Сломанная корона - Андрей Астахов

– А причем тут Салданах?

– А при том, что король наш, как еще в детстве влюбился в эту куклу, так и мечтал все время о том, чтобы ожила она навсегда. Вот и стал искать того, кто мечту его осуществить способен. Эльфы ему и сказали про Салданаха. Пригласил король Салданаха в замок, посулил золотые горы, а Салданах его обманул – захотел куклу у него забрать. Король в ярости тогда был. С тех пор никого он к той кукле не подпускает, держит ее в Запретных покоях, куда один только и может входить, прочим вход туда заказан. Слышал я, что Запретные покои, в которых кукла хранится, особой магией запечатаны, и никто туда просто не может войти, во как!

– Странно, как живой человек может столько лет любить куклу, – сказал я, искусно изобразив удивление.

– Может, истинно может. Потому и зовут недоброжелатели нашего короля Жефруа Глупым. А не глуп он, просто… влюблен он, вот в чем дело. И понять его можно. Тот, кто хоть раз видел ожившую девушку-куклу, нашего короля сразу поймет.

– Что, такая красивая? – Я сразу вспомнил Фьорделис, девушку, которую видел у Салданаха, и которую старый фаермеллен якобы передал под мою опеку.

– Несказанно. Истинный ангел небесный. В Лансане нет ни единой девы, которая была бы столь же красива, как эта эльфийка.

– Нет, Вандрен, ты неправ! – вмешалась Гризельда. – С недавних пор в Лансане появился еще один ангел – наша Марика, наша девочка! Нет, эльфийка прелестна, разумеется, но моя милая невестка ничем не хуже. У-ух, как же я тебя люблю, родная! С твоим появлением мне просто жить захотелось.

– Спасибо, сударыня, – ответил я, даже не стараясь высвободиться из не по-женских цепких объятий «свекрови». – Приятно это слышать. Но я думаю, что мессир Беко прав. Мне кажется, что Меаль настоящая красавица и хотела бы увидеть ее.

– Увидишь, – заверил меня главный придворный псарь. – Завтра вечером.

Беко еще что-то говорил, но я пропускал его речи мимо ушей – мне ужасно захотелось домой, в постель. Вечеринка проходила по уже знакомому мне сценарию. Вокруг нас образовалась толпа желающих познакомиться с невестой Джармена, и, закончив говорить с Беко, я вынужден был общаться с этими людьми, выслушивая разную гламурную ерунду и отвечая такой же ерундой. Короче, обычный светский раут в чистом виде. Сколько времени я так трепался, даже не могу сказать. В парке стало темно, слуги зажгли фонари. Гости вокруг уже хорошо опьянели и вовсю флиртовали с нарядными девицами, Джармен все время крутился рядом, не спуская с меня влюбленных взгляд, и мне вдруг стало ужасно одиноко. Я даже с Марикой поговорить не мог.

– Джарми, у меня что-то голова болит, – сказал я. – Отвези меня, пожалуйста, домой.

– Милая, ты хочешь оставить меня? – Джармен перестал улыбаться. – Ужин еще даже не начался.

– Я не хочу есть. Я очень волнуюсь, и у меня страшная мигрень. Пожалуйста, Джарми, отвези меня обратно в гостиницу!

– Ты можешь переночевать у нас, – сказал Крейг.

– Я должна очень рано быть в Жуайе. Шагирра репетирует рано утром, и мне надо быть в форме. Прости, дорогой, и потерпи еще немного.

– Марика, – Крейг покраснел, – я должен сказать тебе. Мама настаивает, чтобы наша помолвка состоялась еще до Йуле.

– Все, что захочешь, – я пошел на тактический маневр, – но сейчас я очень хочу отдохнуть. Слишком много впечатлений за два дня. Так ты проводишь меня?

Гризельду расстроило мое решение, но настаивать она не стала. Из вежливости я еще немного пообщался с гостями, выслушал кучу комплиментов и пожеланий удачно выступить перед его величеством, и Джармен повел меня к карете. Выглядел он довольно поникшим – похоже, у него были совсем другие планы на вечер.

– Не обижайся, – сказал я ему уже в карете. – У нас с тобой будет еще много времени впереди.

– Я о другом думаю, Марика, – сказал Крейг. – Об Алекто. Он рано или поздно узнает о нас, и…

– И это не твоя забота, – сказал я. – Давай не будем торопить события.

– Но помолвка…

– Обещаю, что я очень скоро удивлю тебя, дорогой. Ты поймешь, что я умею принимать решения.

– Марика, я без тебя погибну, – ответил несчастный. Нет, ну мне реально стало жалко Крейга. Ведь я сам еще недавно был в такой же ситуации, и то, что я говорил Крейгу, чуть ли не слово в слово повторяли те пустые фразы, которыми отговаривалась от меня Вика Караимова. Эх, ты, бедняга, знал бы ты, кто же на самом деле сейчас перед тобой сидит! Во был бы сюрпризец…

Задушевный разговор как-то сам по себе сошел на нет, и остаток пути мы молчали. Джармен старательно делал вид, что ничего больше не хочет мне сказать, а я так же старательно изображал муки мигрени. Короче, мы приехали к нашей гостинице, Джармен расцеловал меня и пообещал, что завтра первым поздравит меня с дебютом на сцене. После этого мы, наконец-то, расстались. Хозяин сказал мне, что мастер Тога уже отправился на боковую, и я решил, что тоже пора отдохнуть.

– Ты думаешь о кукле? – спросила меня Марика.

– Да. Салданах меня обманул. Настоящая кукла осталась у короля Жефруа. – Я стянул с себя сапожки, штаны, тунику и растянулся на постели. – А корона у меня. Понимаешь, что это значит?

– Не совсем, зайка.

– Жефруа мой враг. Салданах столкнул нас друг с другом.

– Зачем ему это надо?

– Затем. Победитель получит все – и девушку, и корону нового эльфийского короля. Может, так оно и задумано, но мне от этого не легче. Знаешь, я все больше и больше жалею, что дал Консультанту себя уговорить продолжить это безумие. Мне кажется, с этой короной что-то не то. Если я найду бриллиант и восстановлю венец Амендора, последствия могут быть самые невероятные.

– Ты слишком много думаешь, милый. Расслабься и выбрось все из головы. Рефлексия ничего не даст, ты только потеряешь уверенность в себе. Обещаю тебе одно – я останусь с тобой в любом случае, победишь ты, или проиграешь. Я даже готова делить тебя с этой эльфийкой, будь она проклята.

– Не говори так, Марика. Я люблю только тебя.

– Тогда слушайся меня и делай все, что собираешься сделать. Цена успеха очень велика. Умоляю тебя, будь тверд и не позволяй себе ненужных эмоций.

– Постараюсь, родная.

– Я же знаю, что ты у меня самый-самый. Как жаль, что я не могу тебя поцеловать, прижаться к тебе, завести тебя по полной. Но все будет, Лешенька. Все будет…

Тога разбудил меня на рассвете. Он оделся как и подобает интеллектуалу, во что-то официально темное, нарядное и на вид страшно дорогое – я так понял, все покупки были сделаны специально для визита в Дансбург и втайне от меня, – и спокоен и собран, как никогда.