Искусство бегать на каблуках - Рэйчел Гибсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В течение нескольких секунд Лекси раздумывала, кто он такой и почему нанял Джимми, чтобы лететь куда-то, куда, казалось, не был рад лететь, но потом вспомнила, что у нее свои проблемы. И прямо сейчас счастье Мистера Привлекательность не было одной из них. Лекси посмотрела на колени и фату, которую мама помогала ей прикреплять к волосам, и новая волна раздражения прокатилась по телу от самых кончиков пальцев. Мама ненавидела эту фату. И была права. Но Лекси лучше бы выколола себе глаз, чем признала бы.
— На сей раз я сделала это, — прошептала она. Дрожь, зародившаяся в сердце, добралась до подбородка. Лекси нахмурилась, глядя на гору тюля, лежавшую на коленях, и прижала ее двумя руками. Но та распрямилась снова. — Выставила дураками себя и свою семью в прямом эфире.
Она сворачивала и сминала, и пыталась скатать ткань как спальный мешок. Когда закончила, фата выглядела как большой рогалик «Пиллсбери». Лекси примяла ее в центре, чтобы сделать еще более плоской.
— Без шансов, принцесса.
Лекси уставилась в зеленые глаза, смотревшие на нее так, будто попутчик не мог определить, на что смотрит. Не то чтобы она винила его. Вероятно, не каждый день сбежавшая невеста оказывалась на борту чартерного рейса.
Парень протянул Лекси чистую чашку со льдом, здоровой дозой водки и тоника. И помахал свободной рукой, чтобы Лекси передала ему фату. Чартерный рейс в какое-то место под названием Сэндспит. Лекси никогда не слышала о Сэндспите, и тон, которым Мистер Привлекательность произнес это название, наводил на мысль, что Сэндспит расположен где-то рядом с Сибирью. Лекси надеялась, что их место назначения все же не было чем-то вроде Сибири. В Сибири, вероятно, не принимают карты «Виза», и у Лекси не было куртки. Плюс от холода кожа у нее становилась сухой, а губы трескались.
— Спасибо. — Она взяла кружку в обмен на рогалик из тюли. И тот в некотором роде взорвался, развернувшись прямо у лица Мистера Приклекательность.
— Господи Иисусе! — Он сбросил всю эту кучу за сиденья.
Лекси сделала глоток. На вкус выпивка казалась медицинским спиртом. Но ее это не беспокоило. Ей нравилось, как жгучей дорожкой он прошелся по языку и горлу. Выжег дрожь из сердца и боль из живота.
Лекси сделала еще несколько глотков, чтобы успокоить взбудораженные нервы, и сбросила туфли. Алкоголь не был решением ее проблем, но прямо сейчас помогал. Вот если бы она еще смогла немного двинуться и устроиться поудобней. Слои сетки и кринолин под платьем были тесными и колючими, и Лекси не хотела сидеть на полу следующие три часа. Если бы ей удалось избавиться от нижней юбки, то бы пришлось побороться с дюжиной или около того ярдов сатина и шелка и кристаллами, которые впивались в кожу, но по крайней мере она смогла бы двигаться и сидеть в удобном кожаном кресле.
Мистер Привлекательность, он же Мистер Несчастливый Помощник, снова повернулся к холодильнику и вытащил еще один стакан. Лекси наблюдала, как длинные пальцы открывают маленькую бутылку тоника, затем повернулась, чтобы посмотреть на затылок Джимми и этот нелепый шлем, который тот всегда настойчиво надевал. Джимми был прекрасным другом, но печальной жертвой моды. Лекси спросила себя, есть ли у «Морского кузнечика» автопилот, а если есть, значит ли это, что Джимми мог покинуть кабину. Она подумала о самолете, оставшемся без управления, и почувствовала легкое головокружение.
— У этого самолета есть автопилот, Джимми?
Он засмеялся:
— Нет. Только я.
Звук кубиков льда, падающих в пластиковый стаканчик, привлек внимание Лекси к парню с зелеными глазами и широкими плечами. Под лампой на потолке его темно-каштановые волосы сияли. Тем блеском, который появляется от использования хороших средств по уходу за волосами. Одна прядь выбилась из прически, которая выглядела так, будто он уложился пальцами, и упала на лоб, пока парень смотрел на бутылку в своей руке. У него были прекрасные глаза, хорошие волосы и красиво очерченные губы. Сросшиеся брови нависали над глазами, и им бы не помешал пинцет. Парень выглядел так, будто читал ее мысли. Он улыбнулся, и Лекси подумала: «Твою-то мать».
Глотнула из стакана. Она ничего не знала о попутчике, только что он заказал «Морского кузнечика», пил водку, а его улыбка обещала настоящие проблемы. Он помог Лекси избавиться от фаты, хотя и не выглядел слишком счастливым по этому поводу. Так что все ее знания о нем ограничивались тем, что мужчина был несчастливым пьющим водку помощником.
С равным успехом он мог быть сбежавшим из тюрьмы серийным убийцей, но выхода не оставалось. Лекси протянула ему руку:
— Лекси.
Он засунул бутылку водки обратно в холодильник, затем посмотрел Лекси в лицо. Скользнул взглядом по ее плечам и обнаженным рукам до ладони. Поколебался несколько мгновений, прежде чем ответить, но все же пожал ей руку:
— Шон.
Лекси не замечала, что у нее холодные пальцы, пока не ощутила тепло его ладони, почти горячей. И Лекси почувствовала непреодолимое желание засунуть руку под рукав его пиджака и украсть тепло его запястья. Вместо этого она убрала руку и скинула туфли.
— Итак, Шон, мне нужно спросить тебя кое о чем, — сказала она, вздохнув, когда освободила ноги.
— И о чем же?
— Какой у тебя опыт в раздевании девушек?
ГЛАВА 3
Любви требуется время, желанию — возможность
Маленькие пузырики застряли в горле Шона, и он с трудом сглотнул.
— Повтори?
Он не был уверен, что расслышал правильно. О «пивных глазах» ему доводилось слышать. Может, с ним приключились «водочные уши»?
— Боже, Лекс. Что ты задумала? — спросил Джимми.
Шон тоже хотел бы узнать.
— Нужно расстегнуть мне платье, чтобы добраться до молнии на этой дурацкой нижней юбке. Она большая и колется, и сводит меня с ума.
Шон не помнил, что когда-либо видел нижние юбки, но точно знал, что не должен видеть конкретно эту. Не в маленьком гидросамолете и не с дочерью Ковальски. С тренером «Чинуков» они терпели друг друга из уважения к команде, но Шон знал, что наверняка не должен раздевать его дочку.
— Джимми, у тебя есть нож?
Надо попытаться разрезать платье без помощи ножа.
— Нет. Может, щипчики для ногтей в сумке.
«Щипчики для ногтей? Какого черта?»
Три часа не так уж долго, чтобы посидеть на полу в большом колючем платье.
