Возвышение Хоруса - Дэн Абнетт

Тарвиц атаковал огромного ткача, одного из основных строителей, и мощным ударом рассек его брюхо. Жидкий цемент хлынул на землю, словно гной из нарыва, а опрокинутое чудовище беспомощно царапало воздух короткими, толстыми лапами. Через его огромную тушу навстречу космодесантникам стали перепрыгивать воины с противоположной стороны площадки. Тукис застрелил двоих, не дав им даже приземлиться, а третьего, подскочившего слишком близко, успел обезглавить. Мегарахниды были повсюду и мельтешили, словно муравьи.

Лодоротон зарубил восьмерых врагов, включая еще одного ткача, но затем воин-мегарахнид ударом лезвия снес ему голову. Словно не удовлетворенный смертью противника, мегарахнид не остановился, а продолжал терзать тело космодесантника всеми четырьмя руками-лезвиями. В холодном воздухе разлетелись фрагменты плоти и кровавые брызги. Балли уничтожил разъяренного мегарахнида единственным выстрелом из болтера. Снаряд попал тому прямо в морду.

Люций отчаянно прорубал себе путь сквозь внешнее кольцо охранников, которые сбегались к нему со всех сторон. Он ожесточенно размахивал мечом, забыв про игры и забавы. Этого количества противников было более чем достаточно.

Люций успел уничтожить шестнадцать мегарахнидов, пока они его не одолели. Строитель с грузом белой массы в своих лопатках упал под ударом его меча, но перед смертью бросил в Люция свою ношу. Люций упал со склеенными руками и ногами. Он попытался освободиться, но органическое вещество стало быстро застывать и твердеть. В этот момент подоспел воин-мегарахнид и пронзил космодесантника всеми четырьмя лезвиями.

Выстрелом сбоку Тарвиц сбил мегарахнида с ног и встал над Люцием, чтобы защитить от ужасного ксеноса. Балли, не переставая стрелять и наносить удары мечом, пробился к ним и встал рядом. Ферост тоже попытался пробиться к товарищам, но упал после того, как лезвие мегарахнида проткнуло сзади его тело насквозь. Тукис сумел подойти и встать позади Тарвица. Трое оставшихся Детей Императора яростно отбивали атаки сомкнувшихся вокруг них мегарахнидов. У их ног лежал Люций и пытался освободиться от тела мегарахнида, убитого Тарвицем.

— Саул, спихни его с меня! — крикнул он.

Тарвиц хотел бы это сделать. Он очень хотел иметь возможность повернуться и освободить раненого собрата, но на это не было времени. И свободного пространства. Со всех сторон мелькали острые лезвия злобно стрекочущих мегарахнидов. Отвлечься хотя бы на одно мгновение — и смерть неминуема.

В чистом ночном небе внезапно раздался удар грома. Тарвиц, всецело занятый битвой, не обратил на это внимания. Просто на подходе еще один шторм-щит.

Но он ошибался.

Вокруг них на поляну метеорами падали тяжелые, докрасна раскаленные предметы и тяжело стукались о красную землю, оставляя оплавленные вмятины, словно удары молний.

Прыжковые ранцы.

В шум битвы вплелись новые раскаты выстрелов. Грохотнули болтеры. Засвистело плазменное ружье. А с неба раскаленными бомбами продолжали падать все новые прыжковые капсулы.

— Смотрите! — закричал Балли. — Смотрите!

Мегарахниды продолжали напирать со всех сторон. Тарвиц потерял свой болтер и едва мог опустить широкий меч, настолько плотно обступили его враги. Постепенно он стал пятиться под натиском бесчисленных мегарахнидов.

— ...Слышите меня? — внезапно завопил вокс-канал.

— Что? Повторите?

— Я сказал, что мы имперские воины! Есть ли здесь наши собратья?

— Есть, во имя Терры...

Грохот взрыва. Короткая очередь. Масса врагов дрогнула.

— Следуй за мной! — раздался низкий голос, явно привыкший командовать.— Следуй за мной и оттесняй их назад.

Снова послышались раскаты взрывов. Стена серых тел разорвалась надвое, появились языки пламени, в воздухе фейерверком завертелись оторванные конечности. Одна из конечностей так сильно шлепнула по визору Тарвица, что он не удержался и упал на спину. Содрогающийся в пламени мир на мгновение исчез.

Навстречу Тарвицу протянулась чья-то рука. Она попала в поле зрения. Рукавица космодесантника. Белая, с черной каймой.

— Поднимайся, брат.

Тарвиц ухватился за протянутую руку и тотчас был поставлен на ноги.

— Благодарю,— выдохнул он, все еще нетвердо держась на ногах. — Кто ты?

— Меня зовут Тарик, брат, — ответил его спаситель. — Счастлив познакомиться.

15

НЕФОРМАЛЬНЫЕ ФОРМАЛЬНОСТИ

ВОРЧАНИЕ БОЙЦОВЫХ ПСОВ

НЕ МОГУ СКАЗАТЬ

По мнению Локена, это было жестоко. Кто-то, когда-то — а Локен подозревал, что не обошлось без участия Малогарста, — не рассказал офицерам Сто сороковой экспедиции о том, с кем им предстоит встретиться на борту флагмана.

«Дух мщения», сопровождаемый многочисленными вспомогательными судами, величественно занял место на стоянке рядом с кораблями Сто сороковой экспедиции и другими, пришедшими ей на помощь. Затем от флагмана отделился массивный бронированный катер и причалил к борту боевой баржи «Мизерикорд».

Встречать катер на главную посадочную палубу вышел Матануил Август со всеми высшими офицерами, включая советника Эйдолона по имени Эшкеррус. Всем было известно, что на катере прибудут командиры присланного на помощь десанта, а это означало обязательное присутствие офицеров Шестнадцатого Легиона. За исключением Эшкерруса, все немного нервничали. Прибытие Лунных Волков, воинов самого прославленного и внушающего страх подразделения космодесантников, могло внушить тревогу любому человеку.

Тяжелый катер остановился, выбросил трап, и появились десять космодесантников. На палубе и до этого царила напряженная тишина, но она сменилась тревожными вздохами, когда встречающие увидели, что перед ними не десять братьев капитанского почетного караула, а десять капитанов в полных боевых доспехах.

Первый капитан возглавил отряд и сотворил знамение аквилы перед Матануилом Августом.

— Я... — начал он.

— Я знаю, кто вы, господин, — сказал задрожавший Август и склонился в поклоне. Мало кто во всем Империуме не знал и не боялся Первого капитана Абаддона. — Я приветствую вас и...

— Тише, мастер, — прервал его Абаддон. — Еще не все вышли.

Август, ничего не понимая, поднял голову. Абаддон занял свое место, и две шеренги замерших неподвижно капитанов, по пять с каждой стороны от трапа, образовали почетный караул. Все они вытянулись в струнку, обратив визоры прямо перед собой, возложив руки на гарды мечей.

Из катера появился Воитель. Все, кроме десяти капитанов и Матануила Августа, распростерлись на полу.

Воитель неторопливо спустился по трапу. Одного его присутствия было достаточно, чтобы приковать к себе всеобщее и полное внимание, но он, явно намеренно, усиливал эффект: он не улыбался.