ЕвроМайдан - Максим Григорьев

Первый заместитель начальника Главного следственного управления МВД Украины Виталий Сакал в своем заявлении сделал следующий акцент: «Патроны, которыми нанесены телесные повреждения обоим погибшим, на вооружении подразделений ведомства не находятся и милицией не используются. Кроме того, сотрудники милиции и военнослужащие внутренних войск, которые несут службу по охране общественного порядка, находятся там без табельного огнестрельного оружия»[392].

Необходимо также учитывать, что большую часть времени отряды правоохранителей находились на существенно большем расстоянии от участников Евромайдана, а 3 февраля 2014 года МВД Украины обнародовало полные данные экспертизы: «выстрелы были произведены с близкого расстояния — 2-3 метра, на что указывают следы пороха, присутствующие на одежде погибших. Кроме того из предварительных выводов понятно, что выстрелы произведены сверху под довольно большим углом»[393].

Сергей Нигоян из Днепропетровской области и гражданин Беларуси Михаил Жизневский стали первыми жертвами, смерть которых стали приписывать правоохранительным органам Украины. Например, после его смерти на территории Майдана была развешана листовка с его фотографией и надписью (орфография сохранена) «Внимание! Заплатим за информацию о «Берекуте» — убийце армянина Сергея Нигояна 5 тыс. долларов. За голову этого падонка заплатим 100.000 долларов. Звоните +38 067 669 66 79».

«Пытки» Дмитрия Булатова, «запугивание» Татьяны Черновол и «похищения» активистов

Другой провокационной технологией Евромайдана являлось создание и поддержания мифа о «похищениях» своих активистов. В устах представителей западных стран и средств массовой информации он превратился в «доказательство» существования карманных «отрядов смерти» у Виктора Януковича. Приведем один из таких примеров.

Автомайданом стали называть одну или несколько колонн автомобилей, водители которых не только демонстрировали свою поддержку Евромайдана, но и использовались для блокирования государственных объектов и передвижения правоохранительных органов. Например,

11 января 2014 года активист Автомайдана Дмитрий Булатов анонсировал: «Сегодня мы поедем автопробегом в Васильков, там есть часть, где живет «Беркут». Мы там были уже не раз, останавливали там автобусы «Беркута», которые направлялись на Майдан». 14 января 2014 года средства массовой информации писали: «Сотни участников Евромайдана на автомобилях приехали к резиденции президента и заблокировали выезд из Межигорья. Об этом сообщил комендант Евромайдана, депутат от «Батькивщины» Андрей Парубий. «Мы с Игорем Луценко у самого входа в Межигорье Виктора Януковича. Требуем встречи с гражданином Януковичем. На подъезде Самооборона и Автомайдан заблокировали выезд из Межигорья. Здесь огромное количество милиции», — написал Андрей Парубий в Facebook, а также обнародовал свое фото у въезда в резиденцию. С самого утра на Европейской площади собрались активисты Автомайдана и протестующие с Майдана Незалежности. Около 8 ч утра они выехали к резиденции Виктора Януковича в Межигорье в селе Новые Петровцы, чтобы провести там акцию протеста».

История с Дмитрием Булатовым — одна из наиболее известных.

22 января 2013 года он перестал выходить на связь, а 30 января он по телефону сообщил о своем «похищении». После этого он был принят на лечение Литвой, где дал пресс-конференцию для средств массовой информации. Процитируем статью с говорящим названием: «Дмитрий Булатов: я просил их меня убить, терпеть было уже невозможно. Подозревает, что его похитил российский спецназ»[394]:

«По словам Д. Булатова, 22 января он поехал на своем автомобиле по делам в Киев, после ряда встреч ему сообщили об аресте властями всех его счетов и имущества. «Узнав об этом, я припарковал свою машину, сел в такси и поехал к банкомату снимать деньги с банковских карточек», — рассказал он. Д. Булатов полагал, что его автомобиль может быть остановлен сотрудниками госавтоинспекции Украины и конфискован и что у него не получится снять деньги со своих счетов.

«Когда я приехал к банкомату, я увидел там около десяти человек спортивной внешности, они были похожи на «титушек». Я прогуливался вдоль дороги, ожидая, когда эти люди уйдут, — продолжал он свой рассказ. — Все происходило в городе Киеве, практически около угла улиц Закревского и Маяковского.

Ожидая возле дороги, я получил удар в затылок, сильный, меня подхватили и забросили в микроавтобус. В микроавтобусе меня несколько раз очень сильно ударили по голове, я лежал лицом вниз, мне одели мешок на голову. После этого я не могу вам сказать точно, но мне кажется, что около часа меня куда-то везли», — говорил Д. Булатов.

Активиста доставили в неизвестное место, привели в комнату, надели на глаза очки для плавания, внутри которых была вата, и пригрозили, что будут бить в случае, если он их снимет. Он все же их снимал, когда похитители уходили. В комнате, по его словам, была кровать и ведро, чтобы ходить в туалет.

«Каждый день эти люди били меня по голове, первый день начался с того, что меня положили на пол, закрыли мне нос, положили мокрую тряпку поверх очков и начали лить мне воду в рот, я начал захлебываться», — рассказал Д. Булатов.

Ежедневно происходили допросы (напомним, местонахождение Д. Булатова оставалось неизвестным в течение восьми дней), которые сопровождались ударами по голове. «Били они меня немного, но очень сильно и очень профессионально (...) Били очень сильно и очень больно», — подчеркнул он...

Допросы и избиения продолжались ежедневно, рассказывал активист Автомайдана, а вопросы были одни и те же, отличались лишь формулировки. Кормили его мало (куски ветчина и сыр), поили технической водой, по запаху «прелых тряпок» в помещении у Д. Булатова сложилось ощущение, что он находится в какой-то бойлерной. Через несколько дней пытки усилились. Пытали Д. Булатова, по его словам, всегда два человека. «За дверью я слышал голоса других людей, но не слышал, о чем они там говорят», — уточнил он.

После одной из попыток снять очки и посмотреть на тех, кто его бил, он получил удары по вискам и по затылку. Затем Д. Булатову надели на голову мешок, наручники на руки — за спиной, на ноги веревку, связали руки и ноги. Он лежал на полу. Били палками по лицу, часто и сильно. «Хуже ничего в своей жизни я не испытывал, — признался он. — После этой пытки меня заставляли говорить на камеру, что я шпион Америки, ЦРУ, что американцы дают мне деньги, что Автомайдан проплачивают американцы и что они меня наняли для того, чтобы я создал Автомайдан и беспорядки против нынешней власти», — рассказывал он. «После этой пытки я сказал все, что они просили, — говорил он. — Они записали все это на видео».

На следующий день ему пригрозили потерей глаза и порезали щеку. «Из щеки несколько дней текла кровь. Мне постелили целлофан, и я спал на целлофане», — заключил он.

Лидер Автомайдана сказал, что ему отрезали часть уха и провели этой частью ему по лбу. «Это было очень страшно», — вспоминал Д. Булатов.

В итоге, по его словам, чтобы избежать дальнейших пыток, он сказал, что получил от посла США деньги, потратил их на топливо для Автомайдана и камеры. В последний день ему пригрозили, что будут его распинать, сказав, что «умеют прибивать, чтобы не повредить сухожилия». «Я стоял на коленях с прибитыми к дверям руками», — вспоминал он, добавив, что все это сопровождалось избиением палками. «Я просил их меня убить, потому что терпеть такое я уже не мог», — признался Д. Булатов.

По прошествии некоторого времени Д. Булатова вывели, поместили в автобус, около часа куда-то везли и выбросили около того места, где его нашли (возле села Вишенки).

То, что Д. Булатов остался жив, перенес пытки и 25-градусный мороз, после того как его выбросили из машины, мужчина обосновал своей высокой физической подготовкой и отсутствием вредных привычек...

Отвечая на вопрос о том, кто мог его похитить, Д. Булатов обратил внимание на «русский акцент» (на растянутую речь), на то, что похитители «били и пытали профессионально», и, наконец, к Д. Булатову обращались в третьем лице. «Это навело меня на мысль, что это был российский спецназ», — утверждал активист. «Меня натолкнуло на мысль, что это русский спецназ. Говорили по-русски с акцентом. Так как меня били, пытали, такое могут делать только профессионалы», — сказал активист. «Хочу подчеркнуть, что это только мое мнение», — добавил он».

Важно отметить, что, несмотря на его утверждения о «прибитых к двери руках», данный факт в действительности не имел места. Многочисленные фотографии показывают, что никаких повреждений такого рода у него зафиксировано не было. Кроме того, согласно его словам, до встречи с журналистами должно было пройти несколько часов. В связи с этим необходимо или прийти к маловероятному выводу о том, что до встречи с журналистами несколько часов подряд он специально отказывался от медицинской помощи для сохранения этих следов, или предположить, что эти следы были нанесены непосредственно перед съемкой. На видеосъемке он также демонстрирует следы крови на майке на животе, однако данных травм у него зафиксировано не было. Журналисты также указывали на то, что после восьми дней «заключения» Дмитрий Булатов выглядел чисто выбритым, с аккуратно подстриженными ногтями и хорошо питавшимся. Вызывает вопросы и роль в этом похищении народного депутата Украины Петра Порошенко, который «30 января в 23.30 обратился по спецлинии «102» в милицию. Именно он сообщил, что в одну из частных медицинских клиник доставлен активист Автомайдана Дмитрий Булатов.