

— Ты подохнешь следом. И твой щенок тоже! Опомнись, придурок! Ты сам подписываешь ваш смертный приговор!

Он кивнул, соглашаясь. И, когда она бросилась на него, активировал луч, едва слышно прошептав:

— Прощай, мама.

11

— Кап. Чеслав!

Он вздрогнул и поднял взгляд на Рыжего Риана.

— Мы закончили здесь, — здоровяк смотрел на него с таким искренним сочувствием, что Чеславу стало не по себе. — Алекс ничего пока рассказать не может, но как только он придёт в себя…

— Я дам знать, — пробормотал Чеслав. — От меня ещё что-то нужно?

— Нет. Отдохни. Я… Мы её найдём, Чес.

Чеслав кивнул и непроизвольно глянул на лежавшую на столе, одобренную им полчаса назад ориентировку: «Из собственного дома была похищена Амелия Рутковская. Двадцать семь лет. Волосы светлые, длинные. Глаза каре-зелёные… …Все, кто видел эту женщину… …Вознаграждение за любую информацию…»

«Волосы светлые…» Волосы. Её шикарные золотистые волосы — единственное, что пришлось сжигать обычным способом. Остальное (даже клыки) превратилось в пыль в древней как мир капсуле горизонтального солярия, так долго ждавшей в подвале своего часа. Всего за двадцать минут — в пыль. А волосы — нет. И он был в ужасе. Он выл раненным зверем, уткнувшись в них носом, и никак не мог заставить себя предать их огню…

— Чес, — Рыжий Риан вновь выдернул его из воспоминаний. — Врачи говорят: Алексу ничего не грозит, кровопотеря неслабая, но внутренние органы не задеты…

Алекса пришлось сильно изрезать и слить едва ли не в ноль, чтобы и нападение выглядело достоверно, и эрекция, наконец, опала. Но он действительно наносил лишь поверхностные раны.

— И всё