100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»? - Андрей Васильченко

Попытки безуспешно повторялись 14,15,16 и 18 ноября. 19 ноября попытка увенчалась относительным успехом. И лишь 21 ноября на остров хлынул поток советских частей. Тибор Генчь, ротный командир из состава 4-го гусарского полка, вспоминал об этих событиях: «На следующий день, рано утром вновь была предпринята вражеская попытка форсирования Маленького Дуная. Как резервная рота мы оказались размещены в одной из школ Тёкёлера. Большинство солдат спало праведным сном. Выяснилось, что на передовой майор Мессарош со своей частью не оказал ни малейшего сопротивления. В итоге части противника целыми батальонами добрались по железной дороге к деревне, где я остановился со своими солдатами. Судя по всему, это были штрафные батальоны, так они были изрядно принявши «штурмовой воды». При обороне их телами можно было завалить этаж, а может быть, даже два или три. В какой-то момент они разгрузились, рассеялись и попытались зайти нам в тыл. Тогда я стал очевидцем многих интересных сцен. Для многих из них часы и побрякушки были ценнее собственной жизни. Все мыслимые рекорды побил румын, на руке которого мы насчитали 14 часов!.. На следующий день немецкие танки предприняли контратаку, и они были вынуждены отойти из деревни. Вражеские части безупречно окопались и сражались с совершенно ясной головой. Они хорошо прятались в окопах, но мы находили их и убивали выстрелами в голову. Однако при помощи наших слабых сил полностью очистить Тёкёль было невозможно».

В отечественных мемуарах есть отрывок, посвященный подготовке к форсированию Дуная: «Мы стояли у дамбы. Начинало светать. Прямо перед нами в туманной мгле лежал Дунай. Видимо, только в песнях он голубой. А тогда вода была свинцово-серой. Уныло выглядели берега. На той стороне, за крутыми скатами, где окопался враг, темнел чахлый, обнаженный лес, а что за ним — не было видно. На карте значились поля, поселок, какая-то усадьба, шоссейная дорога, идущая из Будапешта на юго-запад через местечко Каземхален на Эрчи. В то раннее утро противоположный берег казался мертвым. Нотам — противник, он крепко засел на линиях сплошных траншей и по скатам высот; еще дальше находилась вторая линия обороны.

— Да, здорово укрепились гитлеровцы. А впереди, видимо, еще и проволочные заграждения, и мин до черта натыкали по балкам да у берега, — заметил я.

— Это не беда, дело привычное, — возразил комбат. — А вот река… Тяжело нам будет пробиваться. У нас, поди, реки давно уже таким льдом покрылись, что бомбой не просадишь, а тут и в декабре слякоть… Но нас, сибиряков, этим не проймешь, — блеснув глазами, сказал Забобонов. Затем лукаво взглянул на меня и добавил: — Знаю, знаю, Семен Прокофьевич, что ты хочешь сейчас сказать. Правильно, не проймешь не только сибиряков. Все мы сообща и не такие преграды брали. Возьмем и эту. Жаль только, что многих ребят недосчитаемся».

Неожиданная угроза Красной Армии Будапешту с юга стала для командования группы армий «Юг» неприятным сюрпризом и большой головоломкой. В качестве контрмеры на остров были посланы батальон венгерских парашютистов, кадетский батальон и ударная группа моторизованной дивизии «Фельдхеррнхалле». Чуть позже на усиление этих частей были направлены 1-й и 9-й артиллерийские дивизионы и пара пехотных батальонов, специально сформированных для отражения наступления с юга. Но этих сил явно было недостаточно, чтобы сдержать наступление 23-го советского стрелкового корпуса. 25 ноября форсирование реки были закончено и частями 37-го стрелкового корпуса. Красная Армия противопоставила небольшой немецко-венгерской группировке четыре дивизии. В итоге немцы и венгры могли действовать лишь на периферии Тёкёля и Сигетсенмиклёша. К 24 ноября данные местечки не раз переходили из рук в руки, пока, наконец, линия фронта не остановилась между Лакихедью и Кирайердё. Далеко не в последнюю очередь это было связано с тем, что венгерская артиллерия (103 ствола) могла обстреливать советские части не только с территории острова Чепель, но и Шорокшара, и даже с западного берега Дуная. Кроме этого, немецко-венгерские защитники острова поддерживались с Дуная бронированными быстроходными катерами, так называемыми «мониторами». Казалось, бои и не собирались прекращаться. Лейтенант гусарского полка Аурель Шаламон вспоминал о тех днях: «К вечеру наши позиции атаковали так называемые русские штрафные батальоны, составленные из заключенных и арестантов. Их ожидал ураганный огонь. Совместные залпы пулеметов, минометов, закопанных в землю по башню танков, даже скользивших по Дунаю «мониторов». Атака захлебнулась. Русские понесли огромные потери. Перед нашими позициями остались лежать сотни Умирающих и раненых. Среди стонов и криков о помощи чаще всего приходилось слушать русские упоминания Бога: «Боже мой!» Наши санитары хотели помочь им, но каждая попытка заканчивалась пулеметным огнем с противоположной стороны. Эти люди при любом раскладе были обречены на смерть. Мы не могли помочь им. На следующий день мы уже не слышали стонов».

28–29 ноября на остров прибыл батальон венгерских парашютистов (1400 человек). То есть общая численность подкрепления приблизительно соответствовала количеству сражавшихся на Чепеле венгерских гусар.

Глава 3

Операция «Фаустпатрон» и свержение Хорти

Чтобы понять суть событий, происходивших осенью 1944 года в Будапеште, надо обратиться к истории Венгрии. Вряд ли есть необходимость излагать ее подробно, а потому наметим штрихами основные события. После поражения в Первой мировой войне и заключения невыгодного для Венгрии Трианонского мира 21 марта 1919 года молодая республика провозгласила себя советской. Поначалу это событие не встретило сопротивления среди населения, так как наступательная революционная война против соседних государств, возглавленная Бела Куном, воспринималась и поддерживалась преимущественно как национально-освободительная война. Лишь когда революционные венгерские войска начали терпеть поражение, образовалось контрреволюционное правительство, которому удалось подавить советскую республику с помощью чехословацких и австрийских войск.

Адмирал Хорти считался едва ли не спасителем нации

В январе 1920 года были проведены парламентские выборы, в которых сильнейшую фракцию выдвинула Партия мелких сельских хозяев, между тем как вновь организованная социал-демократическая партия, в знак протеста против «белого террора» и продолжавшегося запрета всех коммунистических организаций, не приняла в них участия. Но из этих выборов не возникла парламентско-демократическая система. 1 марта 1920 года в окруженном войсками будапештском парламенте адмирал Миклош Хорти был избран «местоблюстителем престола», поскольку перед этим был принят закон, устанавливавший продолжение монархии. Но после неудавшейся попытки путча претендентом на трон Карло ему и всей австрийской династии 16 ноября 1921 года было отказано в праве на королевский титул. По настоянию Хорти, занимавшего согласно конституции очень прочную позицию в качестве «местоблюстителя», консервативные и либеральные группировки объединились в правящую партию, выигрывавшую все выборы и назначавшую всех премьер-министров.

Еще в 20-е годы Венгрия стала сборным пунктом и убежищем правых радикалов и фашистов из различных европейских стран, получавших здесь некоторую поддержку не- официальных и официальных инстанций. Это, несомненно, относится к австрийским хеймверовцам, получавшим материальные средства не только от фашистского правительства Италии, но также из Венгрии. Однако к собственным фашистским партиям венгерское правительство с самого начала относилось далеко не столь позитивно. В 30-е годы Венгрия сблизилась с Третьим рейхом. Подобная политика (вовсе не вызывавшая в Венгрии общего одобрения) на первых порах, казалось, оправдывала себя. В 1939 году Венгрия получила часть Чехословакии; в 1940 году ей удалось, при недвусмысленном одобрении Германии, стремившейся еще теснее привязать к себе Венгрию, вернуть себе области, отошедшие в 1920 году к Румынии. Эти успехи, завершившиеся аннексией югославских территорий после немецкого нападения на эту страну весной 1941 года, побудили венгерское правительство вступить в войну с Советским Союзом на стороне Германии.

К началу 1944 года Хорти стало ясно, что Германия проиграла войну. Он начал планировать выход из нее. Именно в это время, 17 марта 1944 года, Хорти в сопровождении министров иностранных дел и обороны, а также начальника генштаба отправился к Гитлеру в его штаб-квартиру. Встреча в Клесхейме оказалась драматической. Фюрер настоял на «союзнической оккупации» Венгрии. С войсками вермахта Венгрию наводнили агенты гестапо и СС, а также служба безопасности (СД), которые, получив от Кальтенбруннера специальный список почти на 400 ненадежных венгерских политических деятелей, депутатов парламента, журналистов, социал-демократов и руководителей профсоюзов, приступили к их арестам. Среди арестованных оказались и 9 депутатов верхней и 13 — нижней палаты парламента. Премьер-министр Каллаи избежал ареста только благодаря тому, что успел по подземным коридорам покинуть королевский замок и укрыться в турецком посольстве.