Бриллианты вечны - Ян Флеминг

— Там что-то около пятисот фунтов, — сказала она. — Закажите себе номер в «Ритце» и дайте свой адрес в Иммиграционную службу. Достаньте поношенный чемодан и положите в него то, что бы вы взяли с собой, собираясь на отдых с игрой в гольф. Свяжитесь с гольф-клубами, но не старайтесь быть на виду. В американской авиакомпании возьмите билет в один конец. Посольство Не даст вам визы без билета. Машина будет ждать вас у «Ритца» в шесть тридцать, в четверг вечером. Шофер даст вам шары для гольфа, и вы положите их в свою сумку. И, — прибавила она, прямо глядя ему в глаза, — Не думайте, что вы сможете войти в соглашение с этим человеком. Шофер будет находиться поблизости от вас, пока ваш багаж не доставят на самолет. И я буду в лондонском аэропорту. Так что без всяких шуток. О’кей?

Бонд пожал плечами.

— Что я буду делать с этим товаром? — беззаботно проговорил он. — Это слишком крупно для меня. А что произойдет на другом конце?

— Другой шофер будет ждать вас у выхода из таможни. Он скажет вам, что делать дальше. Теперь, — подчеркнуто строго проговорила она, — если что-нибудь случится в таможне, вы ничего не знаете. Понятно? Вы даже не знаете, как эти шары попали к вам! И о чем бы вас ни спрашивали, вы будете твердить свое. И молчите. Я буду следить за вами, а может быть, будут еще и другие. Я об этом не знаю. Если вас схватят в Америке, по просите о встрече с британским консулом и продолжай те настаивать на своем. От нас вы никакой помощи не получите. Но это то, за что вам платят деньги, о’кей?

— Сойдет, — сказал Бонд. — Единственный человек, на которого я мог бы навлечь неприятности, это вы. — Он оценивающе взглянул на нее. — А я бы не хотел, чтобы это произошло.

— Ерунда, — насмешливо сказала она. — У вас нет против меня никаких улик. И не беспокойтесь обо мне, друг мой, я сама могу позаботиться о себе! — Она встала и подошла к нему. — И не считайте меня маленькой девочкой, — резко прибавила она. — Мы работаем, и вы будете еще удивлены, когда увидите, как я могу постоять за себя.

Бонд встал и отошел от подоконника. Он улыбнулся, глядя в сверкающие, потемневшие от раздражения глаза.

— Я могу сделать все что угодно лучше, чем это сделали бы вы, но не беспокойтесь, я буду вам доверять. Но, пожалуйста, будьте немного менее суровой и хотя бы на минуту отбросьте деловой вид. Я бы хотел снова увидеть вас. Если все будет в порядке, мы сможем увидеться в Нью-Йорке?

Бонд почувствовал безнадежность своих слов: ему нравилась эта девушка, и он хотел, чтобы они стали друзьями. Но это было бы использованием дружбы с целью проникновения в «алмазную трубку».

Она задумчиво посмотрела на него, и глаза ее стали постепенно теплеть, а губы приоткрылись. Слегка запинаясь, она ответила ему:

— Я… я… это… — Она резко отвернулась от него, — Черт, — сердито проговорила она, но это прозвучало неискренне. — В пятницу вечером я не занята. Если все будет благополучно, мы сможем вместе поужинать в 21-м клубе на 52-й улице. Все шоферы такси знают его. В восемь часов, если все будет хорошо. Вас это устраивает? — Она снова повернулась к нему, но посмотрела на его рот, а не в глаза.

— Чудесно, — ответил Бонд.

Он подумал, что теперь самое время выбраться отсюда, пока он не допустил никакой ошибки.

— Ну, а теперь? — деловым тоном спросил он, — Что еще?

— Ничего, — произнесла она, а затем, как будто о чем-то вспомнив, резко спросила:

— Который час?

Бонд взглянул на часы.

— Без десяти шесть.

— Мне надо заняться делом, — сказала она, давая понять этим, что разговор окончен, и направилась к двери. Бонд последовал за ней. Положив руку на ручку двери, она обернулась и взглянула на него, в ее глазах были доверие и теплота.

— У вас все еще впереди, — проговорила она. — Только держитесь подальше от меня в самолете и не волнуйтесь, если что-нибудь будет не так, как надо. Если вы все сделаете хорошо, — в ее голосе снова зазвучали покровительственные нотки, — я постараюсь достать вам работу такого же характера.

— Спасибо, — сказал Бонд. — Я ценю это. Мне хотелось бы работать с вами.

Слегка пожав плечами, она открыла дверь, и Бонд вышел в коридор, потом обернулся.

— Увидимся в этом вашем 21-м клубе, — сказал он. Ему хотелось сказать еще что-нибудь, найти причину, чтобы остаться с ней, с этой одинокой девушкой, смотрящей на себя в зеркало и слушающей проигрыватель.

Выражение ее лица стало отсутствующим: он был для нее незнакомым человеком.

— Конечно, — безразлично ответила она, еще раз взглянув на него, затем медленно закрыла дверь.

Пока Бонд, шел по длинному коридору к лифту, девушка стояла за дверью, прислушиваясь к его удаляющимся шагам, затем с задумчивым видом подошла к проигрывателю и включила его. Затем нашла нужную ей пластинку и поставила иглу. Мелодия называлась «Я не шлю, каков будет конец». Она стояла и слушала мелодию, думая о человеке, который так внезапно появился на ее жизненном пути.

«Боже, — подумала она с внезапным сердитым отчаянием, — еще один обманщик. Сможет ли она когда-нибудь избавиться от них?» Но когда пластинка кончилась, на лице ее было счастливое выражение, и она, напевая, стала пудрить свой носик, собираясь уходить.

Выйдя на улицу, она остановилась и взглянула на часы. Десять минут седьмого, и ходьбы пять минут. Она перешла через Трафальгарскую площадь к Чаринг Кроссстанции, по дороге обдумывая то, что собиралась сказать. Затем она вошла в здание станции и заняла одну из телефонных кабин, откуда всегда звонила.

Было ровно шесть пятнадцать, когда она набрала номер. После обычных двух гудков она услышала щелчок автоматического записывающего устройства, отвечающего на вызов. В течение двадцати секунд она ничего не слышала, кроме шипения; затем ничего не выражающий голос, который принадлежал ее неизвестному хозяину, произнес одно слово: «Говорите». Затем снова тишина и только шипение магнитофона. Она с трудом поборола волнение, вызванное короткой командой, и стала быстро и отчетливо говорить.

— Кейс, служащая АВС. Я повторяю, Кейс, служащая АВС. — Она помолчала. — Перевозчик достаточно хорош: он говорит, что его имя Джеймс Бонд и у него есть паспорт на это имя. Играет в гольф. И будет перевозить шары для гольфа. Использует «Дюнлоп-65». Вся остальная подготовка прежняя. Буду просить подтверждения в семь пятнадцать или в восемь пятнадцать. Все.

Минуту она слушала шипение автомата, затем повесила трубку и пошла обратно в отель. Там она заказала большую порцию «Мартини» и, когда его принесли, закурила, включила проигрыватель и сидела так до назначенного срока.

В восемь пятнадцать она снова позвонила, и снова безликий голос раздался в телефонной трубке:

— АВС для Кейс. Я повторяю, АВС для Кейс… — И затем повторил инструкции для нее.

А где-то в одной из квартир Лондона, когда она положила трубку, шипение автомата прекратилось, затем, вероятно, неизвестная дверь закрылась, мягко прозвучали чьи-то шаги по лестнице, и неизвестный человек вышел на улицу…

Глава 6

В пути

Во вторник, в шесть часов вечера, в своей комнате в «Ритце» Бонд упаковывал чемодан. Это был поношенный, но некогда дорогой чемодан из свиной кожи, и его содержимое соответствовало его внешнему виду. Вечерний костюм, легкий костюм для поездок за город и гольфа, саксонские тапочки для гольфа, темно-синий костюм из хлопчатобумажной ткани и несколько белых и темно-синих рубашек. Носки и галстуки, несколько пар нейлонового белья и две пары шелковых длинных пижам, которые он носил вместо никчемных домашних брюк и курток.

Ни на одной из этих вещей не было никаких меток или инициалов. Все это было приготовлено отделом «К».

Бонд закончил укладывать чемодан и стал собирать оставшиеся вещи: бритвенный прибор, книгу Томми Армо «Как лучше играть в гольф в любое время», билеты и паспорт положил в портфель тоже из свиной кожи. У задней его стенки было узкое отделение, в котором хранились глушитель для пистолета и тридцать обойм по двадцать патронов.

Зазвонил телефон, и Бонд подумал, что это приехала машина немного раньше времени. Но звонил портье, сообщил ему, что пришел представитель «Универсального экспорта» с письмом для Бонда.

— Пусть поднимется наверх, — сказал Бонд, соображая, кто это может быть.

Несколько минут спустя он открыл дверь человеку в штатском, в котором узнал одного из посыльных Центра.

— Добрый вечер, сэр. — Вошедший вынул из кармана большой конверт и передал его Бонду. — Я должен подождать и взять его обратно, когда вы прочтете письмо.

Бонд вскрыл белый конверт, а затем сломал печать па голубом конверте, лежащем в белом, и достал лист голубой бумаги с текстом, отпечатанным на машинке и не имеющим подписи. Он узнал тип бумаги, которую использовал М. при личной переписке.