Фитнес для Красной Шапочки - Полякова Татьяна Викторовна

– Посмотрите как следует.

Я с трудом поднялась и для очистки совести осмотрела квартиру, хотя доподлинно знала, что никаких ценных вещей, способных привлечь грабителя, здесь нет, все, что было можно, я продала, пока болела мама. Исправно заглянув во все шкафы, я вернулась в гостиную и сообщила:

– Все на месте.

– Это что же получается? – нахмурился милиционер с опухшим лицом. – Влезли в квартиру и ничего не взяли?

– Я же не виновата, – развела я руками.

– Какие-то вы чудеса рассказываете.

– Ничего чудесного я здесь не вижу, – огрызнулась я. – Я пришла, увидела, что в кресле сидит незнакомый мне человек, испугалась, спросила, как он вошел… – Словом, довольно подробно описала произошедшее, умолчав лишь об одном: как этот тип, догнав меня в прихожей, стаскивал с меня одежду. Вопросов на эту тему я бы просто не выдержала, даже покраснела при одном воспоминании о недавних событиях, стиснула зубы, но их пришлось разжать, потому что от меня ждали продолжения. Когда я закончила рассказывать, все трое выглядели совершенно несчастными.

– Это что ж выходит, – вздохнул ранее скромно молчавший молодой человек, – маньяк какой-то?

– Какой маньяк? – повысил голос опухший. – Маньяка нам только не хватало.

– Слушайте, я не знаю, маньяк он или нет, – разозлилась я, – но мне жить в этой квартире, так что было бы здорово, если вы его отыщете поскорее.

– Отыщешь тут, – пробубнил себе под нос опухший, но я его прекрасно слышала. Самый молодой засел за бумаги. Мне задали еще массу вопросов, по большей части бестолковых. – Что у нас выходит, – подытожил опухший. – Мужчина проникает к вам в дом, сидит себе в кресле и дожидается вас. Вы приходите, он вынимает лезвие и – чик вам по шее, а потом уходит. Так? А что он сказал при этом? Или молчал?

– Говорил, – без энтузиазма ответила я.

– Что?

– Сказал, что хотел взглянуть на меня.

– Что? – не понял опухший.

– Хотел меня увидеть, – вздохнула я.

– Так вы знакомы, что ли?

– Я первый раз в жизни его видела.

– А он вас?

– Откуда мне знать?

– Дальше что?

– В дверь позвонили, а потом еще по телефону, он, видимо, испугался, решил убраться отсюда, пошел к двери и ударил меня лезвием.

– Точно – псих. Он что же, к двери пошел сразу после звонка?

– Нет, подождал немного.

– А вы чего в это время делали?

– Орать пыталась, но он мне зажал рот.

– Ну и дела, – с тоской заметил опухший. – Может, вы чего-то не договариваете? Может, виделись раньше? – Он вновь вздохнул. – Описать его внешность сможете?

– Конечно. – Я добросовестно поведала о том, как выглядел мой недавний гость, а молодой человек все добросовестно записал.

– Может быть, есть кто-то, кому вы… ну, понимаете… чем-то не угодили, – вступил в разговор Юра, глядя на меня как-то странно, с подозрением, что ли. – Есть у вас враги?

Я разглядывала свои руки, прикидывая, стоит ли говорить или нет, и сказала правду – как видно, предыдущий опыт так ничему меня и не научил.

– Есть.

– И кто это? – оживился опухший.

– Мелех Николай Петрович. Домашнего адреса я не знаю, но телефон у меня записан.

– Это какой Мелех? – заметно насторожился опухший, и все трое быстро переглянулись.

– Что значит какой? – разозлилась я.

– И чего этот Мелех? Угрожал вам?

– Нет, – честно ответила я и даже головой покачала.

– Тогда при чем здесь он?

– Вы про врагов спросили, вот он враг и есть. И этого типа наверняка он послал. Попугать немного. Тот и напугал. – Я машинально коснулась рукой шеи, прикидывая, как выглядела бы сейчас моя физиономия, не успей я отдернуть голову.

– Вы уверены или у вас есть доказательства? – взъелся опухший.

– Уверена, но доказательств нет.

– Ага. И чего нам с этим делать? Пригласить гражданина Мелеха и сказать: так, мол, и так, гражданка Лунина обвиняет вас в покушении на свою жизнь?

– Я его в покушении не обвиняю, я только хочу…

– Но вы же заявили, что вам угрожали…

– Он не угрожал, он ударил, когда собрался уходить.

– И послал его якобы Мелех?

– Я так думаю.

– А я знаете, что думаю? Я думаю, вы со своим дружком поскандалили, вызвали сгоряча милицию, он сбежал, а вы малость очухались, дружка жалко стало, и теперь морочите нам голову всякими сказками. Мы будем искать несуществующего блондина, а вы вдвоем над нами посмеиваться.

– Ясно, – кивнула я, сгребла со стола протокол и разорвала. – Извините, что побеспокоила.

– Вы как себя ведете? – возмутился опухший, от избытка эмоций начав заикаться. – Вам это что, игрушки?

Кончилось тем, что они, в конце концов, убрались, а я, заперев дверь на задвижку, рухнула на диван и попыталась решить, что делать. Через пять минут стало ясно: сматываться из города. Если мой враг от пакостей перешел к военным действиям, у меня нет никаких шансов. Признавать это ох как не хотелось, то есть не признавать, а уступать. Сцепив зубы, я лелеяла мечты о мести и дошла в своем рвении даже до самых кровавых способов, но как только вспоминала сцену в прихожей, покрывалась мурашками. Не приведи господи пережить еще раз такое. Так что же, уезжать?

Я потерла лицо ладонями, пытаясь привести мысли в порядок. Если я смогу продать эту квартиру, остальное будет не так сложно. А я смогу? Вряд ли. Либо покупатели разбегутся, либо она сгорит в одночасье. Вот черт… Занятая этими невеселыми мыслями, я бродила по комнате, не замечая времени, правда, раза три выскальзывала в прихожую и проверяла входную дверь. Завтра с утра найду слесаря и постараюсь сменить замок. Только особо рассчитывать на то, что это убережет меня от нежелательных визитеров, я бы не стала. Блондин ведь как-то вошел? Вся надежда на задвижку, но тогда придется безвылазно сидеть в квартире. Это тоже не годится.

Зазвонил телефон, я сняла трубку и услышала Ольгин голос.

– Слава богу, – со вздохом заявила она. – Ты что, в ванной отмокала или сидела в наушниках?

– Да вроде нет.

– Ясно. Переживала и видеть меня не хотела.

– Подожди, это ты ко мне приходила? Звонила в дверь, а потом по телефону?

– И звонила, и стучала. Соседка сказала, что ты дома, она с пуделем гуляла, видела тебя. Я уж не знала, что и думать. Вдруг ты от расстройства того… всякое случается.

– Ольга, ты меня спасла, – с благодарностью заявила я и рассказала ей о блондине.

– Ничего себе, – присвистнула подруга. – Слушай, тебе дома нельзя оставаться. Давай ко мне. Вдруг он вернется?

– Не болтай глупостей, – отмахнулась я, не очень-то веря в правоту своих слов. – По крайней мере, не сегодня.

– Приезжай… И мне спокойнее будет.

– Ладно, я подумаю.

Не успели мы проститься, как в дверь позвонили. Я вздрогнула, очень осторожно приблизилась к ней и, стараясь не производить лишнего шума, глянула в глазок. С той стороны стоял один из посетивших меня милиционеров по имени Юра. В некотором недоумении я распахнула дверь и уставилась на него.

– Войти можно? – поинтересовался он.

– Заходите.

Юра вошел, снял ботинки, куртку и посмотрел на меня вроде бы несколько растерянно… Я торопливо предложила:

– Хотите чаю?

– Хочу, – кивнул он и зашагал за мной на кухню.

Пока я возилась с чаем, он устроился за столом и, ненавязчиво поглядывая на меня, о чем-то размышлял.

– Вы что, поймали его? – теряясь в догадках, спросила я. Юра удивленно взглянул на меня, будто пытаясь сообразить, о чем это я, а потом покачал головой:

– Нет.

Я разлила чай и нахмурилась, едва не брякнув: «А зачем тогда пришли?» Но, как видно, Юра и без моего вопроса понял, что я ломаю голову, с какой стати он вдруг вернулся. Он откашлялся, вроде бы собираясь с силами, сделал два глотка чая, посмотрел на меня в упор и сказал:

– Вы Шалаева Константина Игнатьевича помните?

– Помню, – не удержавшись от усмешки, ответила я. Именно к Шалаеву я ходила с заявлением, когда вся местная шпана сосредоточила свои агрессивные инстинкты на Сереже.