Ничего серьёзного - Татьяна Тэя

– Без проблем, папуля. На самом деле, хотела сказать, что собираюсь увидеться с ребятами в Омске завтра. Так что всё в норме.

Почему я ещё домой намылилась, потому что группа Демьяна играла в местном клубе. Последние два месяца мы с Дёмой в постоянном контакте. И оба в предвкушении новой встречи. Он уже сообщил, какой отель нам забронивал, и сказал, что будет ждать меня там.

Дома Ксения сразу усаживает нас за стол, мы ужинаем, и я выслушиваю все последние новости и сплетни нашего городка. После мы с папой заваливаемся на диван в гостиной, чтобы посмотреть несколько пятничных шоу.

Потом желаю спокойной ночи и ухожу к себе в комнату. Там ничего не менялось с тех пор, как я окончила школу и уехала в столицу. Приняв душ и переодевшись ко сну, забираюсь под одеяло. В этом момент звонит телефон, и я вижу, что это Рома.

– Привет.

– Привет, солнце. Как дела? Как настроение? Надеюсь, всё хорошо? – интересуется он.

– Всё супер. Вылет без задержек. Поужинала с семьёй и посмотрела несколько юмористический передач по телеку.

– Серьёзно? – он смеётся. – Ты же не смотришь телевизор.

– Да, но папа любит, мы так проводим время вместе, обсуждая глупый нафталиновый юмор. Ему смешно и хорошо, это главное. А я могу и за компанию посмеяться. Как ты?

– Да я тоже норм. Учёба позже закончилась. С Ваней пересёкся. Сейчас уже спать собираюсь.

– И я.

– Ещё бы, у тебя на три часа больше.

– Но я пока живу по московскому времени.

– Ну, хороших тебе выходных. Позвони в воскресенье перед вылетом, заберу тебя в аэропорту.

Слава богу, Рома не из тех парней, которые звонят каждые двадцать минут, чтобы проверить, чем занимаются их девушки.

– Позвоню.

– Люблю тебя.

– И я тебя.

– Спокойной ночи.

Вешаю трубку, и через каких-то пару минут мне звонит мой другой парень. Тот самый. О котором я молчу. И никому не рассказываю. Всё так странно. Но я отвечаю ему радостно.

– Привет, Дём, – улыбка сама собой растягивает губы.

– Привет, милая, – его грубоватый низкий тембр ласкает уши, и я слышу лёгкую усмешку в его голосе.

– Чем занимаешься? – снова падаю на подушки.

– Пятиминутный перерыв. Уже половину отыграли. Захотел тебя услышать и позвонил

От этих слов вздыхаю счастливо.

– И собирался поговорить до того, как уснёшь. Как родные? Хорошо вечер прошёл?

– Да, даже очень. Не могу дождаться завтра. Соскучилась жуть.

– Поверь, я сам его жду с нетерпением. И ты там выспись, как следует. Потому что завтра будет бессонная ночь. Это я тебе обещаю, – дразнит Демьян.

– Ну… постараюсь, – хихикаю без тени смущения.

– Постарайся. Сладких снов, милая.

– Доброй ночи, Дёма.

Когда засыпаю, в голове только он. Как и множество ночей до.

Вечер субботы

Беру отцовскую машину и еду в Омск. К полудню уже в отеле. Иду к ресепшену. Тут классно, не те «забегаловки», где мы с Дёмой были в первые два раза. Меня немного удивляет, что он решил так шикануть. А ещё надеюсь, что не потеряюсь в этом огромном здании.

За стойкой любезный парень с улыбкой смотрит на меня.

– Добрый вечер, чем могу помочь?

– Добрый, должны были оставить ключ на имя Марии Богдановой, – поправляя сумку на плече, выдыхаю я, слегка нервничая.

– Да, так и есть. Вот он. Приятного отдыха.

Иду к лифтам и поднимаюсь на шестой этаж. Номер шестьдесят четыре.

Провожу ключ-картой по слоту и вхожу в просторную современную гостиную. Сбрасываю сумку на пол у двери.

– Добралась, – слышу голос справа и оборачиваюсь посмотреть.

Безумно притягательный Демьян стоит и разглядывает меня. Если б я могла каждый день возвращаться домой и видеть его, тогда бы была по-настоящему счастлива.

На нём чёрная футболка и тёмные джинсы, волосы чуть взъерошены, а на губах моя любимая ленивая усмешка.

Поддавшись порыву, обнимаю его и глубоко вдыхаю пряный тягучий аромат его кожи и парфюма. Грудь у него твёрдая, тело спортивное, тренированное, я буквально врезаюсь в него, так как Дёма резко обнимает в ответ. Чуть отстраняюсь и тону в его глазах.

– Всё такая же красавица, – говорит он.

И я смущённо краснею. Как легко ему удаётся меня смутить.

– Но я уже скучаю по очкам. Где они?

– С линзами как-то проще. Особенно беспрерывной носки.

– И такие бывают?

– Да, шесть дней можно не снимать, – объясняю я.

– Вот это «техника дошла». Но в следующий раз надень очки. Для меня, хм?

«Я сделаю всё для тебя», – говорю про себя и киваю.

– Спасибо, Маш.

Он заправляет мне прядки волос за уши и целует в губы.

Мне нравится, как Демьян говорит со мной. Никогда ни с кем я не чувствовала себя так, как с ним.

У меня было несколько парней до отношений с Ромой. Когда мы познакомились, я чувствовала себя счастливой, ведь такой хороший мальчик обратил на меня внимание. Рома всегда был милым и обходительным, и вначале мне это нравилось. С интимной стороны, как бы я не храбрилась, ощущала неуверенность, а что-то даже пугало меня, но время шло, а Рома был также деликатен, как и в начале. Слишком простой… слишком скучный… О боже… я даже не думала, что это так странно прозвучит, но… слишком нежный.

Много раз я провоцировала его, даже просила чуть пожёстче. Просила приказать мне что-нибудь сделать, взять так, как ему хочется, но он странно на это реагировал, и я ощущала себя грязной. Плохой. А ещё он посмеивался, думая, что я шучу. Или даже надеялся, что это так. Говорил, чтобы я выбросила дурь из головы.

Конечно, в нежности нет ничего плохого, но Рома не делает ничего, чтобы меня заводило. В конце концов, секс превратился в рутину. Ещё и нечастую. Я перестала получать удовольствие. А Рома не понимает, как довести меня до оргазма.

Я знаю: то, что делаю – это ужасно. Ужасно плохо. И чувствую я себя отвратительно. И остановиться не могу. Как представлю, что больше Дёму не увижу, мне не по себе. Мы с ним не можем быть вместе, у нас абсолютно разные ритмы. Так и получается, что живу двойной жизнью. Если бы он позвал, я бы пошла. И без раздумий. От этого мне ещё хуже.

– Маш? – Демьян выдёргивает меня из негатива воспоминаний.

– Да? – я практически подпрыгиваю в его руках.

– Хочешь, закажу еду для начала?

Качаю головой и прикусываю губу.

Дёма усмехается, словно способен читать мысли.

– Тогда, чего ты хочешь? – спрашивает он.

Щёки горят, пока