Белым по черному - Жанна Даниленко

Он чувствовал, что она улыбается, и не мог не улыбнуться в ответ.

— Значит, старый, да? Оля, Оля!

— Мишенька, ну не сердись. Я хочу с тобой. Это на Лубянке.

— Оля, тогда я заеду за тобой в девять вечера. Будь готова. — Он легко представил, как она чуть не прыгает от радости.

— Миш, форма одежды клубная, учти. Целую! — На этом она отключилась.

Он же подумал, о том, что понятия не имеет, в чём народ в клубы ходит.

Позвонил Анжеле, попросил заказать пригласительные на двоих и столик зарезервировать, а ещё узнать, где поблизости есть парковка.

Когда секретарша после рабочего дня вошла в его кабинет попрощаться, задал ей мучивший его вопрос:

— Анжела, вы в ночных клубах бываете?

— Нет, что вы, Михаил Александрович!

Она искренне удивилась, так, что чуть ли не шарахнулась от шефа. Как ему в голову вдруг пришёл такой вопрос, она не понимала. Но он, не обращая внимания, продолжал расспросы.

— Интересно, в чём туда люди ходят?

Анжела, чувствуя его искреннюю заинтересованность, сдержала улыбку и ответила очень серьёзно:

— Да как на работу, наверно, только без пиджака. Место-то приличное, входной билет на двоих целых четыреста рублей стоит.

Оба так и прыснули со смеху.

* * *

Он не стал дожидаться Олю в машине и поднялся в квартиру Громовых. Девушка была почти готова, но, глядя на то, как она выглядит, он только пожал плечами.

— Добрый вечер, — приветствовала его Марина Семёновна, мать Оли, выходя из кухни и вытирая руки полотенцем. — Миша, я говорю, что в тонких колготках холодно. И сапоги на таких высоких каблучищах ни к чему, да и юбка слишком короткая. Зима же. Не слушает меня дочь совершенно. Вы со мной согласны?

— Согласен.

Он нисколько не покривил душой, действительно, подмечая все несуразности одежды девушки.

— Сговорились, да? — Оля у зеркала подкрашивала губы. — Мама, я ночевать домой не приду, как ты понимаешь. И звонить мне на сотовый не надо. Я не одна. Видишь, с Мишей. В машине тепло, я замёрзнуть не успею. И вообще, я взрослая. Вот так-то, мамуля. Марина Семёновна тяжело вздохнула.

— Когда ждать тебя? — вопрос адресовался Оле, но обращалась она к Михаилу.

— Завтра к вечеру доставлю, — отвечал он. — Не беспокойтесь, всё будет хорошо.

Мать только головой покачала.

* * *

Машину Михаил оставил на подземной парковке бизнес-центра. До кафе шли пешком метров сто. Олю он практически нёс на руках, потому как она всё время спотыкалась или поскальзывалась, что немудрено на таких каблуках.

— Ты в этом заведении бывала? Кормят там хорошо? А то я голодный, с работы, — спросил он у Ольги.

— Нет, Миш, я первый раз, меня ж родаки с ночёвкой не отпускают, братьев-то пожалуйста, а я как прокажённая прямо. Но Людка сказала, что кафешка отпад и китайская кухня есть.

— Ну, если Людка сказала… — многозначительно протянул он, прижимая девушку к себе и целуя в щёку, а она ласково улыбнулась в ответ.

Заведение Михаилу не понравилось ни с первого взгляда, ни со второго. Чуть лучше, чем стандартный общепит. Но ради Оли он готов был потерпеть. «Интересно, сама Людка тоже появится здесь в сопровождении какого-нибудь прыщавого мачо?» — промелькнула мысль. А следующая была о том, что узнать про эту самую Людку надо бы побольше, уж слишком сильно её влияние на Олю.

Времени до концерта оставалось предостаточно, и Михаил выбрал столик недалеко от танцпола. Что его девушка будет танцевать, он даже не сомневался. А её надо держать в поле зрения, чтобы не обидел никто. В конце концов, пусть оттянется девочка. Опыт должен быть всякий, а вот безопасность Михаил ей обеспечит. Да, безопасность от кого угодно, только от себя он её не защитит. Что поделать — он хотел её, она была желанна во всех смыслах, вот такая, как есть: худая, угловатая, наивная. Чистая в своих помыслах — вот что было важно. Он не мог назвать своё влечение к ней любовью, да и в само существование любви уже давно не верил, но эту девочку не хотелось отпускать от себя ни на минуту. Он скучал по ней, а ночами… Михаил никогда и никому не рассказал бы о своих снах, выдающих его желания.

Как ни странно, еда оказалась не так уж плоха. Курица с арахисом по-китайски утолила голод и улучшила настроение. Оля есть палочками не умела, а процесс её обучения оказался невероятно весёлым. Время летело незаметно.

Людка не пришла, но позвонила подруге, предложив сменить дислокацию и встретится в другом ночном клубе. Оля отказалась, чем вызвала одобрительную улыбку Михаила.

Но вот подошло время и музыканты заняли своё место на эстраде под восхищённые возгласы посетителей, вернее, посетительниц, которые просто взорвали клуб диким ором! В зале стало темно, а прожектор ярко светил на артистов. Эта троица, во всем белом, была похожа на ангелов. Видимо, такой эффект они и должны были производить на юных поклонниц. Их солист, приветствуя посетителей, что-то мямлил про то, как рад оказаться в этом заведении, про любовь во всем мире, что-то о хорошей и современной музыке. И ещё нёс какой-то трёп, который Миша даже слушать не стал. Михаилу даже показалось, что ребята под кайфом.

Оля не отводила глаз от кумиров, следя за каждым их шагом, каждым движением. Она была как завороженная. Они же пели свои посредственные тексты под свою же «гениальную» музыку, периодически перекуривая и попивая минералку.

Конечно, она не усидела на месте и влилась в толпу танцующих. А Михаил наблюдал за ней одной. Прожектор временами выхватывал её из толпы, но то, как девушка двигалась, просто завораживало. Она легко улавливала ритм, её движения были грациозны и красивы. С одной стороны, она казалась расслабленной, но с другой — поражали её плавность и чёткость. Оторвать от неё взгляд было невозможно. Раздражало лишь то, что на девушку смотрел не он один. Парни подходили, пытались познакомиться, но Оля, если кто оказывался слишком настойчивым, уходила с танцпола и присаживалась за столик.

Один из неудавшихся ухажёров даже бросил фразу, что она с папиком, а потому приставать бесполезно.

Да! Такой Михаил её ещё не видел. Его обуревала гордость, что его девочка самая красивая. В душе всё смешалось, он не мог ею налюбоваться, восхищался и желал её одновременно. Еле сдерживал себя, чтобы не увести её, обнять и целовать до потери сознания.

А потом… Он отвлёкся всего на минуточку,