Фантастика 2025-71 - Надежда Валентиновна Первухина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поначалу Марк Аврелий считал это благословением богов и не мог нарадоваться. Но потом стало ясно — специфика сына скорее насмешка, так как Коммод хромал умом настолько явно, что это было видно уже в самом малом возрасте.
Нет… он разговаривал и вел себя вполне нормально. Но… очень уж примитивным был. Ничем интеллектуальным не интересовался и не признавал ничего, кроме игрищ с гладиаторами да прочих силовых забав. И мать ему уже с самых малых ногтей все это позволяло…
Раздались тихие шаги.
Император даже не обернулся. Он прекрасно знал, кто к нему подошел. Знал ее уже лет десять и даже порой вожделел, держа, впрочем, дистанцию.
— Мой сын умер, — глухим голосом произнес Марк Аврелий не оборачиваясь.
— Твой?
— Оставь! Не нужно этих дурных сплетен. Хотя бы из уважения к моему горю.
— Приведите его, — достаточно громко скомандовал женщина.
И несколько преторианцев потащили кого-то от двери.
Крайне недовольный, он повернулся и поглядел в сторону этой возни.
Этим «кем-то» оказался хорошо знакомый ему гладиатор. Один из любимчиков супруги, с которой она предавалась утехам. Впрочем, в империи почти все влиятельные люди держали рабов и рабынь для удовольствия. Чтобы не блудить. Ведь рабы — собственность, и секс с ними не считался изменой. Разумеется, блюдя здравый смысл и не плодя… хм… левое потомство.
— И зачем все это? Я же просил. — с болью в голосе спросил Император.
— Выслушай его, — произнесла жрица Исиды.
Марк Аврелия с тоской взглянул на нее.
Красивая.
Сочная.
От нее буквально пахло страстью и властью. Но он ее побаивался. Как из-за своей слабости, так и ее силы. За этой жрицей стояло СТОЛЬКО женщин, что… попробуй ее обидь. Потеряешь все лояльное окружение вмиг. Так что… иному бы он давно сказал проваливать или того хуже, а ее… лишь устало спросил:
— Ну и зачем?
— Выслушай его.
Император поморщился и нехотя махнул рукой, дескать, давай, веди уже его.
Гладиатора сразу этого подтащили ближе и жестко осадили на колени. Он заскрипел зубами, а потом… заговорил. Прежде всего о том, что настоящий отец Коммода — он. И что они с Фаустиной…
— И как же вы это делали? — глухо и безжизненно спросил Марк Аврелий.
— Она принимала травы, чтобы не понести от тебя. И рожала от меня.
— Зачем?
— Не знаю. Мне казалось, что она тебя ненавидит.
— То есть, ты хочешь сказать, что все мои дети от тебя? — несколько удивленно переспросил император.
— С того умершего малыша перед Аурелией до Марка Вера. Потом она выбрала себе любовника помоложе.
— А до того?
— Не знаю.
— И зачем ты мне это рассказываешь?
— Она, — кивнул он в сторону верховной жрицы, — обещала мне быструю смерть за признание, а им жизнь.
— Взамен чего? Чем она тебе грозила?
— Тебе лучше не знать, — словно кошка промурлыкала верховная жрица Исиды. — Поверь, мы умеем наказывать так, что любой сочтет смерть избавлением.
— Ты могла запугать его. — серьезно произнес Марк Аврелий.
— Пускай поклянется своей душой на оружие. Он кельт, но этот обычай чтит. И просил его после смерти сжечь.
Марк Аврелий подошел ближе.
Достал спату одного из преторианцев и поднес к лицу этого гладиатора.
— Клянись.
— Клянусь своей душой перед богами… — начал он развернутую клятву. Явно подготовленную заранее. После чего чуть вытянулся вперед и поцеловал поле клинка.
Император же отшатнулся назад, услышав и увидев это действо. Еще сильнее обескураженный, чем раньше.
— Тварь… — тихо процедил он. — Какая же она тварь. А я верил ей. Считал, что эти слухи распускают завистники и враги.
— Было знамение, — осторожно произнесла верховная жрица, жестом отпуская преторианцев с гладиатором.
— Знамение?
— Страшная угроза нависла над Римом. И он, — указала она на тело Коммода, — должен был стать началом конца.
— Ты его убила?
— Его убила змея. Мне ведь верно донесли?
Марк Аврелий нервно дернул губой, но кивнул, после долгой паузы. А потом спросил:
— Зачем? Почему так не сказала?
— Повторюсь — я не убивала. Сразу, как разгадала знамение, я стала искать причину, пока не наткнулась на этого раба. Это оказалось несложно, хоть и потребовало времени. Фаустина сама болтала без меры, похваляясь среди подруг своими любовниками. А внешнее сходство этого гладиатора с Коммодом не оставляло никаких сомнений. Дальше уже… ну ты понимаешь… — сделал она неопределенный жест.
— Но ты мне все же не сказала.
— Я поспешила к тебе сразу, как узнала. Но было уже поздно.
— Змея не могла к нему попасть просто так.
— А Антонинова чума могла просто так начаться?
— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Марк Аврелий.
— Небеса гневаются. Сначала моровое поветрие насылают, потом змей на наследника. Рим сам себя сжирает. Еще шаг — и край. Обратной дороги не будет. Сам видишь, как варвары зашевелились, да и внутренние враги.
— С варварами удалось все уладить.
— Благодаря кому?
— Только не говори мне о том, будто в твоем знамении был этот дикарь из северных лесов.
— Ты будешь отрицать то, что его нам не послали небеса? — усмехнулась верховная жрица, излишне сблизившись с императором и томно вздохнув после своего вопроса.
Марк Аврелий не ответил.
Промолчал нахмурившись.
А дальше она ему поведала в переработке то, что ранее высказывал Берослав, отвечая на подобные вопросы жрецу Сераписа. И не только ему…
Главной проблемой Рима была проблема передачи власти.
Поэтому Берослав предложил ввести закон, согласно которому всегда, в любой момент времени будет ясно, кто именно правит. По типу того, что в свое время сделают в США.
Без перехода в формальную монархию.
А чтобы исключить традиционную для Рима узурпацию князь предложил ввести публичный Золотой лист, в котором устанавливать порядок из десяти наследников по своему усмотрению. Включая их всех в состав семьи через усыновление каскадом. Дабы сохранять юридическую власть над ними по римским законам.
Хлипко, конечно, но лучше, чем имелось.
Также Берослав предлагал реабилитировать и расширить выхолощенный институт консулов. По его идеи их нужно было избирать ежегодно в куда большем
