Тиран (ЛП) - Лавин Тиана

Склонив голову набок, Нита показала средний палец одному мужчине, который продолжал пялиться на нее, презрительно усмехаясь. Снова переведя взгляд на ринг, она с трудом сдержала слезы, увидев, как изо рта Хантера течет кровь. Несколько мужчин, окруживших его, давали ему советы и подбадривали, возможно, даже угрожали, вытирая его тело мокрой тряпкой и давая ему пить по глотку. Его тренер сунул капу обратно ему в рот, но Хантер вынул ее, выплюнул обильную кровь, а затем засунул ее обратно.

Черт! Хантер, детка…

Снова раздался удар гонга, и Хантер на удивление быстро вскочил на ноги. Никакой медлительности, никакой вялости. Просто человек, перепачканный собственными биологическими жидкостями, с горящими зелеными глазами, напряженными мускулистыми руками, принявший боевую стойку. В мгновение ока он и Зион сцепились темно-коричневыми и бежевыми конечностями, покрытыми татуировками, сплелись в клубок, держась изо всех сил. Судья быстро разнял их. Мужчины, подпрыгивая, начали кружить друг вокруг друга. Внезапно Хантер нанес удар, попав Зиону прямо в глаз.

Да!

Нита обрадовано сжала кулаки.

Толпа вскочила, кто-то аплодировал, кто-то свистел. Это было безумие, вызванное тестостероном. Зион, не теряя времени, ответил, нанеся Хантеру серию ударов в верхнюю часть груди. Они бросились друг на друга, словно это была смертельная схватка, нещадно избивая друг друга. Мельтешение рук, брызги пота и крови. Нита прислонилась к стене, пытаясь отдышаться. Внезапно Хантер, получив удар в бок, прямо над бедром, согнулся пополам от боли. Она почти чувствовала ее… его боль стала ее. С глухим стуком он упал на пол, и судья, подождав секунду, встал над ним и начал отсчет.

Недолго думая, Нита помчалась по узкому проходу, ее ноги двигались недостаточно быстро, как ей бы хотелось. Летя по проходу к рингу и чувствуя на себе сотни взглядов, она закричала так сильно, что у нее начало гореть горло.

— Вставай! Вставай! Вставай! Хантер! Я знаю, ты слышишь меня! Это твоя мечта! Вставай!

Внезапно он повернул голову и нашел ее взглядом. Хантер еле заметно улыбнулся, а кроваво-красная слюна капала у него изо рта и скапливалась на коврике. Вздрогнув, он потер больное место рукой в перчатке, и глаза его загорелись. В этот момент она снова влюбилась в него и увидела, что он чувствует то же самое. Оперевшись перчатками в мат, он с мучительным стоном поднялся на ноги как раз перед тем, как рефери завершил отсчет. Толпа была словно наэлектризованная. Судья внимательно посмотрел ему в глаза, проверяя его готовность к действию. Кивнув, мужчина заговорил с ним. Хантер каким-то образом ответил, и рефери жестом приказал ему продолжать бой. Толпа взорвалась аплодисментами и криками.

Внезапно к ней подошел мужчина и схватил ее за запястье.

— Эй, вам нельзя здесь находиться.

Выдернув руку из его хватки, Нита смерила его взглядом.

— Не прикасайся ко мне. Это мой парень, — она указала на Хантера, который теперь снова вернулся в свой угол и сидел на табурете, а его тренер, склонившись над ним, что-то ему говорил. — Я отойду назад, но никуда не уйду из зала.

— Оставь ее в покое, Дотсон, — обратился другой мужчина к первому, перекрикивая шум толпы. — Она не причинит неудобств.

Мужчина, который схватил ее за запястье, умчался прочь, оставив ее стоять там, где она стояла.

— Присаживайтесь сюда. Отсюда его будет хорошо видно, — сказал незнакомец и встал со своего стула, освободив его для нее.

— Спасибо… большое спасибо.

Мужчина кивнул и направился к выходу из зала с сигарой в руке.

Стул был теплым, но далеко не комфортным. Теперь она могла видеть ринг еще лучше, и происходящее на нем заставило ее сердце сжаться. Сторона тела Хантера, в которую его ударили, была ярко красной. Что-то определенно было не так. Его тренер практически кричал, хотя она не могла разобрать, что говорит мужчина. Зион выглядел немного растерянным. Ему тоже было больно, но не так сильно, как Хантеру. «Отхерачь его как следует!» — услышала она обрывок фразы тренера. Мужчина засунул капу обратно в рот Хантеру, а затем ее мужчина улыбнулся ей.

— Я люблю тебя, ты можешь это сделать! — прошептала она, на ее глазах выступили слезы.

Этот бой был гораздо важнее для ее мужчины, чем она думала сначала. Он дрался не для того, чтобы произвести впечатление на кучку спонсоров и даже не ради денег. Что-то в этом было еще, что-то большее. Она вспомнила странный разговор, который у них был несколько недель назад, и теперь он обрел смысл. Иногда Хантер говорил загадками, особенно когда не хотел, чтобы она знала все подробности. Он все больше раскрывался, но по натуре оставался замкнутым человеком. Он тщательно охранял свои мысли. В любом случае, этот бой был тем, чего он жаждал. В чем нуждался.

Раздался удар гонга, и бой возобновился. Теперь ее трясло, все ее тело дрожало.

Третий раунд был просто ужасным. На этот раз Хантера не повалили на пол, не ударили головой или что-то в этом роде, но, похоже, Зион нашел его слабое место и продолжал его отрабатывать. Изо рта Хантера не вырвалось ни звука, но по его временами напряженному выражению лица было ясно, что он испытывает сильную физическую боль. Хантер был известен своим высоким болевым порогом. Многие били его кулаками, и он, казалось, не чувствовал этих ударов — но не в этот раз. Зион был бойцом другой породы.

Она внутренне рыдала, как это всегда делал Хантер. Именно так он проявлял эмоции большую часть своей жизни — так, что никто не мог этого увидеть.

Боль, удерживаемая внутри, приводит к четвертой эмоциональной стадии рака душевного спокойствия. Он съест тебя заживо, по крупицам. Он убьет тебя…

Нита, сморгнув слезы, высоко подняла голову и, скрестив руки на груди, решила довериться неизбежному.

Четвертый раунд прошел хуже некуда. Это была катастрофа. Толпа начала насмехаться над Хантером.

«Большой Злой Волк — это овца в волчьей шкуре! Нет, дрессированный пудель! Тебе не нужен металлический ошейник и поводок, тебе нужен розовый боа!» — выкрикнул кто-то, вызвав в толпе бурный взрыв смеха. Нита не желала смотреть в мерзкие глаза мужчин, издалека насмехавшихся над ее возлюбленным. Мужчин, которые не могли выдержать ни одного удара десятилетнего ребенка, не говоря уже о таких тренированных, превосходных боксерах, как Зион и Хантер. Она не доставит им такого удовольствия. Вместо этого она сосредоточила свой взгляд на Хантере.

Она вложила в него всю свою энергию, так что, если он посмотрит на нее, то увидит надежду. Он увидит любовь. Он увидит, что, несмотря ни на что, всегда будет победителем в ее глазах. Толпа зааплодировала, когда Зион снова попал ему в ребра. На этот раз Хантер издал низкое рычание, звук которого проник прямиком в ее киску.

Зион разрывал его в клочья, и к концу четвертого раунда Нита готова была молиться, чтобы этот кошмар закончился. Но было что-то в глазах Хантера, странное мерцание в глубине этих двух бездонных зеленых океанов. Он был ее Красавицей и Чудовищем. И было что-то прекрасное в том, как он выглядел в этот момент — весь в поту и крови, под лучами яркого света, с улыбкой своей мертвой матери, любившей его из могилы.

Он взглянул на нее раз или два, один его глаз теперь был наполовину закрыт. Зиону тоже хорошо досталось, его губа кровоточила. Он уже не выглядел таким самоуверенным. Они оба выглядели совершенно обессиленными, из последних сил, цепляющимися за жизнь. Хотя оба хотели этого. В некоторых людях просто жило первобытное желание сражаться. Другие же предпочитали быть зрителями.

Раньше Нита думала, что все эти бои — это так по-варварски, но теперь она действительно увидела в этом красоту. Чтобы направить эти эмоции в нужное русло, требуется немалое мастерство. Нужно взять их под свой контроль, абстрагироваться от боли. Это было трудно, но лишь это могло бы ему помочь победить.

Они были отличными бойцами, пытавшимися что-то доказать, но не толпе, а самим себе. Снова ударили в гонг, и Хантер вернулся на свое место. Он отстраненно смотрел на ослепляющие огни, когда его тренер что-то кричал ему, будучи, очевидно, чертовски злым. Казалось, Хантер пребывает в своем собственном мире, слушая тренера вполуха.