Русское языческое княжество - Радуга
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По всей видимости, первоначально Сказочник не осознал всех проблем, возникших перед его государством. Только начав собирать войска он понял, что их слишком мало. Огромная сестрорецкая армия оказалась неспособна выставить в поле крупные воинские контингенты. Да, у него было почти сто тысяч амазонок, но все они были рассредоточены по территории княжества — от Балтики до Тихого океана. В результате с огромным трудом князь смог совершить невозможное и сосредоточить в Пскове и Александрии четыре тысячи амазонок. Традиционно набрать наемников также не представлялось возможным, так как он сам уже нанял всех свободных из них… и отправил в Амазонию и Индию. Оставшиеся уже имели контракты, разорвать которые было достаточно сложно. Как минимум требовалось согласие нанимателя, а языческое купечество не было заинтересовано в Ливонии в этот конкретный период. В такой ситуации Сказочник совершил достаточно спорный шаг — привлек в армию храмовых дружинников. Прекрасно понимая опасность этого шага, он все-таки сумел достаточно сильно надавить на языческую знать и вынудил часть элиты передать в его распоряжение своих людей. За это (храмовников и доверенных наемников) пришлось заплатить достаточно неприятную цену. Они согласились подчиняться только самому князю или его сыну — четырехлетнему ребенку. То что именно своего сына Игорь Восьмой поставил во главе одной из армий, должно было свидетельствовать о важности этого похода. Но, следует учитывать, что С Дальнего Востока и из Заморских владений князь не только не отозвал ни одного человека, но и продолжал отправлять туда подкрепления.
В результате на ливонском направлении русские сосредоточили 4 армии. В Александрии на корабли грузились отряды под командованием Сестрорецкого князя в составе 2 тысяч амазонок, 1 тысячи храмовников и 2 тысяч наемников. В Ивангороде Алексей Басманов собрал примерно 2 тысячи дворян и около тысячи стрельцов. Южнее, в Пскове и окрестных крепостях язычники сосредоточили 2 тысячи храмовых дружинников, 1200 амазонок и тысячу наемников. Также в Пскове князю Ростиславу Рязанскому удалось набрать почти 3 тысячи "добровольцев", изъявивших желание принять участие в войне (полноценными наемниками они не являлись, не имея ни качественного вооружения, ни подготовки, но им платили как наемникам). Во главе этой армии номинально стоял четырехлетний княжич Игорь Игоревич, реально же её возглавлял Воин Укиров. Между Укировым и Рязанским наблюдался конфликт, который позже сыграл свою роль. Еще южнее, в Великих Луках сосредотачивались главные силы Московского царства во главе с Петром Шуйским.
В апреле 1558 г. отряд во главе с Ярославом Рязанским (сыном псковского наместника) совершил набег на ливонскую территорию, дойдя до города Валка, где разбил ливонский отряд. На обратном пути Рязанский совершил нападение на крепость Нейгаузен, попытавшись захватить её неожиданным ночным ударом. Ему удалось открыть ворота и ворваться в них, но решительные действия гарнизона во главе с Уксилем фон Панденормом не дали ему развить успех. С рассветом русские отступили. Но еще ночью Ярослав приказал поджигать в крепости все, что можно поджечь. К моменту отступления в Нейгаузене полыхал пожар. Горожане смогли потушить его только поздним вечером (точнее — они не потушили его, просто выгорело все что могло гореть). В результате этого рейда ночного боя Нейгаузен страшно выгорел и более не являлся серьезным препятствием для нападающих. 11 мая 1558 года Алкесей Басманов при помощи языческого флота начал штурм Нарвы.
Гарнизон города сдался на следующий день, оговорив право свободного выхода.
После этого Басманов, взяв с собой только дворянскую конницу в количестве полутора тысяч бойцов, двинулся вглубь Ливонии. 25 мая он осадил Нейшлот, который сдался 6 июня. Комендант крепости был отпущен "с немногими людьми", без оружия. Жители города и уезда признали себя подданными русского царя. Видя судьбу Нейшлота, соседний город Ракобор (Везенберг) сдался добровольно, присягнув Ивану IV. Однако, отряд Басманова продолжил наступление на Ревель, передав Нейшлот отряду амазонок.
Нейшлот был очень важен для Псковского анклава, т. к. контролировал истоки реки Нарвы, вытекавшей из Чудского озера. В тоже время Московскому государству и так контролировавшему Нарву и Ивангород (устье Нарвы) этот замок был не настолько важен. Поэтому Басманов и Сестрорецкий и провели этот "размен". В обмен на Нейшлот Басманов выторговал снабжение своего отряда в течение всей этой кампании (и, предположительно, право получения доходов с индийской торговли). Позже этот договор был одобрен Иваном Московским, за что язычникам также пришлось заплатить.
В своем движении к Ревелю Басманов разбил у Везенберга ливонские отряды, пытавшиеся отбить эту крепость и занял замки Толсе и Поркуни, а также монастырь Колга, после чего был вынужден остановиться в ожидании подкреплений. Отдельные разъезды его воска достигали окрестностей Ревеля.
В конце мая из Пскова выступила южная языческая армия, которая 6 июня заняла Нейгаузен (выгоревшая крепость не смогла оказать серьезного сопротивления).
После этого армия княжича стремительно двинулась к Дерпту (Юрьеву). 13 июня началась осада этого города, продлившаяся две недели. 29 июня город капитулировал на достаточно мягких условиях.
Однако, 2 августа произошло так называемое "Юрьевское избиение", в ходе которого все взрослое население города было вырезано. Причины его непонятны.
Тем временем северная группировка язычников в начале июня отплыла из Александрии и высадилась на островах Эзель и Даго. Серьезного сопротивления она не встретила.
Игорь Восьмой остался налаживать управление островами, а флот под командованием Александра Пуладова пошел к Риге. На островах Сестрорецкий князь и узнал о событиях в Юрьеве, после чего немедленно отправился в Александрию.
Немедленно была начата массированная пропагандистская кампания, которая имела некоторый успех. В частности в обращение была вброшена версия о проводившихся в Дерпте многочисленных "черных мессах" и о храмах, построенных на костях.
Огромное количество печатных материалов, распространенных в европейских странах, привело к тому, что в таких странах как Испания, Португалия, Англия и Франция ливонских рыцарей стали считать сатанистами. Там версию Сказочника приняли целиком и полностью. Аналогично, и в Москве ей поверили. В северных странах (Дании и Швеции), её приняли с оговорками. А вот в Литве, Польше, самой Ливонии и Северной Германии уже язычников сочли "исчадиями ада" и безжалостными убийцами.
В Пруссии в 1560 году по этому поводу произошло несколько восстаний.
Толи действительно были храмы построенные на костях (ничего необычного — об этом в Прибалтике ходили устойчивые слухи), толи Укиров, выделявшийся жестокостью даже для того времени, провел акцию устрашения, толи язычники узнали о подготовке восстания… Причины неизвестны. Но пострадал молодой княжич, формально возглавлявший армию. За ним прочно утвердилось прозвище Кровавый.
Параллельно с этими событиями действовала и южная московская армия. Главные силы русских, сходу заняв Мариенгаузен, разделились. Южный отряд под командованием князя Андрея Курбского направился к крепости Резекне, под которой разбил отряд ливонских рыцарей. Однако дальнейшие действия этой группировки успеха не имели — захватить Резекне не удалось. Необходимо заметить, что причиной этого стали не только упорные действия защитников, но и пассивность Курбского (который входил в группировку Адашева, считавшего эту войну бессмысленной).
Второй отряд, который возглавляли царевич Кайбула и князь Василий Серебряный, устремился к Риге. Обходя замки и укрепленные монастыри, разоряя беззащитные поселения, русско-татарская конница за три недели достигла окрестностей города и блокировала его. При этом Василию Серебряному удалось сжечь часть рижского флота, стоявшую в устье Западной Двины. Еще через неделю в реку вошла сестрорецкая эскадра Пуладова и Рига оказалась полностью отрезана от внешнего мира. На собравшемся военном совете русские воеводы приняли решение продолжать осаду покуда это будет возможно (они справедливо опасались подхода войск рижского архиепископа, орденских отрядов, польских и литовских армий). Однако, стремительность и авантюрность их рейда подарила им почти месяц, в течение которого поляки и литовцы осознавали происходящее и искали возможные варианты ответных действий (собирали войска).
Основные московские силы во главе с самим Шуйским, подошли к Вендену и начали осаду. Его трехтысячный гарнизон упорно оборонялся в течение месяца, но, после того как русским удалось при помощи пушек в нескольких местах обрушить стены, предпочел капитулировать. Условия оказались настолько мягкими, что Сестрорецкий князь впоследствии обвинял Петра Шуйского в прямой измене. Гарнизон получил возможность беспрепятственно и с оружием покинуть крепость. С ним ушла часть населения. С другой стороны — эта капитуляция привлекла на сторону Московского государя часть ливонского населения. Конфликт же между Сестрорецкими и Шуйскими князьями был старым, и обе стороны не брезговали никакими методами.