Холостячка - Кейт Стейман-Лондон

– О Ванессе?

Она кивнула, и Эшер вздохнул.

– Я все жду, что однажды проснусь, и боли больше не будет. Что я наконец осознаю произошедшее и перестану мусолить одни и те же мысли. Прошло уже семь лет, и вот… Я по-прежнему жду.

– Мне знакомо это чувство.

– Правда? – Эшер взглянул на нее. – Ты про парня, который обидел тебя в прошлом году?

– Конечно, наши отношения не идут ни в какое сравнение с вашими, – поспешно сказала Би. – Твоя бывшая жена бросила и тебя, и детей… Но то чувство, о котором ты упомянул, – когда просыпаешься каждое утро, не желая вспоминать, однако не в силах забыть… оно мне хорошо знакомо.

– Я думал, что новые отношения помогут, – признался Эшер. – И в определенной степени действительно помогают – рядом с тобой я вновь с надеждой смотрю в будущее, впервые за много лет. С другой стороны, я думаю о ней даже больше – с каждой вехой, которую мы с тобой проходим, я вспоминаю, как было с ней. Мне не хочется вас сравнивать, и мне самому мерзко…

Би выдохнула.

– Эшер, вполне естественно сравнивать новый опыт с прошлым. Как же иначе? Особенно когда мы непроизвольно прислушиваемся к тем же опасным звоночкам, желая убедиться, что нам больше не причинят боли.

– Полагаю, мы могли бы заставить себя забыть о них и сосредоточиться на будущем.

– Боюсь, не очень-то это реалистично.

Он сделал глоток вина.

– Пожалуй.

– Итак, хм… Как вы с ней познакомились? – спросила Би, надеясь, что вопрос поможет ему раскрыться.

– В университете, – начал Эшер. – Она была ужасно харизматичной, с сумасшедшей энергетикой, чем меня и покорила. Рядом с кампусом была одна кафешка, где мы часто заказывали булочки с непальским чаем и сидели там часами, споря о детерминизме и гуманизме. Я был по уши в нее влюблен – и не я один, мужчины всегда сходили по ней с ума. Тем не менее она выбрала меня. Сказала, я надежный. Сказала, я ее никогда не подводил.

Би попыталась представить себе Эшера в молодости – серьезного юношу, который доверяет людям. Она испытала укол печали по тому, что он потерял, – и что потеряла она.

– На последнем курсе мы начали обсуждать планы на будущее. Она жаждала путешествий, а меня приняли в аспирантуру. Нам не хотелось расставаться, но казалось, все же придется. И тут мы узнали, что она беременна.

– Да уж, – выдохнула Би. – Вы подумывали об аборте?

– Конечно. Только мы были влюблены и оптимистичны. Она говорила, мы начинаем новое приключение, предлагала переехать на ферму, чтобы растить нашу маленькую семью рядом с природой. Говорила, это знак, что мы созданы друг для друга. Я не мог поверить своему счастью – такая потрясающая женщина хочет навсегда связать свою жизнь с моей.

– А что случилось после того, как вы съехались?

Лицо Эшера помрачнело.

– Мы даже не представляли, как будет трудно. С деньгами приходилось туго, поэтому мы снимали крохотную квартирку, я все время работал, а так как в Итаке ужасно холодно, Ванесса всю зиму просидела взаперти в компании младенца. В университете у меня появились друзья, я пытался включить ее в нашу компанию, однако она всякий раз находила предлоги, говорила, что не хочет оставлять Гвен. Я даже не осознавал, насколько она подавлена.

– Должно быть, вам обоим приходилось нелегко.

– Потом стало лучше. Во всяком случае на какое-то время. Когда Гвен немного подросла, мы отправили ее в детский сад, Ванесса устроилась в местный кооператив – начала работать на ферме, завела друзей. Мы наконец-то переехали в собственный дом, и она снова казалась счастливой: постоянно готовила какие-нибудь экзотические овощи, приводила гостей, устраивала обеды, дискотеки во дворе.

– Дискотеки? – Би подняла бровь. – По-моему, ты не любитель таких развлечений.

– Нет, – признался со смехом Эшер, – но я был счастлив видеть жену счастливой. Когда она забеременела Лином, я решил, что теперь все будет иначе.

– И как, подтвердились твои ожидания?

Эшер покачал головой.

– Было даже хуже, гораздо хуже. После рождения Лина Ванесса все время злилась, устраивала скандалы по малейшему поводу – например, из-за того, что я купил не то молоко, – выбегала из дома и возвращалась только через несколько дней. Она отказывалась сидеть с детьми и постоянно торчала на ферме. Складывалось впечатление, что я держу любовь всей моей жизни в клетке и она меня за это ненавидит.

– А что произошло потом?

– Наверное, я должен был догадаться, – с горечью произнес Эшер. – Она вечно где-то пропадала… Это же очевидно. И все же я был совершенно ошеломлен, когда узнал, что она мне изменяет.

– Что? – ахнула Би. Ей это не казалось очевидным.

Эшер печально кивнул.

– Как-то я заехал за ней на работу, а она стояла там и целовалась с другим мужчиной средь бела дня. – Эшер встряхнул головой, словно пытаясь отогнать видение. – Потом она сказала, будто забыла о моем приезде, но, думаю, она хотела, чтобы я увидел их вместе. Наверное, давно этого хотела, просто я отказывался смотреть – не желал признавать правду. Я понимал, что мы несчастны, однако увидеть ее… своими глазами увидеть ее с другим… это была пытка. Вся моя жизнь обрушилась. В голове то и дело раздавалось это слово – «надежный», – и я думал: действительно ли я такой? Определяется ли мой характер способностью позволять людям меня использовать, терпеть унижения?

– Нет, – возразила Би. – Ты заслуживал гораздо большего.

На лице Эшера застыла гримаса боли.

– Хотелось бы мне сейчас сказать, что я на нее накричал или хоть как-то за себя постоял. Но я сделал противоположное – сидел на диване и, рыдая, умолял ее остаться. Я ненавидел ее к тому моменту и знал, что она тоже меня ненавидит, и все же… все же не мог ее отпустить. Только это не имело значения. Она все равно ушла.

– Эшер, – прошептала Би и притянула его к себе, не в силах больше сдерживаться.

Сперва он напрягся, потом выдохнул и позволил ей себя обнять.

– Где она сейчас? – спросила Би, нежно поглаживая его по голове. – Дети с ней видятся?

– Когда я последний раз слышал о Ванессе, она работала инструктором по дайвингу в Таиланде. По окончании бракоразводного процесса мы почти не разговаривали. Я слал ей е-мейлы, умоляя приехать домой и навестить детей или хотя бы поздравить их с днем рождения. Теперь мне кажется, что так даже лучше. Встречи и звонки лишь укрепили бы их надежды, а это несправедливо по отношению к ним.

– Или к тебе, – добавила Би.

– Я только надеюсь… – Его голос сорвался. – Надеюсь, дети смогут меня простить.

– Ты чего, за что им тебя прощать? – У Би сердце разрывалось на части. – Ведь ты остался с ними, верно? Не ты их бросил. Не ты контролировал Ванессу, она сама приняла решение. Ты делаешь все возможное