Квадратные мозги - Татьяна Луганцева

— Ага! Веселая такая перспектива складывается! Любил бы меня наездами, а основное время жил с молоденькой женой и ребеночком. Его сердце разрывалось бы между нами, а мое сердце истекало бы кровью от ревности. Кому было бы счастье? Никому.

— А так кому счастье? — спросила Ася.

— Не мне, — согласилась Яна, размазывая слезы. — Но он очень любит ребенка, да и жену свою. Никто не рвет на части.

— Понятно! Ты, как всегда, пожертвовала собой! — воскликнула Ася.

— Женщины разные… да, я не способна вытаскивать разными способами мужчину из-под другой женщины и отрывать его от его детей! А кто-то может, — сказала Цветкова.

— А счастливы-то бывают как раз те, кто способен по трупам…

— Ну и пусть у них будет их «трупное счастье», когда-нибудь они совершат ошибку и отравятся своим трупным ядом, — отметила Яна. — В жизни все возвращается, кому-то скоро, кому-то через десятилетия. Но возвращается всегда… А я лучше буду одинокая, несчастная дура со спокойной совестью. Чего там говорить!

Ася внимательно посмотрела на подругу:

— Я тоже такая! — И обняла Яну. — Крепись!

— Два года! Долгих два года, Ася! И ни капли не легче… что же это такое?

— Любовь это настоящая, подруга… То, что не каждому дается. А предавать любовь нельзя, это святое. А вы с Карлом оба хороши, но он больше виноват.

— Не надо, Ася. Я не знаю, чего вдруг расплакалась, что на меня нашло? Сотрясения мозга бесследно не проходят. Все! Больше не буду! — Яна вытерла слезы и улыбнулась. — Как же нам повезло, любимая ты моя подруга! Мы живы, и мы вместе!

И подруги обнялись, каждая подумав о своем.

Глава 5

— Я, конечно, все понимаю, гражданка Цветкова, и когда отпускала вас на свадьбу, сказала, что вы вернетесь в больницу… — качала головой лечащий врач Киселева Елена Вячеславовна. — Но я не говорила вам, что вернуться в больницу вы должны с новой травмой, и опять-таки головы, да еще подружку прихватить и половину отделения женской травмы заполнить.

— Это получилось спонтанно, — ответила Яна.

— Ага! Сама спонтанность! Фейерверк неприятностей!

— Чего вы на меня кричите? — не поняла Цветкова.

— Это я для профилактики! Теперь лежите и не шевелитесь. А где, кстати, ваша юридически подкованная подружка?

— Ей кто-то позвонил. Она вышла из палаты.

— Чертова мобильная связь, отбирать бы у вас телефоны, как у зэков, тогда лечебный процесс пошел бы на «ура!», — сказала Елена Вячеславовна и ушла.

«Не удовлетворенная жизнью, — сразу же подумала Яна. — Как же это видно по женщинам, кого любят, а кого нет. Неужели и я такая же злобная фурия? Или скоро стану такой и буду набрасываться на людей?»

Пока Яна размышляла о бренности женского существования, вернулась Ася, и выглядела она ужасно. Бледная-бледная, с дрожащими губами и каким-то отчаянным взглядом.

— Ася, что случилось? — сразу же отреагировала Яна. — Ты себя плохо чувствуешь?

— Нет, вернее, да… Как тут себя будешь чувствовать? Помнишь Алку Пермякову?

— Конечно, помню. Всегда была безбашенной, — ответила Яна.

— Ой, не говори сейчас про нее плохо, сейчас нельзя.

— Чего так? — не поняла Цветкова.

— Умерла она. Мне ее парень позвонил. Завтра похороны.

— Как умерла? — ахнула Яна. — Как же так? Она же наша ровесница! Такая молодая! Что случилось-то?

— Она с какими-то байкерами связалась, вот и разбилась. Ее парень Иван так бессвязно говорил. Позвал вот на похороны. Слушай, я сама не верю. Алка была такой «зажигалкой». Но она, конечно, и выпивала, и курила, и, может, кое-что еще… Но никто не заслужил так рано погибнуть, — разволновалась Ася.

— Пошли на обед, а потом зайдем к Елене Вячеславовне, поговорить надо.

Когда подруги сели за дешевый пластиковый стол в больничной столовой, Ася уставилась на поднос.

— Разве же это обед? — спросила она.

— Суп гороховый, капуста тушеная и такая маленькая тефтелька. Ну и компот!

— Даже не сладкий. Где кофе? — капризничала Ася.

— Люсю сейчас еще хуже кормят, надеюсь. Столько девчонок покалечила! — ответила Яна, с кислой миной жуя тефтельку.

Складывалось ощущение, что мяса в ней не было, а вот из чего она была сделана, оставалось непонятно. По крайней мере, у Яны по этому поводу не было ни одной мысли.

— Какой тебе кофе? Это вредно для здоровья!

— Для здоровья вредна такая жратва! — не согласилась Ася.

— Выйдем завтра и это… Поедим, мы же на похороны, ну а следом поминки, — задумалась Цветкова. — Что я говорю? Какое кощунство! А кушать-то и правда хочется. Позвони своему студенту, пусть еды принесет и термос с черным кофе! Я имею в виду твоего Шурика, — сказала Яна.

— Он не студент, он работает.

— Кем и где? — не унималась Цветкова.

— Ну… руками работает, головой работает, — смутилась Ася.

— И еще, видимо, кое-чем тоже работает.

— Яна! Ну как без этого? Мне хорошо с ним, это правда.

— Ладно, я рада, что тебе хорошо. Пошли, пожалуй, порадуем нашего доктора.

— Ну что, невесты? Чего вид такой невеселый? — спросила их Елена Вячеславовна.

— Как-то не очень хорошо вы кормите пациентов, — начала о своем Ася.

— Я кормежкой не заведую! Я вас лечу, а вы мне мешаете! А все претензии тем, кто по сто рублей выделяет в день на питание больного. Так чего вам еще надо?

— Нам бы уйти из отделения завтра вечером, — отвела глаза Яна.

— Я не ослышалась? Снова торжество? Надеюсь, не свадьба?

— На этот раз похороны, — вздохнула Ася.

— О господи! Что случилось?

— Умерла одна наша знакомая, мы должны проводить ее в последний путь…

Елена Вячеславовна с таким выражением посмотрела на них, словно хотела сказать: «Да вы сами-то одной ногой уже там… А еще кого-то провожать надумали», но вслух произнесла:

— Нет, ну если в последний путь, то… ладно! Но только туда и обратно! И без сюрпризов! Хватит подрывать авторитет нашей больницы.

— Хватит нас пугать! Мы можем уйти хоть сию секунду, под расписку. Мы здесь не в тюрьме! — напомнила ей Яна.

— Только из-за вас полиция все время ходит! — возразила доктор.

— Не из-за нас, а к нам, — поправила ее Яна, понимая, что доктор имеет в виду Виталия Николаевича.

Яна с Асей вернулись в палату, и Ася заворковала по телефону со своим Шуриком.

— Он долго сопротивлялся, но все же поможет нам, мой любимый Сашка! — мурлыкала она.

— Не узнаю тебя… «мой любимый Сашка», — передразнила ее Яна.

— Влюбленный человек резко меняется, а я сейчас отношусь именно к этой категории. И потом, кого нам еще просить? Не Виталия Николаевича же ввязывать непонятно во что. Саша завтра принесет нам темную одежду, надо же в подобающем виде идти на кладбище, и довезет до нужного места.

— У него машина? — уточнила Цветкова.

— Нет, он не водит, но возьмет такси.

— Просто супермен! — хихикнула Яна.

— Тебе он понравится, вот увидишь, — не сдавалась Ася.

— Уже нравится, раз ты за него горой! — согласилась Яна.

На ужин они не пошли — хватило обеда, мужественно выдержали уколы и капельницы и дождались следующего дня.

Каждый день в больнице абсолютно походил на предыдущий. Этакий день сурка, поэтому появление Александра внесло некоторое разнообразие в их больничный быт. Яна впервые видела Сашу так близко и без толпы беснующихся людей, но почему-то впечатление от него не менялось. Те же хитрые глазки-маслинки и симпатичные пухлые губки.

«Проходимец», — почему-то подумала Яна и тряхнула головой, отбрасывая дурные мысли.

— Еще раз познакомьтесь! Это Саша, это Яна. — Ася сияла словно начищенный медный таз.

— Да я помню! Ты была звездой вечера! — заявил Александр.

— Не хватало только песни «Я иду в армию», раз уж на мне при взрыве оказалась защита, — ответила Яна.

Это заявление вызвало у Шурика приступ смеха, словно у подростка.

— Главное, что ты спасла мою Асечку, — сказал он и принялся целовать подругу в щечку.

Ася таяла на глазах, а Яна гнала от себя мысли, что все, что делает Саша, сквозит какой-то наигранностью и неискренностью.

«Да нет, не может быть. Почему Ася не может ему нравиться по-настоящему? Ну и что, что она постарше. Она очень хорошо выглядит и заслуживает счастья. Будет здорово, если мне только кажется, что Саша ее не любит, а просто пристроился! Я очень надеюсь, что ошибаюсь».

— Я привез все, что ты просила, дорогая. Термос с кофе, две пиццы и темную одежду! — сказал Саша.

— Спасибо, дорогой! — кинулась к нему на шею Ася, победоносно смотря на подругу, словно говоря ей: «Вот видишь… А ты намекала, что он иждивенец! А он вот сам все купил! Все выполнил! Позаботился!»

Яна закатила глаза. «Молодец мальчик, возьми с полки пирожок».