Бижутерия - Мередит Рич

После обеда, когда Нушка уводила двухлетнюю Эмбер и трехлетнюю Берил соснуть в гостиницу, Аллен и Джуэл шли на знаменитый, основанный еще в девятнадцатом веке аукцион в отеле «Друо». Или прогуливались по шестому и седьмому кварталам на Рив-Гош, выискивая для Джуэл ювелирные шкатулки эпохи Ренессанса, а для Аллена — вещи в стиле ар нуво и ар деко. По выходным они толкались на блошиных рынках, особенно «Серпетт» и «Марше Бирон», где продавалась главным образом мебель.

— Магазином занимайся как хочешь, — объявил жене Аллен. — А квартиру украшать буду я.

— О'кей, это справедливо, — согласилась она, потому что не горела желанием создавать идеальное гнездышко для мужа. Он обладал прекрасным вкусом и, когда речь заходила о декорировании интерьеров, был намного сильнее ее. Что бы он ни сделал с квартирой, она останется эклектично-элегантной. Так что ей самой лучше посвятить всю себя новому «Бижу».

На Джуэл произвела впечатление способность Аллена торговаться и покупать вещи по выгодным ценам. Он посещал одну и ту же галерею множество раз, тонко обхаживал владельца и в итоге получал значительную скидку. Иногда не менее тридцати процентов. Но после мучительной бедности детства и скромной жизни с Сашей Джуэл никак не могла привыкнуть к тому, какие суммы тратил не моргнув глазом муж. За расходами трудно было уследить, и спустя некоторое время она перестала пытаться переводить франки в доллары.

— Терпеть не могу людей, которые, чтобы повыставляться, каждые два года декорируют квартиру по-новому, — заявил Аллен. — Мы с чем начнем, с тем и кончим. Но не могу обещать, что не стану добавлять к интерьеру кое-какие штрихи.

— Деньги твои. — Джуэл теперь повторяла это часто.

Когда они уезжали из Парижа, то не только успели отобедать во всех самых роскошных ресторанах, но Аллен приобрел и множество бесценных вещей в стиле ар деко: вазы Даума, Галле и Мориса Марино, белый сервиз фарфоровых тарелок, расписанный серебром и золотом Жаном Люсом, серебряные ножи и супницу Жана Пюифорка, металлические часы Альбера Шеуре, для новой квартиры бронзовые позолоченные ручки Сю и Маре, покрытые перегородчатой эмалью подсвечники Жана Гульдена, люстру и канделябры Рато, Брандта и Перцеля, бенедиктинский веревочный ковер с треугольным узором, настенные драпировки Рауля Дюфи, книги в переплетах с кожаным тиснением Крезвольта, Бонфиля и Пьера Легрэна, шестистворчатую ширму Жана Дюнана с рисунком, сделанным красным и золотым лаком по черному лакированному фону.

Сюда еще не вошла мебель, которая поразила воображение Аллена: диван Пьера Шаро, обтянутый ковровой обивкой Жана Лурса, кубистский спальный гарнитур Марселя Коара — черного дерева, с инкрустацией из слоновой кости и лазурита, книжный шкаф пальмового дерева с резными дверцами, красное резное лакированное кресло Эйлина Грея с кожаным сиденьем и подлокотниками в виде змей, изящный шезлонг Армана-Альбера Рато, софа для алькова Пьера Легаля, пара пляжных плетеных стульев Андре Груля, комод Поля Фолло с инкрустацией изображения обнаженной девушки. Джуэл не представляла, сколько денег потратил Аллен.

Но больше всего мужу нравились две вещи, которые он выгодно приобрел на аукционе: маленькая в стиле ар деко бронзовая статуэтка обнаженной женщины работы Бугатти и полотно символиста Леви-Дюрмьера. После того как сделки совершились, Аллен летел в отель буквально на крыльях.

В последний вечер в Париже Джуэл и Аллен романтически поужинали вдвоем. Путешествие получилось замечательным. Как и предсказывал Эдвард, Джуэл была переполнена новыми идеями. Но ей не терпелось домой — начать переделывать помещение на Пятой авеню, которое вскоре станет ее.

— Дорогой, — обратилась она к мужу, предвкушая завтрашний отъезд в Нью-Йорк. — Наша поездка удалась на славу. Хорошо начинать вот так совместную жизнь.

— Пью за это. — Аллен поднял бокал с вином. — И за наши будущие приключения. Я действительно рад, что у нас все удалось.

— Что? — встревожилась Джуэл. — Неужто ты думал, что могло не удастся?

— Знаешь, как говорят, — пошутил он, — мужчина часто женится на женщине, которая похожа на его мать.

— Ты-то?.. — рассмеялась Джуэл. — Успокойся, пока тебе такое не грозит. Хотя не знаю, какой стану в ее возрасте. — Она скосила глаза и надула щеки именно в тот момент, когда подошел официант, чтобы принять заказ.

Оба разразились хохотом, а официант стоял и с каменным выражением лица ждал, когда придут в чувство глупые американцы.

Глава 23

1976 год

Лимузины скопились на участке Пятой авеню между Пятьдесят третьей и Пятьдесят четвертой улицами. В этот промозглый октябрьский вечер столпившиеся у деревянных полицейских заграждений зеваки таращились на разодетых в меха знаменитостей — звезд ночной манхэттенской сцены и невысокого пошиба магнатов международного денежного рынка. Все они сплошным потоком устремились к сияющему фасаду «Бижу». Этим вечером открывался магазин, и в переполненном помещении вовсю уже шло представление.

— Что тут такое? — спросила у своей компаньонки дама в норковом манто. — Какой-нибудь новый ночной клуб?

— Понятия не имею. Может быть, снимают кино? — предположила подружка.

— Открывается магазин, — подсказал из толпы молодой человек. — «Бижу»… ювелирный.

— Неужели? Столько кутерьмы из-за какого-то магазина? — обернулась к спутнице престарелая матрона. — Интересно, что об этом думают у Тиффани?

Внутри нового «Бижу» модели, богатые вдовы и знаменитости ослепительно улыбались в объективы газетных и журнальных репортеров, стараясь затмить собой товар, разложенный на шелке и бархате в витринах из резного дерева и гнутых стекол. Отобранные Джуэл для магазина молодые дизайнеры взволнованно давали импровизированные интервью и терпеливо отвечали на вопросы покупателей. Среди них, конечно, были Кэтлин Коламбиер, Катрина и Кристоф фон Берлихинген. Но кроме них, еще трое. Чтобы найти этих людей, Джуэл пришлось прочесать всю страну; ими оказались Роди Абрамс, Том Тинкер и талантливая гавайка, которую знали только как Лейлани. Они представляли звездный состав. Но Джуэл дополнительно наняла шестерых незаметных глазу покупателей ремесленников, которые отвечали за изготовление классических вещей: свадебных колец, цепочек и неименных, но производимых малыми партиями украшений, которые для особой секции магазина изобретала она и ее звезды.

— Согласись, что сборище вышло забавным, — заметила Изабел Прескотт Фарради, когда они кончили позировать целой шеренге газетных фотографов.