Путь к рассвету - Роберт Сальваторе

Дзирт передвигался очень медленно и осторожно. Он понял, что несколько волнуется при виде внушительного воина. В прошлом Дзирт и Берктгар много раз спорили, это случалось, когда Дзирт выполнял функции посредника между Бренором и Сэттлстоуном, где правил Берктгар. Сейчас все было по-другому. Берктгар был дома, ему ничего не было нужно от Бренора, и это могло сделать его более опасным.

Дзирт должен был все выяснить. Именно для этого он пришел сюда с Пирамиды Кельвина. Он двигался молча, шаг за шагом, пока не оказался в нескольких ярдах от варвара, все еще коленопреклоненного и, очевидно, не подозревающего о его приближении.

— Мои приветствия, Берктгар, — молвил странник. Его неожиданно раздавшийся голос, казалось, не удивил варвара, и Дзирт предположил, что Берктгар, ощущавший себя в тундре как дома, все же почувствовал его приближение.

Берктгар медленно поднялся и повернулся к дроу лицом.

Дзирт бросил взгляд на запад, где вдалеке виднелось темное пятнышко.

— Твой напарник по охоте? — спросил он.

— Сын Рэвйяка, Киерстаад, — ответил Берктгар. — Хороший парень.

— А как Рэвйяк? — спросил Дзирт.

Берктгар помолчал минуту.

— Ходят слухи, что ты вернулся в Долину, — сказал он.

— Это хорошо, по мнению Берктгара?

— Нет, — прозвучал простой ответ. — Тундра обширна, дроу. Достаточно обширна, чтобы нам не пришлось больше встречаться.

Берктгар отвернулся от него, будто сказал все, что следовало, но Дзирту не хотелось пустить все на самотек.

— С чего бы тебе желать этого? — наивно спросил он, пытаясь подтолкнуть Берктгара к игре в открытую. Дзирт хотел узнать, насколько варвары стремились отдалиться от дворфов и народа Десяти Городов. Станут ли они невидимыми партнерами в тундре или, как это уже было когда-то, заклятыми врагами? — Рэвйяк был моим другом, — продолжал Дзирт. — Когда я покидал Долину годы назад, я назвал Рэвйяка среди тех, кого мне действительно будет не хватать.

— Рэвйяк — старый человек, — спокойно сказал Берктгар.

— Но он говорит от лица племени.

— Нет! — Ответ Берктгара прозвучал быстро и резко. Затем он успокоился, и его улыбка подтвердила Дзирту, что сказанное было правдой.

— Рэвйяк больше не говорит от лица племени, — продолжил Берктгар.

— Тогда, значит, Берктгар? — спросил Дзирт.

Огромный варвар кивнул, все еще улыбаясь.

— Я вернулся, чтобы избавить мой народ, — сказал он, — от ошибок Вульфгара и Рэвйяка, чтобы увести его назад, к тому образу жизни, что мы вели прежде, когда были свободными, когда не отвечали ни перед кем, кроме самих себя и нашего бога.

Дзирт задумался. Гордый молодой воин искренне заблуждается, понял дроу, ибо прежние времена, о которых Берктгар говорил с таким благоговением, были вовсе не столь беззаботны и восхитительны. Те годы были отмечены войнами, обычно между племенами, сражавшимися за пищу, которой часто не хватало. Варвары умирали от голода и от холода и часто оказывались добычей йети или огромных белых медведей, которые следовали за стадами оленей вдоль берега Моря Плавучего Льда.

Опасность ностальгии, понял Дзирт. О прошлом часто помнят только хорошее, забывая о бедах.

— Значит, Берктгар говорит от имени племени, — согласился Дзирт. — И он поведет людей к отчаянию? К войне?

— Война — это не всегда отчаяние, — хладнокровно сказал варвар. — Неужели ты так быстро забыл, что, следуя курсом Вульфгара, мы пришли к войне с твоим народом?

Дзирту нечего было ответить. Конечно, все произошло не совсем так. Война с темными эльфами возникла в большей степени в результате несчастного стечения обстоятельств, нежели из-за действий Вульфгара.

И все же это было довольно справедливо, по крайней мере с формальной точки зрения Берктгара.

— А до этого Вульфгар втянул племена в войну, чтобы помочь твоему неблагодарному другу вернуть трон, — гнул свою линию Берктгар.

Дзирт пристально посмотрел на варвара. Вновь его слова были формально правильными, и дроу понял, что у него нет убедительного ответа, который мог бы заставить Берктгара изменить мнение.

Тут они оба заметили, что к ним приближается Киерстаад.

— Мы вновь открыли для себя чистый воздух тундры, — провозгласил Берктгар, прежде чем юноша добрался до них. — Мы вернулись к прежнему, лучшему образу жизни, который не предусматривает дружбы с дроу.

— Берктгар многое забывает, — ответил Дзирт.

— Берктгар помнит многое, — ответил огромный варвар и отвернулся.

— Ты бы поступил правильно, поразмыслив над тем хорошим, что Вульфгар сделал для твоего народа, — крикнул Дзирт ему вослед. — Может быть, Сэттлстоун и не был подходящим местом для племен, но Долина Ледяного Ветра — суровая земля, где союзники — это самая большая ценность для любого человека.

Берктгар не замедлил шага. Он приблизился к Киерстааду и прошел мимо него. Киерстаад повернулся и посмотрел ему вслед, быстро догадавшись, что здесь произошло. Затем Киерстаад повернулся к Дзирту и, узнав дроу, подбежал к нему.

— Рад встрече, Киерстаад, — сказал Дзирт. — Годы пошли тебе на пользу.

Киерстаад гордо выпрямился, услышав это замечание, ошеломленный тем, что сам Дзирт До'Урден сказал о нем нечто лестное. Киерстаад был всего лишь двенадцатилетним мальчиком, когда Дзирт покинул Мифрил Халл, и потому не слишком хорошо знал дроу. Однако он знал о Дзирте — легендарном воине. Однажды Дзирт и Кэтти-бри пришли в Хенгорот, зал в Сэттлстоуне, где воины распивали мед. Дроу вскочил на стол и произнес речь, призывая к укреплению союза между дворфами и варварами. По старым традициям, о которых так часто говорил Берктгар, никакого темного эльфа не допустили бы в Хенгорот и определенно никому из них не оказали бы теплого приема. Но все присутствовавшие проявили в тот день уважение к Дзирту До'Урдену, в доказательство боевой славы дроу.

Киерстаад также не мог забыть тех историй о Дзирте, что рассказывал ему отец. В одной особенно страшной битве с народом Десяти Городов войско варваров было жестоко разгромлено, и немалую роль в этом сыграл Дзирт До'Урден. После того сражения число варваров резко сократилось. Это означало, что наступавшая зима принесла бы много бедствий и трудностей уцелевшим, особенно очень юным и очень старым, ибо слишком мало охотников осталось в живых, чтобы обеспечить едой всех.

Но когда кочующие варвары отправились на запад, на всем своем пути они стали находить свежие туши оленей, умело убитых и оставленных для племени. Это дело рук Дзирта До'Урдена, решили Рэвйяк и старейшины, того дроу, который защищал Десять Городов от варваров. Рэвйяк и многие старшие члены племени никогда не забывали этого доброго дела.