Свет на пути. В синем небе нет следов - Бхагаван Раджниш

- Алло, — говорит совершенно окаменевший Гарольд.

- Междугородняя связь, — говорит голос на другом конце провода. — Вам звонит Мэйбл Бикс — вы заказывали?

- Алло! — отвечает Гарольд, выдыхая клубы дыма. — Очень плохо слышно. Какая Мэйбл?

- Мэйбл Бикс! Мэйбл Бикс! — кричит оператор.

- Ах, нет, — отвечает Гарольд, выпучив глаза. — Мэйбл здесь нет.

- Нет! Нет! — кричит оператор. — Мэйбл Бикс здесь! Это междугородний звонок от Мэйбл Бикс!..

- В самом деле? — говорит вконец запутавшийся Гарольд. — Где, черт возьми, эта Мэйбл Бикс?

- Алло! — кричит голос. — Это Мэйбл Бикс!

- Эй,мне жаль, — говорит Гарольд, — но Мэйбл нет.

- Нет, идиот! Это Мэйбл Бикс! — кричит оператор.

Здесь вмешивается сама Мэйбл. Она говорит:

- Не обращайте внимания, оператор. Давайте я попробую. Алло, это Мэйбл Бикс. Джун дома? (англ. Is June there? — также переводится «Сейчас июнь?» — Прим. пер.)

- Июнь? — кричит Гарольд,качая головой и выглядывая в окно. — Я не знаю, где ты, но здесь еще ноябрь!

Большой Лерой и Руби после свадьбы отправились в отель для новобрачных. Руби — девственница, и ее очень волнует необычный размер Лероева приспособления.

- Не беспокойся, детка, — успокаивает ее Лерой. — Я буду показывать тебе его по частям, чтобы тебе было не так страшно.

- Хорошо, дорогой, — просияв, говорит Руби. — Теперь выйди и жди в коридоре, а я разденусь и лягу в постель.

Через несколько минут Руби лежит на брачном ложе, завернувшись в простыни.

- Входи, дорогой! — нервно кричит она. — Я готова!

- Сейчас, моя радость! — отвечает Большой Лерой из коридора. — Я буду потихонечку просовывать член в дверь спальни, чтобы ты могла к нему привыкнуть.

Лерой просовывает в дверь головку и спрашивает:

- Тебе страшно, милая?

- Нет, детка, — отвечает Руби, — я не боюсь.

Лерой просовывает следующие два дюйма.

- А теперь?

- Нет, милый, совсем не страшно.

Лерой проталкивает в открытую дверь очередные шесть дюймов.

- А теперь ты испугалась, моя сладкая?

- Нет, — отвечает Руби, широко раскрывая глаза. — Я не боюсь. Можешь идти в постель!

- Хорошо! — кричит Лерой. — Тогда я поднимаюсь наверх!

Ниведано... ”

Ниведано... ”

Будьте безмолвны. Закройте глаза, почувствуйте, что ваше тело совершенно замерзло.

Теперь посмотрите внутрь. Вы должны достичь центра своего существа. Соберите все свое сознание, всю свою жизненную энергию как копье, летящее к центру вашего существа.

В самом центре вы — будда. В центре ваше единственное качество — свидетельствование, наблюдение, осознанность.

Когда ваше проникновение становится глубже, вся вселенная внезапно начинает радоваться вместе с вами, потому что ваш центр — также и центр всего космоса. В самом центре вы — будда. И с этого момента вы должны убеждать будду пойти в ваши ежедневные занятия — не прятаться внутри, но выйти на поверхность, на периферию, в действия, слова, безмолвие...

Узнать будду — значит узнать свое вечное существо; узнать будду — значит узнать свое исчезновение. Вы исчезаете — и внезапно появляется будда.

Каждый человек беременен буддой.

Эта тишина,это безмерно прекрасное спокойствие... вам выпало счастье быть здесь. Только здесь, и больше нигде в мире, тысячи людей пытаются открыть это скрытое величие.

Сделай это золотое пространство яснее,

Ниведано... ”

Расслабьтесь. Но оставайтесь свидетелем. Тело лежит здесь, - как объект, ум находится здесь как объект. Вы — свидетель. Вы — ни тело, ни ум. Вы — чистое сознание. Это чистое сознание мы называем буддой. Будда — только символ.

Расцвело так много цветов,так много аромата... все границы исчезли, и Аудитория Будды стала озером сознания без всякой ряби. Вы должны взять с собой все это благоухание,все эти цветы.

Я принес статую Будды — прямо напротив Аудитории Будды. Он ждет там. Когда вы будете проходить мимо, помните: однажды он тоже был просто человеком, как и вы.

Отдайте ему дань уважения, почтения; поблагодарите его, потому что этот человек открыл миру новое измерение — измерение красоты, истины, достоинства.

Он объявил, что человек — Бог, и нет никакого другого бога, кроме человека.

Это было величайшее революционное заявление, когда-либо звучавшее на земле.

Ниведано... ^

Вернитесь, но с теми же движениями покоя, безмолвия и изящества. Приведите будду с собой. Посидите несколько мгновений тихо, вспоминая себя в своем потенциале, этот проблеск, центр и безмолвие. Запомните красоту вечности и встречу со своим буддой.

Вы принесли новые невидимые цветы; выходя из Аудитории Будды, вы можете с благодарностью осыпать Будду этими цветами.

В этот момент вы стали его современниками. Я хочу всех в мире сделать современниками Будды. Это единственная возможность для человечества выжить на высшем плане.

Вы работаете не только для себя, вы работаете также ради того, чтобы выжила эта прекрасная планета.

- О ’ кей, Маниша?

- Да, возлюбленный Мастер.

Глава 3

Начните свидетельствовать

3 ноября 1988 г.

Наш возлюбленный Мастер,

Как-то раз в монастырь Исана пришел монах, чтобы учиться. Увидев его, Исан сделал вид, что поднимается.

-  Пожалуйста, не вставайте! - воскликнул монах.

-  Я еще не сел/ — ответил Исан.

-  Я еще не поклонился, — сказал монах.

-  Грубое создание/  -   прокомментировал Исаи.

В другой раз Исан смотрел на языки пламени и спросил своего ученика Дого:

-  Ты видишь огонь?

-  Вижу, — ответил Дого. Мастер спросил Дого:

-  Откуда берется огонь? Дого сказал:

-  Лучше бы ты спросил меня о чем-нибудь, что не имеет отношения к ходьбе, задзену или лежанию.

Исан оборвал разговор и ушел.

Однажды Ишу попросил Исана сочинить для него гату. Исан ответил:

- Глупо сочинять, когда стоишь лицом к лицу, и, а любом случае — писать на бумаге!..

Поэтому Ишу пошел к Кёдзану, ученику Исана, и повторил свою просьбу. В ответ Кёдзан нарисовал на бумаге круг, а рядом написал примечание, в котором говорилось: «Думать, затем знать — это второй сорт. He думать и знать — это третий сорт».

Маниша, прежде чем обсуждать твои сутры, необходима небольшая биографическая справка об Исане. Я говорю «необходима» потому, что, пока вы не поймете этого человека, его суть, его воспитание, качества, вы не сможете осознать эти сутры в чистом виде. Они — почти как надписи на воздухе, или, если вам больше нравится, на воде. Необходимо понять человека, который написал эти сутры — или рассказал их, или был основой этих историй, — чтобы понять то, что с ним связано, поскольку все, что он говорит, пропитано и расцвечено его собственным существом. Эти сутры нельзя вырывать из контекста.

Исан — совершенно другая личность, нежели Бодхидхарма. Бодхидхарма был жестким мастером; Исан очень вежлив. Естественно, что его вежливость накладывала отпечаток на все, что происходило вокруг него. Он был очень смиренным человеком, он никогда никого не пытался обратить, наоборот: он ускользнул в глухой лес, чтобы никто не приходил к нему. Быть мастером и низводить кого-то на уровень последователя — это несколько смущало его... Очень тонкая,деликатная личность — личность поэта, певца, танцора.

Наставляя учеников в достижении просветления, Исан был мягким и терпеливым мастером.

Он никогда не кричал,не бил и не колотил учеников; для него это было невозможно. Он был таким любящим и сострадательным, что представить, как он бьет кого-то, что было в обычае дзенских мастеров,невозможно. Он был очень смиренным; поэтому ему приходилось создавать абсолютно другие средства,чем у Бодхидхармы или Нансена.

Наставляя учеников в достижении просветления, Исан был мягким и терпеливым мастером. В отличие от мастеров дзен, предшествовавших ему, он не использовал палку или крик.

Однако мягкость его обращения была только внешним слоем, покрывающим бунтаря, боровшегося с предрассудками.

Не следует понимать, что его смирение не было революционным качеством. Вы не должны думать, что смиренность заставила его пойти на компромисс с прошлым и традициями. Он остался великим бунтарем против всего того, что может помешать просветлению.

Поэтому мягкость его манер была только внешним слоем, покровом, скрывающим внутри бунтовщика и борца с предрассудками. В глубине он был огнем. На поверхности он был очень вежлив. Люди, приходившие к нему из-за его вежливости... многие побаивались дзенских мастеров, которые могли вас ударить, поколотить, неожиданно прыгнуть на вас; их поведение выглядело так иррационально. Исан по сравнению со своими предшественниками казался очень добрым. Несмотря на то,что он никогда не был заинтересован в учениках, в глухом лесу собралась тысяча человек; они приходили из самых далеких мест только потому,что слышали, что Исан не тот человек, который будет бить или шлепать. Он был таким обходительным и скромным, и таким любящим...