Восхождение в затерянный мир - Хеймиш Макиннинс

После долгого и напряженного дня мы наконец разбили лагерь над чудесным ручьем с прозрачной водой, который прорезал скалу, срываясь каскадами в Паикву, протекающую метрах в двухстах внизу. Когда мы подходили к краю первого каскада, индеец по имени Рентон крикнул: «Глядите — Рорайма!» Его крик спугнул двух гокко. Явно не приученные опасаться людей, птицы опустились на деревья поблизости и вскоре очутились в котелках, где варился наш обед. Вид Рораймы позволил нам сориентироваться точно, однако гонимые ветром облака не давали как следует просмотреть варианты подъема.

Спускаясь к ручью, чтобы умыться, мы с Адрианом внимательно рассмотрели прорезанные им породы. Скала спадала в ущелье Паиквы широкими плоскими ступенями. Чуть выше по течению от лагеря в выемке из чистой зеленой яшмы образовался красивейший бассейн, наполненный кристальной водой; в вечернем свете стены и дно выемки отливали прозрачной зеленью. Красоту этого бассейна довершало множество подступающих к самой воде всевозможных цветов. По ту сторону долины ниже по течению реки могучим потоком прорывался в крутой теснине главный приток Паиквы, берущий начало на скалах Рораймы. Далеко внизу сама Паиква с ревом катила в лощине глубиной около тридцати и шириной около двадцати метров, прогрызая себе путь в яшме. В лучах вечернего солнца над лощиной словно стояло зеленое сияние.

Утро пятницы выдалось хмурым и облачным, но нам все же хотелось поближе взглянуть на стену Рораймы, поэтому на рассвете мы вышли из лагеря на Яшмовом ручье. Было очень сыро, и мы продвигались с трудом, не видя горы. Рельеф вынуждал нас отклоняться влево, в обход крутых обрывов над рекой. Мы прорубали себе путь в зарослях, подтягивались на руках по скалам, хватались за корни. Часа через два раздался выстрел, и на землю прямо перед нами упала ярко-оранжевая птица. Рентон метнулся вперед и поднял скального петушка, одну из самых красивых птиц южноамериканского леса. Закон охраняет скальных петушков, но индейцы в отведенных им местах обитания охотятся на них ради перьев для своих ритуальных головных уборов. К сожалению, индейцев запрет не касается.

Мы быстро набирали высоту, все еще не видя Рораймы. Наконец, около полудня, выйдя из-за деревьев на боковом пороге мы увидели, что находимся примерно на уровне седла Веиассипу, под самым гребнем, обозначающим бразильскую границу.

Нас по-прежнему окружали плотные облака; мы некоторое время выждали, однако они явно не собирались расходиться. Поскольку мы вышли налегке, разбивать лагерь на этом месте не было возможности, но мы хоть установили, что этот путь позволяет пройти к седлу Веиассипу, а также что для второй попытки на Рорайме следует воспользоваться первоначальным маршрутом».

Итак, хотя тропа в нижней части Паиквы была вполне сносной, верхний участок водораздела затруднял подходы к северным скалам Рораймы. А потому Джон и Адриан заключили, что первоначальный маршрут, разведанный геологом Бейли, — единственная дорога к нашей цели.

На обратном пути Джона также подстерегали сюрпризы, которые нам было полезно учитывать.

«В пяти минутах от лагеря на Яшмовом ручье, когда я следовал по пятам за Адрианом, меня качнуло на молодое деревце, и я ухватился за него правой рукой для опоры.

Глянул вниз, чтобы знать, куда ставить ногу, и увидел свернувшегося кольцом бушмейстера, который поднял голову на уровень моего правого бедра, готовясь вонзить в него зубы в тот момент, когда я проносил ногу мимо деревца. Мою вялость как рукой сняло, я бросился влево и сбил с ног Рентона, спасаясь от смертельной атаки двухметровой змеи. На наши крики прибежал Филлип, и выстрелом из его ружья я отделил голову бушмейстера, после чего осмотрел четырехсантиметровые зубы с капельками яда на конце. Как не назвать иронией судьбы тот факт, что такая опасность соседствует с одним из самых прекрасных уголков земного шара!»

Помимо острых переживаний на долю наших друзей выпали также интересные беседы, которые они вели с индейцами вечером после очередного дневного перехода.

«Альфред рассказал об утренней звезде Ка-ха-нук и о «пяти малых звездах» (как тут не вспомнить то, что пишут о древних полинезийских мореплавателях!). Когда «пять малых звезд» мерцают низко над горизонтом, это обозначает сезон определенных птиц, а по расположению Ка-ха-нук узнают о приближении дождей. Индейцы показали нам лабба — растущий на корнях и на земле гриб, который светится в темноте. Нас научили находить похожую на ладан смолу, с помощью которой индейцы разжигают костер. Ярко-оранжевое ароматное дымное пламя годилось также для освещения ночью. Альфред и Рентон показали нам листья, применяемые для лечения порезов. Словом, мы обогащались знаниями!»

Подытоживая результаты этой разведочной вылазки, Джон забраковал путь вдоль Паиквы: слишком тяжело идти и слишком много змей. От Дона я получил фотоснимки Носа и, как только выдавалось свободное время, изучал по ним возможные маршруты на стене. Она буквально ощетинилась навесами, и я пришел к выводу, что восхождение потребует не меньше трех недель. Последующие события оправдали все мои опасения. Степень сложности оказалась очень высокой.

Джо заверил меня, что у нас будет вдоволь шлямбурных крючьев и ручных дрелей, а я договорился, что нас снабдят двумя пистолетами «Хилти». Эти пистолеты «стреляют» плунжером, который проходит всего около трех сантиметров, вбивая крюк без малейшей опасности для окружающих.

Ко мне в Гленкоу прибыли два представителя фирмы «Хилти». С помощью одного местного геолога мы испытали пистолеты, вбивая крючья в трещины в известняке, который ошибочно посчитали равным по твердости песчанику Рораймы. Новое приспособление работало отменно, и мы проверили крючья под нагрузкой до 700 килограммов. Фирма охотно предоставила в наше пользование на время экспедиции два пистолета вкупе с тысячью патронов и крючьев. Крючья прибыли через несколько дней в двух красных стальных контейнерах, похожих на чемоданчики «дипломат». Каждый контейнер весил около 25 килограммов. С трудом отрывая их от пола, я тут же решил, что в самолет мы постараемся пронести их под видом ручного багажа!

Признавая, что его планы устроить алмазный аукцион могут и не сбыться, Нил усиленно ворочал мозгами, соображая, как добыть средства на экспедицию. Он придумал бездну вариантов, но осуществить их за какие-нибудь две недели представлялось довольно затруднительно. Перед отъездом в отпуск Нил связывался с Почтовым управлением по поводу конвертов для спецгашения. Вернувшись из отпуска, он снова поднял этот вопрос и выяснил, что почтовики сделали все от них зависящее и даже связались с почтовым ведомством Гайаны. Однако потом что-то не заладилось по линии официальных каналов (я так и не выяснил почему), и кончилось тем, что Почтовое управление Гайаны в приступе раздражения постановило напечатать свои собственные конверты.