Магфиг - Дмитрий Кружевский

Я покосился на спокойного в стиле «а я удав, и мне все по фигу» Генриха и осторожно поднес реторту к носу. Удар по моим обонятельным рецепторам был такой, что у меня уши зашевелились и зверски захотелось найти ближайшего белого друга – ага, того самого, что всегда ночует в отдельной комнатке и которого многие из нас любят приобнять с перепою. Видимо, это желание столь явственно отразилось на моей физиономии, что этот химик-экспериментатор быстро сунул мне под нос какую-то колбочку, отчего желание обниматься исчезло, но зато появилось желание взлететь к потолку и, зависнув где-нибудь в уголку, прикинуться тучкой. Я вроде даже песенку тучки стал напевать.

– Совершенно нет реакции, – как сквозь вату донеслись до меня слова завуча. – Поразительно, Генрих, вы не находите?

– Нахожу. – Генрих подошел ко мне и, взяв меня за руку, довел до ближайшего стула и насильно приземлил на него.

«Ну нет», – возмутилось все мое тучкино достоинство, и я, громыхнув громом, стал прикидывать, как получше их облить своим дождиком, тем более что его приближение остро чувствовалось.

– Чем это вы его? – спросил секретарь.

– Да так, вытяжка из одного коралла, сейчас пройдет, – махнул рукой Энштеин.

Чего там должно было пройти? Я попытался собрать все свои «тучковые» мозги в кучку, как вдруг в них что-то щелкнуло – и ко мне вернулась ясность мыслей.

– Блин… – невольно вырвалось у меня, и я, поспешно отвернувшись, принялся застегивать ширинку с самым независимым видом – мол, со всеми бывает, а вон тот плакатик очень интересный.

– Ну-с-с-с, молодой человек, – начал опять завуч, прерывая мое изучение плаката, на котором был изображен какой-то мужик, запрещающий томной красавице сунуть руку в какой-то ящик. Мужик был маленький и плюгавенький, в больших роговых очках и колпаке со звездами, а девица была вполне ничего… кхе, даже очень. Она жадно тянула руки к небольшому ящичку, а тот тип буквально закрыл его своей тощей грудью – видать, деньги там тырил или мужские журнальчики.

– Ярослав Сергеевич. – Я вздрогнул. – Задумались?

– Да так, – почему-то смутился я.

– Ну ладно. – Завуч с подозрением покосился на плакатик. – Вы меня извините за этот маленький экспериментик, но я вынужден был убедиться. Дело в том, что подобные вам встречаются очень редко.

– Подобные мне? – удивился я.

– Да, да. – Гоймерович утвердительно кивнул. – Ладно, сейчас объясню.

И объяснил, блин.

Оказалось, что я попал не куда-нибудь, а в элитную академию, причем не просто в академию, а в элитную академию магии и прочих там прикладных наук, с нею связанных.

А учились в ней соответственно… да-да, да, вы правильно угадали – всякие отморозки. Э-э-э… точнее, детишки различных супер-пупер-магов, гениальные самоучки, всякие левши магического толка и прочий помешанный на этих вещах народ.

Короче, история создания сего заведения была проста. Как-то в стародавние времена несколько конкретно крутых ребят занимались своими повседневными делами: воевали там друг с другом, захватывали города, жгли, грабили, вели освободительные войны, изучали свойства материи, разводили бабочек… ну и прочее. Короче, народ развлекался по полной.

Вот и представьте себе. Мужик, значит, собирается на победоносную войну, произносит пламенную речь, все пучком: войска ликуют и рвутся в бой – ну чтобы оторваться, всем ведь охота, – он садится на коня, и вдруг – оба… нехороший звук. Конфуз. В войсках разброд и хихиканье, а все почему? А все потому, что любимый отпрыск от нечего делать решил приколоться над батей и подсунул ему под попону лошади подушку-пердушку. Или другой пример. Он корпел над огромным трудом всей своей жизни, проник в тайны вселенной, изобрел могучее заклинание, а его дочурка из записей сделала несколько бумажных куколок. Кошмар, инфаркт, и все такое.

В общем, народ помучился-помучился – и решил основать школу для своих чад, где они, значит, учились бы да ума-разума набирались под присмотром мудрых педагогов. А чтобы не так, как в той песне: «Сделать хотел грозу, а получил…» – короче, хрень какую-то.

Ну значит, порешили и создали академию, стали детишек учить. А маги, надо сказать, народ путешествующий, причем любят не только по своей планетке шастать, но и в соседние измерения со временем научились заглядывать. А почему бы и нет: прогресс – он и в Африке прогресс. Мы вон на другие планеты рвемся, чтобы, значит, натоптать там, буквально чтобы у каждого инопланетянина в саду был автограф нашего ботинка и надпись: «Развалинами…» – ой, пардон, не из той оперы, вот: «Здесь был такой-то», – и подпись. Вот и маги – они-то чем хуже? Ну значит, постепенно стало налаживаться общение, связи там всякие. Мир-то, по сути, один и тот же, хотя различия, конечно, присутствуют, и порой существенные. Ну где история пошла по другому пути, где еще что-то, но в принципе все друг друга понимали, хотя, конечно, не всегда.

Даже войны между измерениями случались, но пока не об этом разговор. Короче, академия стала разрастаться, и вскоре под ее размещение даже выделили специальное измерение, а особый договор, заключенный между несколькими сотнями измерений, давал ей статус неприкасаемой территории. Охрану данного измерения поручили золотым драконам и таинственным Хранителям. Причем отчего драконам поручили охранять – еще понятно: они существа такие, им на магию по большому счету наплевать с большой колокольни. Правда, не знаю, как они на тот же ПЗРК[2] посмотрели бы – думаю, очень искоса, – но на их счастье в мирах магии многое из техники не действовало, и наоборот. Например, в нашем родном мире многие заклинания были бы просто забавным танцем с бубном или потешной песенкой. Маг, метнувший простенький «фаербол», потом бы лежал на кроватке под вот такенной капельницей и получал кайф от уколов по полной.

А вот с Хранителями – ну с ними вообще было мало что понятно. Они просто объявились в мире, где размещалась академия, и взяли ее под свою охрану. Кто они или что они, похоже, не знал никто, но проверять как-то желания ни у кого не возникало. Тем более после одного случая… ладно, не будем о грустном.

Короче, академия процветала. Только вот незадача: текучка среди учительского состава была просто колоссальной. А вы сами попробуйте позанимайтесь с учениками, многие из которых новоявленные Ломоносовы в магических искусствах. Угу, вы правы – не успеете акнуть, как будете квакать или гавкать.

Если честно, мне этого как-то не особо хотелось, о чем я сразу и заявил Гоймерычу.

– О-о-о, это вам как раз и не грозит, – отмахнулся тот. – Вы, батенька, в некотором смысле уникум.

– Уникум?

– Угу, – покачал он у меня перед носом знакомой реторткой. – Запах этого вещества должен был превратить вас в обезьяну часа на два.