О чём молчит Ласточка - Катерина Сильванова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это понятно. А из-за чего?
— Та… — Она махнула рукой.
Володя не горел желанием лезть в их отношения. Но Машина забота пробуждала в нём желание помочь. Подсказать ей что-нибудь, пусть даже если и не послушает.
— Маша, точно ничего серьёзного? — снова уточнил он.
— Да правда, Володь! — воскликнула она, но в её голосе слышалась вина. — Ну ляпнула сгоряча, что это у него подростковое и скоро пройдёт. Ну он опять обиделся… — Она сложила руки на груди и сильно напомнила Володе саму себя в юности. — Ну я что, не права, что ли? Перерастёт он всё это и забудет как весёлое приключение.
Володя лишь покачал головой.
— Эх, Маша, ничему тебя жизнь не учит. Мы же это уже проходили. — Он медленно, с расстановкой объяснил ей как малому ребёнку: — Такие вещи просто так не появляются и бесследно не проходят. Тем более, как мне кажется, говоря ему такие слова, ты обесцениваешь то, что для него сейчас важно.
Она вздохнула.
— Ну я вроде смирилась, но всё же продолжаю надеяться, что это… ну, баловство. Как думаешь, пройдёт у него это?
Володя покачал головой.
— Я уже отвечал тебе на этот вопрос. Сексуальность твоего сына, — он заметил, как Машу передёрнуло от этих слов, — не изменится. А дети и у гея могут быть. Но если Дима бисексуален, то кто знает, может, и женится, заведёт обычную семью.
— Ой, правда? — оживилась Маша.
— Маш, ну я тебе объясняю очевидное. У тебя же есть интернет. Поищи там научные статьи вместо заговоров на мухах — и всё узнаешь. Это же в твоих интересах, в конце концов.
Она снова нахмурилась, её взгляд забегал. Затем, странно прищурившись, посмотрела на Володю.
— А ты не хочешь? С женщиной?..
Володя закатил глаза, отметил про себя, что уже успел привыкнуть к этому жесту при общении с Машей.
— Снова здорово! И это мы тоже уже обсуждали!
Маша встала из-за стола и упёрла руки в бока.
— Я же не о том, чтобы спать с женщиной! Я о семье, о детях. Тебе уже лет-то сколько, неужели не хочется?
Володя резко вдохнул ртом, собираясь поинтересоваться, как дети могут появиться без секса, но зашёлся кашлем.
— Вот об этом я и говорю, — сказала Маша, возведя палец вверх и закудахтала: — И позаботиться о тебе некому, а был бы женат…
Володя ничуть не рассердился. Посмотрел на неё хмуро, а потом вдруг по-доброму засмеялся.
— Да что ты привязалась со своей семьёй да женой? Позаботиться обо мне и мужик сможет!
— Фу! — воскликнула Маша, но скорее наигранно, чем с настоящим отвращением.
— А что? Может, тебе тоже задуматься о том, чтобы найти, — он сделал ударение на следующем слове, — спутницу жизни? Мужики же все одинаковые, так? И ты сама говоришь, что женщины и лучше, и красивее мужчин!
— Фу! — повторила Маша, скривившись. — Володя, что ты такое несёшь?
Он засмеялся:
— Теперь ты поняла, что я чувствую, когда ты убеждаешь меня в необходимости жениться?
— Ой, да ну тебя! — И тоже засмеялась.
Провожая Машу к такси, Володя сказал:
— Спасибо, что заехала. И за плов — тоже, очень вкусный.
Он благодарил её искренне. Пусть навещать его сегодня не было острой необходимости, зато за разговором быстро пролетело время, да и настроение поднялось.
— Да не за что, выздоравливай! — отмахнулась она.
Внезапно для самого себя Володя предложил:
— Может, сходим куда-нибудь, когда выздоровею? В театр или на концерт, посмотрим, что там есть. И оболтусов своих можешь взять.
— Вообще-то, мой оболтус всего один, — уточнила Маша, — но я, конечно, только за! Давай!
— Ну тогда договорились, я посмотрю афишу и позвоню.
А пару часов спустя Володя пересказывал разговор с Машей Юре в ICQ. Разумеется, не весь, а только ту часть, где Маша заставляла его пить чай, есть плов и жениться.
Юра отправил целый ряд смайликов — жёлтые колобки катались по полу от смеха.
«Володя, так она, может, тебе свою кандидатуру предлагала? А ты, дурак, ничего и не понял!»
«Ну что ты выдумываешь?»
«Почему это выдумываю? Ты, вообще-то, завидный жених: солидный, со своим бизнесом, домом, без жены и детей».
«Ага, только в одном проблема…»
«И в чём же?» — спросил Юра и добавил ехидный смайлик.
«А то ты не знаешь!»
Юра только посмеялся над ним — снова смайликом.
Володя, уже зевая, написал:
«А вообще она мне жутко напомнила мать, если честно. Этими своими разговорами о семье».
«Ну… злободневно. Или как там говорят? А если серьёзно, ты что по этому поводу думаешь? Не хочется, чтобы кто-то был рядом?»
Володя не стал уходить от щекотливой темы, честно ответил:
«Хочется».
Но умолчал, что в последнее время при мысли об этом «ком-то» перед глазами вставал образ Юры.
* * *Володя вышел из машины, оглянулся по сторонам, посмотрел в серое небо. Погода не радовала ни вчера, ни сегодня — и вообще не собиралась радовать в ближайшие четыре месяца. Конец ноября — та пора в Харькове, когда выходить из дома — плохая идея. Пасмурно и тускло. Такое ощущение, будто подкрутили яркость и вполовину убавили насыщенность.
Направляясь к площадке ХАТОБа, Володя приподнял воротник пальто, прячась от промозглого ветра.
Маша пока не подошла. Он посмотрел на часы — до оговорённого времени оставалось ещё пять минут. Лучше бы сидел в машине до последнего, а не торчал на холоде.
Володя прошёлся вокруг выключенного фонтана, наблюдая за жёлто-коричневыми листьями, плавающими в воде.
На фасаде оперного театра, хлопая на ветру, висела огромная афиша предстоящего мюзикла: белая маска на чёрном фоне и красная роза.
Выбирая, куда повести Машу с парнями, Володя сразу же наткнулся на плакат с «Призраком Оперы» — такие были развешаны по всему городу. Сперва засомневался, подумав, что Маше-то, конечно, захочется пойти
