Яртур - Сергей Шведов

– Дракон – это Ариман, – негромко подсказал князю Себерии маг Сардар, неслышно ступающий за ним след в след.

– А я полагал, что драконы – это дети Вия, – удивился Волох.

– Вий унаследовал их от Аримана вместе с властью над Навьим миром.

Волох не стал спорить с Сардаром. В данную минуту драконы волновали его меньше всего. Он ждал встречи с титаном, освобождающимся от тысячелетнего морока, и испытывал по этому поводу очень сложные чувства.

Князь Родегаст толкнул рукой тяжелую дверь, украшенную позолотой и драгоценными камнями. Судя по всему, это был вход в святилище или тюрьму, где пребывал все это время божественный узник. Огромный зал, открывшийся взору Волоха, сохранил свое убранство в первозданной красоте. Возможно, порядок в святилище поддерживали волхвы, не позволившие краскам померкнуть, а позолоте облупиться. Волох с огромным интересом разглядывал рисунки, намалеванные на стенах неизвестной рукой, и вынужден был признать, что древние мастера были куда искуснее нынешних. Впрочем, не исключено, что все это великолепие создал бог, а не человек. Это были величественные картины давно отгремевших битв, в которых боги и титаны спорили друг с другом. Волох без особого труда опознал Аримана по огромному глазу, расположенному во лбу. Чуть поодаль был нарисован Перун, верхом на коне и с копьем в правой руке. Копье Ударяющего бога было нацелено в глаз Аримана. Однако, судя по всему, мятежный титан избежал смертельного удара. Возможно, он воспользовался щитом, который держал в левой руке, возможно, отразил копье секирой. Так или иначе, но Ариману удалось не только сохранить свой глаз, но и пронести его сквозь тысячелетия.

Волох, увлеченный разглядыванием рисунков на стенах, не сразу обратил внимание на каменное изваяние, стоящее в центре святилища. Оно почему-то не произвело на него поначалу большого впечатления. Наверное, потому, что даже отдаленно не напоминало человеческую фигуру. Однако именно к этому изваянию направили свои стопы князь Родегаст и маг Сардар. Далеко не сразу, но князь Себерии все-таки сообразил, что перед ним часть черепа титана, то ли вделанная в каменный пол, то ли прорастающая из него. И Око Аримана, прикрытое веком, он тоже увидел и вмиг похолодел от дурного предчувствия. Веко было живым, это он понял сразу, а потому и не рискнул приблизиться к черепу, как это сделали Сардар с Родегастом, и застыл в почтительном отдалении.

Перед Оком Аримана, на расстоянии пяти шагов, стоял сосуд из неизвестного металла, сделанный в форме цветка с семью лепестками, из узкого горлышка которого струился едва заметный дымок. Это и был знаменитый жар-цвет, о назначении которого волхвы спорили до сих пор. Сходились они пока только в одном: жар-цвет способен ввести смертного человека в состояние полусна и тем самым способствовать его приобщению к миру Прави, когда божественные знания сами собой станут проникать в его мозг. Увы, далеко не все мозги способны эти знания усвоить. Многие люди впадали в безумие или в лучшем случае в оцепенение, стоило им только вдохнуть аромат чудесного цветка. Волоху однажды, много лет тому назад, уже довелось видеть жар-цвет, но тогда сосуд был плотно закрыт и не представлял серьезной опасности.

– Подойди ближе, князь, – махнул в сторону Волоха Родегаст.

Князь Себерии, стараясь дышать как можно реже, все-таки приблизился к чудовищному черепу, превосходившему человеческий по меньшей мере в десять раз.

– Раньше он был холоден как лед, – сказал Родегаст, – а ныне к нему нельзя притронуться рукой, чтобы не обжечься.

– А Око? – спросил Волох, приседая. – Оно ведь, кажется, плотно закрыто веком.

И как раз именно в этот момент веко дрогнуло, открывая узкую полоску глазного яблока. Это было так неожиданно, что Волох невольно отшатнулся и едва не сбил жар-цвет с изящного столика, на котором тот стоял.

– Не пугайся, князь, – усмехнулся Сардар. – До полного пробуждения Ариману еще далеко.

– Тебе виднее, – огрызнулся Волох.

– Ариман должен напитаться божественной энергией жар-цвета, и только тогда к нему вернется память.

– А если вместе с памятью к нему вернется и сила? – спросил Волох.

– Мы спрячем жар-цвет раньше, чем это произойдет, – не очень уверенно пообещал Родегаст.

– Перун вам в помощь, – поморщился Волох, – но на твоем месте, Родегаст, я не стал бы так рисковать. Не знаю, какие божественные истины таит в себе жар-цвет, но от его аромата у меня закружилась голова.

– Наверное, ты прав, князь Себерии, – кивнул Родегаст. – Нам не следует долго находиться в святилище, но в последнее время меня влечет сюда все больше и больше. Мне кажется, что здесь я обретаю силу.

В отличие от владыки Асгарда Волох чувствовал только слабость в ногах и дурноту. В какой-то миг ему показалось, что он сейчас потеряет сознание и рухнет на мраморные плиты святилища. Огромным усилием воли он все-таки сумел овладеть собой и с достоинством покинул узилище титана. Теперь он твердо знал, что Ариман действительно просыпается, зато у него появились серьезные сомнения в том, что Родегаст и Сардар, даже с помощью бога Перуна, сумеют совладать с мятежным титаном.

После посещения святилища Волох проспал почти сутки, чем удивил своих мечников и вызвал усмешку на губах князя Родегаста, навестившего своего союзника рано поутру:

– Поначалу меня тоже клонило в сон, но постепенно это прошло, и я чувствую себя бодрым как никогда.

– А ты часто посещаешь святилище? – спросил Волох.

– По нескольку раз на дню, – спокойно отозвался Родегаст. – Сардар же практически не отходит от жар-цвета. Мы не имеем права прозевать момент окончательного пробуждения.

– Ты сказал, что обретаешь силу в святилище, но не сказал, в чем это выражается?

– В предвиденье, Волох, я вижу лучше и дальше, чем другие.

– Тогда объясни мне, князь, зачем тебе понадобился я?

Родегаст ответил не сразу, а довольно долго разглядывал абсолютно голую стену за спиной у Волоха. Наверное, просто собирался с мыслями. А у князя Себерии появилась возможность попристальней присмотреться к князю Асии. Родегаст сильно постарел за последнее время. И выглядел он сейчас лет на шестьдесят по меньшей мере. Конечно, поражения никого не красят, но ведь этот человек всего лишь на два-три года старше самого Волоха.

– Я могу победить Яртура, но убить его сможешь только ты, князь Волох. Во всяком случае, так утверждает Сардар.

– Сардар говорит неправду, – пожал плечами сын Коломана. – Яртур простой смертный.

– Простому смертному не дано пройти по Калиновому мосту, – криво усмехнулся Родегаст. – А он прошел, вместе с сыном вилы Шемахи.