Тайна моего двойника - Татьяна Светлова

— Ты можешь мне объяснить, зачем человек мог подключать аккумулятор к электросети? У вас дефицит аккумуляторов?

— Не знаю, — пришлось признаться мне. — У нас с мамой никогда не было машины.

— Ведь электричество стоит очень дорого, — добавил Джонатан.

— У нас — дешево. К тому же, у нас всегда был дефицит на запчасти и прочие штуковины для машин, а сейчас, если они и появились в свободной продаже, то не на каждом шагу. И уж вряд ли в районе дачного поселка.

— Значит, в этом ничего подозрительного нет?

— Кажется, нет.

— Тогда объясни мне про канистру с бензином. Зачем хозяин мог ее принести в дом?

— Ума не приложу. Если бы он еще поставил машину на улице — тогда я сказала бы: чтобы не украли. Машины за одну ночь буквально «раздевают»… Но у них на участке есть гараж.

— Так что мы имеем еще одно убийство?

— Боюсь, что да. К тому же, странно, что они не проснулись.

— Кто-то помог уснуть покрепче?… Эта девочка не упоминала каких-нибудь гостей, которые приезжали на дачу главврача?

— Нет. Мы можем поехать в этот дачный поселок и порасспрашивать соседей. Если мы, конечно, найдем там кого-то в такой мороз.

— Нет смысла, Оля. Соседи в лучшем случае добавят еще какую-нибудь деталь, которая нам снова позволит сомневаться и строить догадки. Но никто, кроме полиции, нам не сможет точно обрисовать картину. Только в полицию мы с тобой не можем пойти, а догадки мы уже и так строим — целую гору понастроили…

— К тому же, пора Константину звонить, — сказала я, глянув на часы.

Жалея изо всех сил, что Джонатан не говорит по-русски, — предстоящий разговор лучше было бы вести между мужчинами — я произносила в ледяную трубку телефона-автомата:

— Не хочу обижать вашу жену, но это то, что называется «мужской разговор», который, как и наша с вами встреча, должен остаться между нами. Когда вы узнаете его суть, вы поймете меня. Я сама женщина и хорошо знаю, что женщины болтливы…

— Верю вам на слово, — перебил меня низкий мужской голос, — и не возражаю встретиться с вами. Но за Люду я ручаюсь, как за самого себя: если ее предупредить — она ни за что не сболтнет.

— Хорошо… — мне было неловко диктовать свои условия. — Как вам удобно встретиться? Может, поужинаем вместе в ресторане? Мы приглашаем.

— Я и сам могу вас пригласить, — с достоинством сказал Костин голос. — Только нам малыша оставить не с кем. Приходите лучше к нам на ужин.

Я ломаться не стала и быстро согласилась. Мы с Джонатаном зашли в магазин, накупили кучу вкусных вещей, и вскоре наше такси снова притормозило у пятиэтажной колбасы.

Я немного побаивалась предстоящего разговора, вернее, не его самого, а напряженности, непонимания, недоверия — рассказал бы мне кто подобную историю, я бы сама вряд ли поверила! Но наши хозяева встретили нас радушно и непринужденно.

Костя оказался симпатичным усатым мужиком, веселым и простым. Он был компьютерщиком, и одна из комнат их трехкомнатной квартиры была завалена разобранными компьютерами, которые он чинил в свободное время, чем и — похвастался он — весомо подрабатывал в дополнение к своей зарплате. Он говорил немного по-английски и сразу же затеял с Джонатаном разговор о компьютерах, программах и прочих хитроумных вещах.

Я помогла Людмиле, несмотря на ее возражения, накрыть на стол и вскоре мы уже сидели за ним, чокаясь холодной водкой.

— Ну, рассказывайте, — заговорил Костя, утирая усы. — Что там у вас за секреты такие?

— Вы извините меня, Людмила, — посмотрела я ей в глаза, — я сегодня днем сказала не правду. — Ваша свекровь мне не крестная. Дело в том, что…

Я рассказала им все, или почти все — разумеется, я обошла молчанием нашу поездку в Англию, фальшивый паспорт и некоторые другие детали и, самое главное, я не упомянула имя Зазориной.

Они не проронили ни слова, слушая мое повествование, даже есть перестали. И только когда я закончила, Костя шумно выдохнул:

— Выпьем!

Мы снова чокнулись и принялись за еду.

— Это невероятно!.. — произнесла Людмила потрясенно. Ее круглые карие глаза блестели от возбуждения. — Я вам, конечно, верю, но история ваша… Как в кино! Или в романе… Правда, Костя?

— В жизни всяко бывает, — рассудил важно Костя. — Истории для романов откуда берутся, по-твоему? Из жизни! Они хоть и редко такие приключаются, да их выбирают для искусства специально — самые необычные. А простые истории, в которых ничего не случается, а так: утром встали, пошли на работу, забрали сыночка из садика, поужинали, посмотрели телевизор, легли спать — кому же это интересно? Кто же это читать будет или кино смотреть?

— Верно, — ответила Людмила мужу уважительным взглядом, и я порадовалась, что эти милые люди мне поверили сразу.

— Значит, кому-то мешает секрет вашего рождения, так я понимаю? — заговорил Костя. — Чтой-то у меня такое ощущение, что я видел кого-то, на вас похожего, Оля. Уж не родня ли ваша… Только вот никак не соображу… Скажу, когда вспомню. И, значит, вы считаете, что моя мать была в курсе?

— Это более, чем вероятно, Костя. Вы никогда не слышали от нее историй в этом роде? Или, может, ваш отец знает?

— Батя умер семь лет тому назад. Если и знал — теперь не спросишь. А мне мать ничего такого не рассказывала. Не пойму даже, как да чем вам и помочь…

Наступила пауза. Я не знала, что спросить, Костя не знал, что сказать. Оставался только один возможный ход, который мог расшевелить память Кости и заставить его вытащить из нее максимум информации. И я решилась поделиться с ним своими подозрениями.

— Не только мне помочь… Вам тоже: понять правду. Люди, пославшие без малейших колебаний киллера, чтобы убить нас с Шерил…

Я сделала значительную паузу и договорила:

— … могли дополнить этот список приговоренных к смерти и вашей матерью. Если Елена Петровна действительно знала этот секрет, то не исключено, что наезд на нее был преднамеренным… Заказчик явно в выборе средств не стесняется. Вы не были знакомы с коллегой вашей матери, главврачом роддома Ниной Александровной Демченко?

Костя не ответил, кусая кончик уса. Он был явно ошарашен, но первая растерянность быстро исчезла с его лица, уступив место сосредоточенности. Мысль его работала, глаза блестели.

— Она дружила с мамой, дома у нас бывала! И на похоронах была… — видя молчание мужа, откликнулась Людмила. — А что… А она?…

— Она погибла девять дней спустя после вашей матери. Тоже несчастный случай. Пожар на даче… Вы не знали?

Костя вдруг сделался багрового цвета. Я даже испугалась.

— Я сразу им, ментам поганым, — прорычал Костя, — сказал: «Вас подкупили, сволочи! — Вы дело закрываете, потому что кто-то вам за это заплатил!»

Он шумно перевел дыхание и хлопнул ладонью по столу.

— Я теперь понимаю, это точно так и есть! Уж больно все нечисто в этой истории! Ни свидетелей, ни показаний, х…ня какая-то! Это убийство, ясное дело! Мать убили, суки!

Он всхлипнул, если можно назвать таким словом тот сдавленный хрип, который вырвался из его груди, и положил кудрявую голову с начинающей редеть макушкой на сложенные на столе руки.

Люда хлопотливо потянулась к мужу и обняла его голову, прижав к груди. Наступила тишина, если не считать тихого полушепота — это я, воспользовавшись паузой, тихонько переводила Джонатану.

— Только Константин, к сожалению, ничего об этом не знает… — шептала я, — нам остается только гадать…

— Возможно, есть какие-то косвенные признаки, — так же тихо ответил мне Джонатан. — Весьма вероятно, что за это дело его мать получила вознаграждение.

Костя поднял голову.

— Наливай! — махнул он жене. — Чего он говорит, Джонатан?

— Он думает, что ваша мама могла получить подарок в обмен на молчание…

Ни с кем не чокнувшись, Костя опрокинул рюмку залпом и звонко хлопнул ею о стол, ставя.

— Подарки мать постоянно получала. У нас всегда, пока она работала, дом был завален духами и коробками конфет… Она ведь главной акушеркой была!

— Подумайте, Костя! Одну из нас, Шерил, отдали американцам. Не исключено, что вознаграждение было особенным, необычным… Или сумма большая, или вещь какая-то дорогая, заметная, может, импортная… Не припомните?

— В каком году, говоришь?

— В семьдесят четвертом.

— Мне семнадцать лет было, стало быть… Смотри-ка, интересная вещь получается: как раз тогда батя машину купил. Точно, тогда!

— Может, накопил?

— Поди узнай теперь. Он давно мечтал, да вроде денег все не хватало. У него дважды очередь проходила из-за этого. А тут взял и купил. То ли накопил, то ли и вправду мать вознаграждение получила и ему на машину дала… Она могла, для семьи никогда ничего не жалела. Нам с Людой дала недавно денег на мебель…

— Дала денег на мебель… — повторила я эхом. — Нынче мебель дорого стоит…

Костя уставился на меня. Он слегка захмелел, и глаза его помутнели. Но соображал он хорошо.