Царство медное - Елена Ершова

Агент вздохнул снова, отозвался виновато:

– Пытаюсь бросить, – после чего снова придал своему голосу уверенность и продолжил, – Так вот, профессор. Вы сами знаете, о чем я говорю вам. Естественно, ваши труды не останутся незамеченными. Представьте только, как щедро оплачивается работа, в которой заинтересованы государственные службы.

Виктор молчал. Больше всего ему хотелось выпроводить незваного гостя за порог. Но с правительством шутки плохи. И он слишком хорошо понимал, что, начав игру, невозможно выйти из нее чистым.

– У меня ведь нет выбора, – сказал Виктор.

Динку вежливо улыбнулся снова.

«Но посмотри на это с другой стороны, – сказал себе ученый. – Разве после всех обид ты не можешь позволить себе реванш? Разве не достоин того, чтобы твое имя узнал мир?»

– А если я соглашусь? – спросил он.

Агент откинулся на спинку сиденья, снял очки, старательно протер стекла, надел их снова и ухмыльнулся.

– Я рад, что мы пришли к пониманию и оставили эти глупые детские ссоры. Мы разумные люди, не так ли?

– Ближе к делу! – сухо перебил Виктор. – Что конкретно вы можете предложить?

Динку написал сумму на клочке бумаги и показал его Виктору.

– Неплохо, – скупо одобрил тот.

Бумажка отправилась в урну.

– Что ж, профессор, – Динку поднялся, давая понять, что разговор закончен. – Я был очень рад с вами познакомиться. Надеюсь, наше сотрудничество будет долгим и плодотворным.

Виктор поморщился, нехотя пожал протянутую руку.

– Когда мне приступать?

– Я заеду за вами, как только будут произведены некоторые приготовления, – ответил агент. – А пока отдохните, соберитесь с мыслями. Вы ведь недавно из госпиталя?

Виктор кивнул молча, и Динку усмехнулся снова.

– Вот видите, – нравоучительно сказал он. – Сколько бед может наделать всего один неконтролируемый зверь. Подумайте об этом.

Затем Динку распрощался и ушел.

Виктор проводил его до двери, после чего вернулся в квартиру, опустошенный и уставший. Ныли сросшиеся заново кости, ныла изломанная душа.

«Дай людям то, что они хотят получить. И, когда они расслабятся и поверят, нанеси ответный удар».

Виктора не покидало чувство, что его поймали, словно мышь на кусочек сыра.

30. In vivo

Было раннее утро, и солнце еще не успело взобраться на остывшее за ночь небо.

– Не рановато ли для встречи? – съязвил он, неуклюже вползая на заднее сиденье автомобиля.

Виктор не хотел подниматься с кровати. Не хотел встречаться с агентами спецслужб. Он хотел только одного: избавиться, наконец, от жуткой мигрени.

В отличие от ученого, Штефан Динку имел цветущий и довольный вид.

– Кто рано встает, тому бог подает, – нравоучительно сказал агент. – Бросьте, профессор. В нашем деле промедление совершенно излишне и даже вредно.

Улыбка Динку выглядела вполне искренней, но от напряжения нервы Виктора все еще походили на натянутые струны. Он задыхался. Он был утомлен этими играми: Яном, Лизой, военными и спецслужбами…

…он только хотел, чтобы это поскорее закончилось.

– У меня с утра адски болит голова, – мрачно ответил Виктор. – И я хочу поскорее добраться до дома, принять ванну и лечь в постель.

– Я не задержу вас надолго.

Виктор негромко выругался про себя. Эта сделка была адом. Вся его жизнь была адом.

Динку усмехнулся, но ничего не ответил. Вместо этого приказал шоферу ехать, и Виктор закрыл глаза, стараясь расслабиться и не смотреть на пролетающие мимо деревья. Это мельтешение походило на ткацкий станок в его голове.

– Чем именно мне придется заниматься? – наконец спросил он.

– Тем, что вы уже начали делать, – повторил когда-то сказанное агент. – Мы в основном работаем в сфере биомедицинских технологий, а вы будете нашим консультантом. Ведь вы первый, кто вошел в контакт с васпой, и кто уже достиг некоторых результатов в сфере синтеза новых лекарственных средств.

– Это был, скорее, эмпирический путь, – рассеянно ответил Виктор, не глядя на агента. – Считайте, я застопорился на этапе доклинических исследований. In vitro.

– Ну, на основе ваших наблюдений и записей мы зашли чуть дальше. Теперь мы на стадии in vivo, – в тон ему сообщил Динку.

– На живых организмах? И каковы результаты?

– Наши технологи на основе образцов клеток и тканей синтезируют совершенно новые препараты. Мы подтвердили наличие противомикробной активности на микроорганизмах, которую заметили и вы. А также активную гипогликемическую способность понижать уровень сахара в крови подопытных животных.

– Меня это не интересует, – быстро сказал Виктор и спросил снова:

– Так вы взяли ткани для исследований у… него?

– Именно так, – подтвердил Динку. – Вы оказали нам просто неоценимую услугу! Знаете, – он понизил голос, – мы почти отчаялись уже выловить одного из них. Но по иронии судьбы он сам пришел к нам в руки!

Динку торжествующе засмеялся, и Виктор натянуто улыбнулся ему в ответ.

«А так и надо!» – мстительно подумал он.

Пусть теперь этот самоуверенный и лживый сукин сын, ни во что ни ставящий жизнь людей, побудет в роли подопытного кролика.

– Откуда они только взялись вообще? – вслух пробормотал он. – Какую цель вы ставили?

Динку стрельнул черными глазами вбок.

– То есть, вы не думаете, что васпы это космические пришельцы или демоны из преисподней или биологические мутанты?

– Если только фигурально выражаясь, – угрюмо буркнул Виктор.

Динку засмеялся.

– Знаете, профессор. Настолько это волнительно: увидеть детище рук своих. Узнать, во что эволюционировал проект, который когда-то пошел по своему собственному пути развития. Независимо от твоего желания и первоначальной цели.

– И что это было? – все еще хмуро спросил ученый. – Генная инженерия? Евгеника?

– Немного того, немного сего, – туманно ответил Динку. – Я сам не ученый, я лишь курирую проект. Но вы знаете, как это бывает. Не для прессы, конечно…

– Это ваши игры, – с раздражением отмахнулся Виктор. – А я в своей работе не допускал ничего сомнительного. Чего нельзя сказать о вас.

– Любой эксперимент изначально сомнителен, – возразил агент. – Надо обладать не только умом и соответствующим нюхом, но еще и смелостью воплотить в жизнь свои самые безумные идеи. Именно это отличает настоящего ученого. И я рад, что сегодня вы наконец-то решились.

Виктор на это не ответил ничего, но сказал: