Памела Жиро - Оноре Бальзак

Г-жа дю Брокар. Милое дитя, не оскорбляйтесь. В конце концов деньги — это деньги.

Де Верби (обращается к Жиро). Конечно! А шесть добрых тысяч франков ренты за... за...

Памела. За ложь. Вы можете купить ее и дешевле. Но я, слава богу, уважаю себя. Прощайте, сударь. (Делает глубокий реверанс г-же дю Брокар и уходит в свою комнату.)

Де Верби. Как быть?

Г-жа дю Брокар. Ничего не понимаю!

Жиро. Мы-то отлично понимаем, что такое шесть тысяч франков ренты... Но, видите ли, дочка наша — гордая, вся в меня...

Г-жа Жиро. И она не уступит.

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

Те же, Жозеф, Дюпре и г-жа Руссо.

Жозеф. Сюда, сударь. Сударыня, сюда.

Входят Дюпре и г-жа Руссо.

Вот дядюшка Жиро и его супруга.

Дюпре (к де Верби). Очень сожалею, сударь, что вы опередили нас.

Г-жа Руссо. Сестра моя, наверно, сказала вам, сударыня, о том, какой жертвы ждем мы от вашей дочки... Я знаю, только ангел согласится на это.

Жозеф. Какой жертвы?

Г-жа Жиро. Это тебя не касается.

Де Верби. Мы только что говорили с мадемуазель Памелой.

Г-жа дю Брокар. Она отказалась!

Г-жа Руссо. О боже!

Дюпре. Отказалась от чего?

Г-жа дю Брокар. Отказалась от ренты в шесть тысяч франков.

Дюпре. Я в этом и не сомневался. Предложить денег!

Г-жа дю Брокар. Этим средством можно...

Дюпре. ...только все испортить. (Г-же Жиро.) Сударыня, скажите вашей дочери, что здесь адвокат господина Жюля Руссо; упросите ее выйти.

Г-жа Жиро. Ох, ничего-то вы не добьетесь.

Жиро. Ни от нее, ни от нас.

Жозеф (обращается к Жиро). Но чего же они хотят?

Жиро. Помолчи.

Г-жа дю Брокар (г-же Жиро). Предложите ей...

Дюпре. Ах, сударыня, прошу вас, (Г-же Жиро.) От имени госпожи... от имени матери Жюля обращаюсь к вам с просьбой... Позвольте мне повидаться с вашей дочерью.

Г-жа Жиро. Да это ни к чему, сударь. Подумайте только! Ни с того ни с сего предложить ей денег, когда молодой человек в свое время поговаривал о женитьбе!

Г-жа Руссо (порывисто). И что же?

Г-жа Жиро (резко). И что же, сударыня?

Дюпре (пожимая руку г-же Жиро). Ступайте же, ступайте. Приведите дочь.

Г-жа Жиро уходит.

Де Верби и г-жа дю Брокар. Уговорили?

Дюпре. Не я, а госпожа Руссо.

Де Верби (г-же дю Брокар). Что они ей пообещали?

Дюпре (замечает насторожившегося Жозефа). Молчите, генерал; побудьте, прошу вас, минутку с дамами. Вот она. Прошу, оставьте нас.

Г-жа Жиро вводит дочь; Памела делает реверанс г-же Руссо; та в волнении смотрит на нее. Дюпре выпроваживает всех в левую дверь; остается один Жозеф.

Жозеф (в сторону). Чего же это они добиваются? Все говорят о жертве. А дядюшка Жиро словно воды в рот набрал. Позвольте, позвольте! Я обещал адвокату свои денежки, но посмотрю сначала — не забудет ли он о моей просьбе.

Дюпре (подходит к Жозефу). Жозеф Бине, оставьте нас вдвоем.

Жозеф. Да ведь вы будете говорить с нею обо мне!

Дюпре. Уходите.

Жозеф (в сторону). Как-никак, а от меня что-то скрывают. (Обращается к Дюпре.) Я ее подготовил; она уже свыклась с мыслью о ссылке. По этой дорожке и ведите ее!

Дюпре. Хорошо, хорошо! Ступайте!

Жозеф (в сторону). Ну нет, извините! (Делает вид, что уходит, затем потихоньку возвращается и прячется в чулан справа.)

Дюпре (Памеле). Вы согласились переговорить со мною, благодарю вас. Мне известно, что тут произошло, и от меня вы не услышите предложений такого рода, какие вам пришлось выслушать от них.

Памела. Как только я вас увидела, сударь, я поняла это.

Дюпре. Вы любите этого славного юношу Жозефа?

Памела. Сударь, я слыхала, что адвокаты вроде духовников.

Дюпре. Дитя мое, они обязаны так же свято хранить тайны, как хранят их духовники. Вы можете вполне открыться мне.

Памела. Так вот, сударь, я его любила. То есть мне казалось, что я люблю его, и я охотно вышла бы за него замуж. Я надеялась, что благодаря своей расторопности Жозеф обзаведется собственной мастерской и что мы будем жить в согласии и честно трудиться. А добившись достатка, мы взяли бы к себе моих родителей; все складывалось очень просто, нам предстояла скромная, тихая жизнь.

Дюпре (в сторону). Внешность этой девушки располагает в ее пользу. Посмотрим, насколько она искренна (Вслух.) О чем вы задумались?

Памела. О прошлом. Право, оно кажется мне таким радужным в сравнении с настоящим. За эти две недели я совсем потеряла голову; я встретилась с господином Жюлем, и я полюбила его так, как умеем любить мы, девушки. Я знаю, как влюблялись мои подруги! О, любить, но так, чтобы согласиться на любую муку ради любимого! И я думала: «Неужели и мне придется когда-нибудь испытать это?» И вот теперь я не знаю, чего бы только я не сделала для господина Жюля. Сейчас они предложили мне денег, — они, от которых я ожидала столько благородства, столько великодушия, и я возмутилась! Деньги! У меня достаточно денег. У меня двадцать тысяч франков! Они здесь, они ваши! То есть они Жюля! Я берегу их, чтобы спасти его; ведь это я его выдала и все потому, что усомнилась в нем, в то время как он всецело положился на меня и доверился мне... такой недоверчивой.

Дюпре. Он дал вам двадцать тысяч франков?

Памела. Ах, сударь, он дал их мне на сохранение. Они здесь. Я верну деньги его семье, если он умрет. Но ведь он не умрет, скажите? Вы, вероятно, знаете.

Дюпре. Дитя мое, помните, что вся ваша жизнь, быть может, ваше счастье, будет зависеть от того, ответите ли вы мне сейчас откровенно. Отвечайте мне как перед богом.

Памела. Хорошо, сударь.

Дюпре. Вы никогда никого не любили?

Памела. Никого.

Дюпре. Вы боитесь. Я смущаю вас... Вы не доверяете мне.

Памела. Доверяю, сударь, клянусь вам. С тех самых пор, как мы живем в Париже, я никогда не расставалась с матушкой и только и думала, что о работе да о своих обязанностях. Минуту тому назад я была растеряна, дрожала... но вам, сударь... сама не понимаю, почему... вам я все могу сказать. Так вот: да, я люблю Жюля, я никого не любила, кроме него, и за ним я последую хоть на край света! Вы велели мне говорить как перед богом...

Дюпре. Ну так вот, я обращаюсь к вашему сердцу. Дайте мне согласие на то, в чем вы отказали другим. Только вы одна можете спасти его перед лицом правосудия. Вы любите его, Памела, я понимаю, как трудно вам признаться...

Памела. В моей любви к нему? А если я соглашусь — он будет спасен?

Дюпре. Да, ручаюсь.

Памела. Так, значит...

Дюпре. Дитя мое...

Памела. Так, значит... он спасен!

Дюпре (испытующе). Но... это бросит на вас тень.

Памела. Но... ведь ради него же!

Дюпре (в сторону). Итак, мне еще суждено в этой жизни увидеть искренность и благородство, свободное от расчета и задних мыслей. (Вслух.) Памела, вы хорошая, великодушная девушка.

Памела. Да я и сама это знаю. Верьте, сударь, так легче переносить житейские невзгоды.

Дюпре. Дитя мое, этого еще мало. Вы кристально чисты сердцем, вы горячи, а для успеха... нужна еще решительность, воля...

Памела. О сударь, вы сами увидите!

Дюпре. Не смутитесь тогда, не бойтесь во всем признаться. Будьте смелее. Представьте себе заранее суд, председателя, прокурора, подсудимого, меня за адвокатским столиком; сидят присяжные заседатели... Не испугайтесь. Народу будет много.

Памела. Положитесь на меня.

Дюпре. Вот вас вводит судебный пристав; вы называете свое имя и фамилию... Наконец, председатель спрашивает вас: с какого времени вы знакомы с обвиняемым Руссо. Что вы ответите?

Памела. Правду... Я встретилась с ним приблизительно за месяц до его ареста на «Острове любви»[4] в Бельвиле.

Дюпре. С кем он там был?

Памела. Я обратила внимание только на него.

Дюпре. Слышали ли вы там разговоры на политические темы?

Памела (удивленно). Но ведь судьи, вероятно, знают, что «Остров любви» не имеет ничего общего с политикой.

Дюпре. Хорошо, дитя мое; как бы ни было, вам придется рассказать все, что вы знаете о Жюле Руссо.

Памела. Ну что ж, я и тут скажу всю правду, все, что сказала следователю; о заговоре я ничего не слыхала и была очень удивлена, когда ко мне явилась полиция, чтобы арестовать Жюля; я даже подумала: «Уж не вор ли он», за что прошу у него теперь прощения.