Чичваркин и «К». Лужники – Лондон, или Путь гениального торговца - Роман Дорохов

Во второй раз Разроев общался с Чичваркиным, когда «Мегафон» поменял условия работы с дилерами. В России операторы традиционно платят розничным сетям комиссию за каждого абонента, которого те подключают. Московский «Мегафон» в какойто момент поменял размер комиссии – получилось так, что за подключение абонентов салоны не получили бы вообще ничего. «Мегафон» не собирался разорять дилеров, просто он готовил к запуску тариф с низкой платой за связь и хотел сэкономить где только можно. Из числа дилеров против выступил только один Чичваркин – он позвонил Разроеву и очень вежливо и деликатно объяснил, что «Мегафон» поставил дилерам разорительные условия и это неправильно. «Он не настаивал, что условия нужно пересматривать, – говорит Разроев, – Чичваркин коротко и ясно показал, что в будущем «Мегафон» проиграет из-за проблем с дилерами». В «Мегафоне» скорректировали размер комиссии на следующий же день.

Потом Разроев еще общался с Чичваркиным, но они соблюдали дистанцию – не дружили и не фамильярничали. Это так говорит Разроев. А Чичваркину у Разроева понравилось стратегическое, упорядоченное видение бизнеса. Он сразу понял, что они с Разроевым друг друга отлично дополнят.

Поэтому в конце 2003 года Чичваркин на встрече вдруг начал расспрашивать Разроева, нравится ли тому работать в «Мегафоне». «Сначала он изъяснялся полунамеками, как японская женщина, потом изложил свою мысль более ясно: не хочу ли я поработать в «Евросети», – улыбается Разроев. И отказался: после многих лет работы в крупных компаниях с понятной структурой управления мысль пойти работать в сеть ларьков показалась Разроеву дикой: «Это не просто мелкий, а мелкотный бизнес. Один ларек, десять или сто, суть не меняется – все равно это ларьки». Он вежливо отказал Чичваркину, сославшись на обязательства перед «Мегафоном». Через месяц тот к вернулся к коммерческому директору «Мегафон-Москва» со своим предложением, и во второй раз идея пойти работать в сеть ларьков уже не казалась такой дикой – ведь Разроев с ходу ее не отверг.

Переговоры вяло шли целых полгода. У Разроева не было желания уходить из «Мегафона». Чичваркин же уговаривал мягко, но настойчиво. «Он как удав – закинул кольцо, затянул, закинул кольцо, затянул», – вспоминает переговоры Разроев. А в марте 2004 года «Мегафон-Москва» сменил директора. Прежний директор Леонид Денисов занялся венчурным бизнесом, а Разроев рассчитывал занять его кресло. Директором стал технический директор столичного «Мегафона» Игорь Парфенов. Разроев считал назначение Парфенова правильным, но сам он после смены директора решил уйти из компании. Тут же позвонил Чичваркин и предложил встретиться. Разроева насторожило только одно: он будет получать втрое больше, чем в «Мегафоне». «Значит, там безумно сложная ситуация», – решил он.

2.4. Матрица власти

Новоиспеченный президент «Евросети» боялся напрасно. Он вышел на работу в июне 2004 года и с удивлением обнаружил, что «Евросеть» работает как здоровый организм, а не сеть ларьков. В компании имелся финансовый блок, он готовил пристойную отчетность по компании. А главное, компания готова меняться.

Да, первое время у Разроева часто волосы вставали дыбом от того, как работали в «Евросети». Здесь на многое легкомысленно закрывали глаза. Чичваркин ненавидел бюрократизм и, к примеру, полностью отвергал служебные записки. «Служебные записки пишут те, кто пытается прикрыть жопу», – отмахивался он от Разроева, когда тот пытался заставить подчиненных отчитываться в письменной форме.

Чичваркин ненавидел бюрократизм и, к примеру, полностью отвергал служебные записки. «Служебные записки пишут те, кто пытается прикрыть жопу», – полагал он.

Кстати, в этом вопросе Чичваркин Разроева переубедил. Но в борьбе с воровством канцелярщина просто необходима. Чтобы предотвратить кражи при пересылке товаров в компании, доставке на склад, сортировке и развозе по магазинам, нужна бюрократия, и Чичваркин, пусть нехотя, признал это. «Единожды разобравшись, как все это будет работать, он принял канцелярщину как должное и больше не вмешивался», – говорит Разроев.

Основные изменения в «Евросети» он провел в первые месяцы работы. Самым серьезным из них стала новая структура компании, «заточенная» под выход в новые регионы. Раньше «Евросеть», впрочем, как и другие компании, в новых регионах пыталась клонировать свою московскую структуру: открыть салоны и, если нужно, склад, сделать отдельную бухгалтерию, свою компьютерную сеть и службу ремонта телефонов. Получается такая отдельная компания, которая принадлежит «Евросети».

У этой схемы есть серьезные недостатки. Для работы филиала как неотъемлемой части «Евросети» необходимо найти в каждом регионе таких же людей, как в Москве, и в идеале еще одного Разроева или Чичваркина, чтобы тот руководил всеми на месте – да еще при этом подчинялся Чичваркину и Разроеву. Еще нужно, чтобы руководители филиалов хорошо разбирались в компьютерных технологиях и бухгалтерии и могли контролировать свое финансовое подразделение и «компьютерщиков». На практике такое получается редко, а в необъятной России при постройке филиальной сети ошибки просто неизбежны.

Разроев освободил руководителей филиалов от ответственности за самые сложные направления в торговле телефонами – маркетинг, закупки, сервисное обслуживание – и подчинил их Москве. Специалистами по компьютерам в каждом филиале руководил не директор филиала, а «компьютерщик» из Москвы, отдел закупок в регионах тоже подчинялся москвичам. К чему это привело? Специалисты внутри компании общались со специалистами, а у руководителей филиалов оставалось больше времени, чтобы заниматься продажами телефонов. А на местах должны были открывать салоны там, где возможно много посетителей, и следить, чтобы на полках был интересный людям ассортимент.

Результат? Разроев говорит, что филиалы стали такими же прибыльными, как и бизнес в Москве. Весь региональный бизнес не ждал дотаций из столицы, а кормил себя сам и зарабатывал прибыль для акционеров. Выйти в новый регион стало намного проще – руководитель филиала теперь не беспокоился о профессиональном уровне только что нанятых подчиненных в отделе маркетинга или бухгалтерии. Вместо этого он мог сразу заняться продажами телефонов.

В новую структуру удачно вписались и основатели «Евросети». В других компаниях владельцы, когда у них заканчиваются силы вести бизнес самостоятельно и они отправляются на покой, обычно приглашают наемного директора. Но очевидно, что «Евросеть» образца 2004 года – совсем не тот случай. Чичваркин отдал Разроеву решение повседневных задач компании, чтобы тот перестроил бизнес. А сам продолжал заниматься стратегией «Евросети». Они с Разроевым иногда спорили, но всегда существовал способ договориться: один из них находил аргументы и доказывал, что прав. Чичваркин также стал еще активнее путешествовать по России и налаживать продажи в быстро меняющейся «Евросети», расползавшейся по всей России, «как радиация». Его одного и здесь не хватало, и он отправлял в регионы людей из Москвы, чтобы научить продавцов и директоров салонов, как продавать телефоны и делать покупателей счастливыми.

«Учили, что покупатель – это человек, его надо развлекать и любить, а люди не хотели этого понимать!» – Чичваркин до сих пор заводится, когда обсуждает розничную торговлю в России. Он говорит, что на Дальнем Востоке и в Сибири слишком много хамства и найти вежливого продавца или обучить человека не хамить другим – задача сверхсложная.

Чичваркин до сих пор заводится, когда обсуждает розничную торговлю в России: «На Дальнем Востоке и в Сибири слишком много хамства, и найти вежливого продавца или обучить человека не хамить другим – задача сверхсложная».

2.5. «Я вас выведу на крышу и оттуда сброшу»

Чичваркин плохо относится к компьютерам и «компьютерщикам». Он часто повторял: «В моей компании вред приносят три подразделения: финансисты, юристы и айтишники». Айтишники – это от английской аббревиатуры IT, или information technologies – «информационные технологии», под которыми понимают все те же компьютеры и компьютерные сети. «Финансистам, юристам и айтишникам» доставалось от Чичваркина потому, что внутри любой компании они ориентированы не на зарабатывание денег. Чичваркин и Разроев тщательно подобрали команды юристов и финансистов, ориентированных на коммерческие задачи.

А отношение Чичваркина к айтишникам Разроев взялся поменять сам. С помощью компьютерной системы он хотел сделать «Евросеть» управляемой и прозрачной для владельцев, чтобы полностью исключить любую возможность безнаказанных краж. До его прихода «Евросеть» использовала бухгалтерскую систему 1С. Ее обычно выбирают мелкие и средние компании. Но в 2004 году у «Евросети» был оборот в $970 млн – какой уж тут средний бизнес. Система 1С едва справлялась с обработкой данных по продажам «Евросети». «Она не единожды «ложилась», мы ее просто уже на руках несли», – говорит Разроев. Он уговорил Чичваркина купить систему немецкой компании SAP, которая делает компьютерные программы для управления крупным бизнесом. Что это значит? Такая система сразу учитывает все проданные в «Евросети» телефоны, расходы на доставку, логистику, маркетинг, зарплаты сотрудникам и оплату больничных листов. В идеале, когда такая система работает, руководство может мгновенно определить, какое подразделение в компании приносит самые большие расходы, продажи каких телефонов – самую большую прибыль, а каких – одни убытки.