Темный Мечник - Вячеслав Грацкий

Кушанец усмехнулся.

— Ты уже труп!

— Гатс, берегись! — вновь закричал Джедо. — Они меняют направление!

Кольца ударили с двух сторон. Одно из них Гатс выловил на рукоять

меча, второе поймал рукой, одетой в латную рукавицу.

— Как ты мог? — опешил кушанец. — Как ты смог просчитать движение сразу двух колец?!

— Ничего я не считал, — пожал плечами Гатс. — Все равно что комаров прихлопнуть! Хотя, конечно, если бы их было больше двух… Так это все, что ты умеешь?

Гатс отшвырнул кольца в стороны и они, выписывая замысловатые круги, исчезли в темноте.

— Что ж, — сказал кушанец. — У меня найдется кое-что побольше двух…

Руки кушанца упали на рукояти с широкой гардой, похожие на сабельные,

но это были не сабли. Кушанец сорвал их с пояса и в воздухе зашелестели пара пятихвостых плетей. Каждый хвост представлял собой тонкую и длинную стальную ленту.

Невдалеке встревожено обернулась Каска. Нахмурился Джедо, за время работы в цирке какого только оружия он не перевидал, но такого…

— Ножи-молнии! — воскликнул кушанец. — Каждая из этих лент острее бритвы и у каждой — своя траектория! Они быстры и смертоносны как молнии! Попробуй-ка увернись!

— Начинай! — усмехнулся Гатс.

Плети щелкнули, весь десяток лент устремился к Гатсу, и Каска испугано вскрикнула. Гатс отпрыгнул в сторону и с удивлением покосился на разорванный во многих местах плащ, на несколько порезов, появившихся на лице и руке.

— У тебя хорошая реакция, — похвалил кушанец. — Но как долго ты сможешь уворачиваться? Рано или поздно они порвут тебя на части!

Гатс криво усмехнулся и слизнул кровь, стекающую по щеке.

Уложив очередного противника, из толпы рыцарей выпрыгнул Джедо, хватаясь за метательные ножи.

— Назад, Джедо!! — крикнула Каска. — Забудь об этом парне! Возглавь третий и четвертый отряд!

— Но…

— Выполняй приказ!

В ее словах Джедо отчетливо услышал непонятную злость, но р азмышлять было некогда, и он метнулся в бой.

«Гатс не нуждается в помощи! — сказала себе Каска, обрушивая меч на очередного рыцаря. — Когда у него такой взгляд, ему бесполезно протягивать руку помощи!!»

— Сдавайся! — торжествующе кричал кушанец.

Уходя от стальных плетей, Гатс носился по поляне как угорелый. Пожалуй, никогда раньше ему не приходилось проявлять подобную резвость. Но другого выхода не было. Ножи-молнии били быстро и непредсказуемо.

Несколько раз Гатс пробовал приблизиться к врагу, но тогда удары становились настолько плотными, что ему оставалось только отступить.

В том, что это оружие представляет серьезную опасность Гатс убедился когда из толпы сражающихся ненароком вылетел один из рыцарей. Гатс пробежал за его спиной, и «ножи-молнии» обрушились на рыцаря. В глазах его плеснулся ужас, он закричал от дикой боли, затем чавкнуло и его голова взорвалась кровавыми брызгами.

Кушанец остановился и плети закружились вокруг него, как рой рассерженных пчел.

— Я удивлен! — сказал он. — Не ожидал, что найдется кто-нибудь, кто сможет так долго избегать моих ударов!

Гатс тоже остановился и хмуро окинул взглядом множество свежих порезов, исчертивших руки и лицо. «Ножи-молнии» не случайно носили такое имя. Раны от них и впрямь походили на ножевые.

— Но как бы ты не старался, твоя смерть лишь вопрос времени!

Гатс наконец снял с плеча меч и сделал широкий взмах.

— Что это ты задумал? — сдвинул брови кушанец. — Ты не можешь атаковать меня с такой дистанции! И ты не можешь блокировать мечом мои удары! Твой меч совершенно бесполезен против моих ножей! Разве ты этого еще не понял?

Гатс сделал несколько размашистых выпадов, зачем-то шаркая ногами, а его меч стал набирать скорость.

— Что ты задумал? — прошептал кушанец. — Отлично, я принимаю вызов… Давай, станцуй с десятью ножами!

Он взмахнул руками и стальные плети вновь устремились к Гатсу. Но еще раньше набравший огромную скорость меч Гатса прошелся прямо над землей и воздух заполнился густыми клубами пыли.

Кушанец, потерявший противника из виду, выругался. Отшвырнув плети, он выхватил мечи с тройными клинками и едва успел блокировать удар вынырнувшего из пыльного облака Гатса. Лезвия кушанца жалобно звякнули и разлетелись на куски.

— Ты так быстро меняешь оружие! — ухмыльнулся Гатс.

Кушанец в страхе отшатнулся. Повязка и тюрбан слетели, обнажив смуглое лицо, обрамленное длинными черными волосами, зачесанными назад. На лбу пролегла кровавая полоска.

К нему бросились двое рыцарей.

— Господин Силат! У нас неприятности! Перебито больше половины отряда! Ястребы теснят нас! Они сражаются как безумные! Мы должны отступить!

Кушанец окинул Гатса неприязненным взглядом. Его плотно сжатые губы чуть приоткрылись.

— Тебя зовут Гатс, — процедил он. — Я запомнил это имя…

Силат развернулся к своим и мотнул головой в сторону леса.

— Командуйте отход!

Дождавшись когда кушанец исчезнет в лесу, Гатс взвалил меч на плечи и наткнулся на внимательный взгляд Каски. Несколько мгновений он силился понять, что же предвещает этот взгляд, но затем на него с радостными криками набросились Ястребы.

В плечо ткнулся плачущий Рикерт.

— Ты еще живой, парень? — улыбнулся Гатс.

— Командир!

На Гатса налетел Гастон, за ним неслось с дюжину хорошо знакомых воинов.

— Рейдеры? — тихо сказал Гатс. — Немного вас осталось…

Они обступили его, колотя по плечам, многие плакали, не скрываясь. Но продолжалось это недолго.

— Сейчас не время! — раздался резкий голос Каски. — Враги могут вернуться в любой момент! Мы должны уходить отсюда!.. Первый отряд, обезопасьте периметр! Второй и третий, займитесь оружием и провизией! Остальные — соберите лошадей! Выполняйте приказы! И побыстрее!

— Но Каска… — прошептал Рикерт.

— Поговорим позже, Рикерт, — Гатс взъерошил ему волосы. — Она права. Нам надо уходить.

Глава шестая

К утру они разбили лагерь на новом месте. Конечно, это нужно было сделать как можно дальше, хотя бы на два-три дневных перехода от старого, но Ястребы слишком устали и Каска решила дать людям отдых.

Здесь Гатс и узнал о том, что случилось с Гриффисом еще год назад. Впрочем, Ястребы знали немного. Знали, что Гриффис был арестован как изменник, знали, что его бросили в подвалы Башни Возрождения — древней тюрьмы, построенной много веков назад. Но ничего больше, как они не старались, разузнать не удалось.