Жить - Василий Сигарев

Один из мужиков хватает её за грудь, лезет целовать, жестом показывает, чтобы доставала еще.

Капустина убирает его руку и, судя по губам, отвечает: «Пошли».

Встает и уходит.

Двое мужиков идут за ней.

Гришка в обуви и одежде ходит по квартире. Свет только в ванной. Из крана льется вода. Гришка что-то колупает у зеркала над раковиной.

Вынимает из ванной ведро с водой. Несет его в туалет, ставит на пол. Садится на унитаз.

Снимает пальто. Загибает левый рукав и быстро по диагонали чем-то проводит по запястью. Сует левую руку в ведро с водой. Ложится на свои колени, закрыв голову второй рукой.

ГРИШКА. Не надо мне ничего говорить… Ага… Иди в жопу… А кто? Он помочь пошел вообще-то… Ты много помогаешь… Вообще распомогался, козлина… Понял ты кто?… Чмо ты… И чё? А мне на это чмо насрать… Понял? Мне насрать… Чё? Раньше надо было думать… когда придумывал всё это… Вот такое… Сам знаешь какое… Дак, если у тебя руки из жопы растут, туда и иди… А я тебе ничем помочь не могу… Всё, иди в жопу, слышал… И не дай Бог ты еще в моей жизни попадешься… вешайся сразу… Всё, я тебя не слушаю больше… не слушаю… не слушаю…

Плотнее обхватывает голову рукой.

На зеркале в ванной лежит разломанная одноразовая бритва.

Мужчина в носках идет по городу.

Двое мужиков-забулдыг раскапывают свежую могилу. Два деревянных крестика и венки лежат в стороне. Подмерзшие комья земли летят, засыпая их.

Капустина вглядывается вдаль. Темно.

Гришка сидит на унитазе, опустив голову на колени.

В ведре черная вода.

Гришка не шевелится.

Мужчина в носках поскальзывается и падает, ударившись затылком об лед. У него белые обледеневшие ступни. Мужчина поднимается.

Мужики-забулдыги пьют водку из горлышек, сидя на лавочке возле могилы. Они уже никакие.

Капустина стоит напротив них.

ПЕРВЫЙ. Чё-то тут как-то всё хитро у тебя… Рыли, рыли, не дорыли, а теперь — идете. Чё-то ты, Галькина, темнишь… Темнишь… По полной темнишь… Серый, чё у неё там?

СЕРЫЙ (едва шевеля губами). Клад ё…

КАПУСТИНА. Да кого ты слушаешь… Документы там, я ж говорила… Пей вон…

Подталкивает его руку с бутылкой.

Первый пьет и вдруг бодреет.

ПЕРВЫЙ. Ёёёё! Золото там, да… Серый у нас голова… (Вдруг громко.) Делись на!..

КАПУСТИНА. Не ори.

ПЕРВЫЙ. Делись награбленным, я сказал!..

Второй мычит.

КАПУСТИНА. Вот же водка тебе…

Поднимает сумку с бутылками, которая и так стояла у их ног, протягивает первому.

Тот берет, прижимает к себе.

ПЕРВЫЙ. А чё мне водка. Откупиться решила? Сосешь… Золотом делись!

КАПУСТИНА. Каким золотом, кого ты слушаешь?

ПЕРВЫЙ. Там золото у тебя, я знаю. Там. (Тычет пальцем в могилу.) А я щас сам возьму…

Встает.

Второй падает с лавки, засыпает.

Первый шатаясь, идет к могиле, прижимая сумку к груди.

КАПУСТИНА. Документы там, Эдик…

ЭДИК. А мне похеру. Золото там или документы, я щас всё себе возьму…

КАПУСТИНА. Нельзя к ним, Эдик…

ЭДИК. К кому? К ним? (Тычет пальцем на кресты.) Вот к этим? А этим, блядь, кол вобью… Доскалась, шмара… Кол в башку вобью… Поняла?!

Ставит ногу на лестницу.

Ему в голову ударяет лопата.

Эдик падает на живот, разбивая собой бутылки.

Не шевелится.

Гришка сидит все в той же позе. Редко-редко дышит.

Вдруг в окно стучат.

Гришка приподнимет голову, смотрит в комнату.

Стук повторяется.

Гришка, пошатнувшись, встает, идет в комнату, капая кровью на пол.

На окне плотная штора.

Гришка подходит к ней.

Капустина руками сметает с гроба остатки земли, гвоздодером вскрывает крышку.

Мужчина в носках поднимается по лестнице подъезда.

Гришка бессильно отодвигает штору, смотрит.

За окном стоит Антон в больничной пижаме и забинтованной головой.

Смотрит на Гришку.

ГРИШКА. Ты чё, козлина… Ты чё, козлина… Ты чё, козлина… Ты чё, козлина… Ты чё, козлина…

Плачет, лезет на подоконник, открывает окно.

Оно не открывается. Гришка бьет по стеклу забинтованной рукой. Стекло разбивается. Гришка бьет по второму стеклу.

Капустина откидывает крышку гроба.

На неё смотрят два глаза дочери.

Артем лежит в кровати с открытыми глазами. У него исцарапано лицо.

В дверь звонят.

Шаркают тапки.

ГОЛОС МАТЕРИ АРТЁМА. Чё?……. Ну, чё молчишь?……..

ГОЛОС ИГОРЯ. Кто там?

ГОЛОС МАТЕРИ АРТЁМА. Да это чмо приползло. Чё надо, я сказала?

В дверь звонят.

Артем подходит к двери своей комнаты, выглядывает в щель.

МАТЬ АРТЁМА. Он бухой в хлам. Свалил, я сказала!

В дверь звонят.

МАТЬ АРТЁМА. Чё попутал всё? Игорь, иди!

В дверь снова звонят.

Игорь в трусах подходит к двери. Открывает.

Там мужчина в носках. Он делает шаг в квартиру.

Игорь рывком выбрасывает его в подъезд. Выходит сам. Закрывает дверь.

Мать оборачивается и видит Артема.

МАТЬ АРТЁМА. Лег!!!

Артем отпрыгивает от щели.

Мать Артема прилипает к глазку.

Слышны глухие звуки ударов.

Артем счастливый лежит в постели.

Капустина на санках катит по ночной дороге дочерей.

Те сидят, завернутые в её пуховик. Смотрят вдаль немигающими глазами.

Лицо Капустиной озарено чем-то похожим на улыбку.

Идет снег.

Антон на кухне бинтует Гришке руку. На полу капли крови, одежда.

ГРИШКА. Кровь спиртом пахнет. Пила уже не знаю сколько…

Антон бинтует.

ГРИШКА. Че позвонить не мог?

АНТОН. Телефон забрали же…

ГРИШКА. С дятлом?

АНТОН. С дятлом…

ГРИШКА. И пошел он в жопу… Окно из-за тебя выбила еще…

Антон бинтует.

ГРИШКА. Давай пока матрасом заделаем…

АНТОН (поднимает на неё глаза). Заделаем…

ГРИШКА. У тебя зубы выбиты…

АНТОН. Я знаю…

Закончил бинтовать, достал из кладовки матрас, понес в комнату.

Гришка идет следом. Смотрит, как Антон втискивает матрас между рам, хрустя стеклами на полу.

Капустины друг напротив друга сидят в оцинкованной ванне.

Капустина промывает раны дочерям перекисью водорода. Пузырится белая пена.

Рядом бегает Натка, лижет девочкам руки.

Капустины играют с ней, не замечая манипуляций матери.

Капустина стрижет девочкам ногти.

Капустина кормит девочек пирогами с молоком.

В спальне матери яростно скрипит кровать.

Артем подходит к двери своей комнаты, осторожно открывает.

ГОЛОС МАТЕРИ АРТЁМА. Ты ему репу-то хоть разбил?

ГОЛОС ИГОРЯ. Да чё я его… так потолкал…

ГОЛОС МАТЕРИ АРТЁМА. Чмо беспонтовое…

Артем идет по темному коридору. Заглядывает в большую комнату. Там на серванте стоит фотография и рюмка с куском хлеба на ней. Лица на фотографии не видно. Артем идет дальше.

ГОЛОС МАТЕРИ АРТЁМА. Когда жила с ним… каждый день задушить хотела…

Дверь в спальню приоткрыта. Силуэт матери сидит верхом на Игоре.