Грешна и в Ад дорога (СИ) - (A name for the Devil)
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Даже не смотря на свою заинтересованность в предмете, Эмма не отвечала на заданные вопросы, она знала ответ, но посчитала, что лучше не высовываться, глядишь, так и пройдут два года, а тебя и не заметят.
Девушка опять что-то рисовала в тетради, она подумала о том, что стоило бы купить какой-нибудь блокнот, а то за творчество в тетрадях и учебниках ее вряд ли похвалят.
Звонок. Наконец домой. Хотя воспоминания о том, что, придя домой, придется работать, а потом еще и всю ночь, не подталкивали Эмму радоваться. Свон даже задумалась о том, что следовало бы попробовать остаться в школе на ночь. Ни родителей, ни работы. Оторвавшись от своих мыслей, Эмма заметила, что все уже покинули класс кроме нее. Буркнув учителю что-то вроде «До свидания», Свон быстро пошла к двери и сразу же налетела на другого человека. Карие глаза находились слишком близко к зеленым, от такого контакта Миллс немного опешила, но вновь она не успела ничего сказать. Девушка вежливо извинилась и покинула кабинет.
Реджина окинула взглядом смеющуюся подругу и села напротив нее.
- Не смешно, Мал.
- А по-моему очень смешно, дорогая. – Светловолосая женщина посмотрела на уставшую подругу, которая чуть не валилась с ног.
- Как прошел урок?
- Замечательно, теперь придется проверять 26 сочинений. Старшие классы это какой-то ужас. – Реджина явно не завидовала подруге, хоть по истории не нужно было писать сочинений, но зато по английскому языку сдавать экзамены намного легче, а, значит, Малефисенту не будет так отчитывать начальство, как отчитывали Миллс из года в год.
- Какая тема?
- Семья.
- А можно мне кое-что посмотреть?
- Конечно, дорогая, - после этих слов Миллс нашла в стопке с тетрадями сочинение Эммы и открыла тетрадь. – Почему именно Дэвис?
- Она мне сегодня сказала, что ее фамилия Свон вроде.
- И ты решила прочитать ее сочинение? Думаешь, она там свои паспортные данные указала? – Женщина не смогла сдержаться от усмешки, но Реджину это, видимо, не волновало, она погрузилась в сочинение.
Семья. Одно слово, а столько значений. Семья. Это то, чего у меня никогда не было. Возможно, Всевышние силы не хотели, чтобы какая-то одинокая пара взяла такого ребёнка как я. Наверное, это даже к лучшему.
Обычно семья состоит из родителей и детей, я слышала. Папа целый день на работе и приходит только к ужину, радуясь и целуя свою жену на пороге. Вокруг мельтешат дети, мальчик и девочка, они еще достаточно маленькие, поэтому в доме из-за них полный бардак. Вкусная еда, тёплая и уютная обстановка, ласка, забота и много внимания. Звучит это, конечно же, приторно, но я бы от такого не отказалась. Иногда хочется, чтобы тебя оберегали, понимали и хотя бы немного любили.
Я всю жизнь провела в детском доме, меня забирали оттуда, но вскоре возвращали. Может, я начинала доставлять приемным родителям неприятности, а, может, они просто от меня уставали. Все равно мне никогда не обрести свою семью. Возможно, она у меня и была, когда я находилась в утробе матери, от меня не избавились во время беременности. А жаль.
Меня нашли в придорожной канаве, какой-то мальчик услышал детский плач и отнес меня в закусочную, а оттуда я отправилась в дом малютки. Уже тогда я была никому не нужна. Не была и никогда не буду.
С самого первого дня своей сознательной жизни я поняла, что жизнь меня ещё попинает. Так случается со многими, но будто вся злоба людей направлена на одну меня, на девушку, которая хочет поскорее достичь совершеннолетия и покинуть этот алчный мир.
В школах часто судят детей по их внешнему виду, стилю речи, но никак не по знаниям, с виду человек может быть уродлив, глуп, неопрятен, но в душе он будет совсем другой. Только никто это не узнает. Человеку тяжело открыться другим, если над ним смеялись, издевались. Людям нельзя доверять.
Прочитав сочинение, Реджина еще несколько раз просмотрела глазами текст, он был написан аккуратно, все было читаемо и слишком понятно. Когда Миллс подняла глаза, одинокая слеза скатилась по ее щеке и упала на черную юбку.
- Ты чего? – брюнетка не стала ничего отвечать, она лишь протянула подруге сочинение. Через пару минут Малефисента отложила тетрадь в сторону. – Ты же понимаешь, что она не единственная на свете.
- Я знаю это, Мал. Но…
- Но что?
- Она не такая, как другие девушки в этой школе, она… чиста, что ли, - Реджина встала из-за стола и начала мерить кабинет шагами. – Я не знаю, почему, но я хочу с ней поговорить.
- О чем?
- О чем-нибудь. Ты же видела ее, на ней лица нет, по ней не скажешь, что она счастлива.
- Она жила в детском доме, Реджина, ее возвращали туда и не раз, это повод задуматься. – Миллс остановилась на месте, а после приблизилась к столу, нависая над ним.
- Задумать над чем? Над тем, что люди бессердечные? Злые?
- Я не понимаю твоих переживаний, дорогая.
- Я сама себя не понимаю. Вспомни наше с тобой детство, у нас было абсолютно всё, мы не нуждались ни в чем, а эта девочка…
- Успокойся, Реджина, если ты так переживаешь,
