Властелины удачи - Гарольд Роббинс

— Энджи — реалистка. Если я не лезу в твою личную жизнь, ты не лезешь в мою, — ответил Джонас.

2

Энджи нравился черный «порше», подаренный ей Джонасом на Рождество 1952 года. В гараже отеля автомобиль содержали в образцовом порядке, и ей нравилась ездить на нем по проложенным в пустыне дорогам. Она разгонялась до ста двадцати пяти миль в час и чувствовала, что может еще увеличить скорость, сильнее нажимая на педаль газа. Однажды ее попыталась преследовать патрульная машина дорожной полиции штата Невада, но через несколько миль коп сдался. Он выжал все, что мог, из «форда» с форсированным двигателем, но расстояние между машинами все увеличивалось. Коп знал, с кем имеет дело, и хотел лишь предупредить Энджи, что не следует ездить так быстро. Поэтому он съехал на обочину и дождался, пока она вернется, а дождавшись, помигал ей фарами. Она игриво мигнула в ответ.

Обычно Энджи ездила одна, изредка — с Джонасом. В этот день справа от нее сидел Моррис Чандлер.

— Разве ты еще не поняла? — втолковывал он Энджи. — Ты не можешь доверять этому человеку. Ему вообще нельзя доверять.

— Он может спать с другой женщиной, если ему этого хочется. — Энджи смотрела прямо перед собой. — Он не обещал, что ни с кем не будет спать. Я не могу требовать от него этого.

— Он плохой человек, — гнул свое Чандлер. — Не то что Невада. Вот кто был мне настоящим другом. Он попросил меня приютить Джонаса, когда тот прятался от судебных исполнителей. А что из этого вышло? Вдруг выяснилось, что отель принадлежит ему, а я — его наемный работник. Как и ты. Только ты еще и спишь с ним.

— Я видела от него только добро, — не уступала Энджи.

— Да-да, Джонас дает, и Джонас берет. Все, что он тебе дал, он может и отобрать, когда пожелает. У тебя нет никаких гарантий, детка. Тебе, между прочим, уже под сорок. А его новой подружке чуть больше двадцати.

— Двадцать два, — сухо уточнила Энджи.

— И где ты будешь через десять лет?

— Куда ты клонишь, Моррис? Выкладывай.

— У меня есть друзья, которые могут многое для тебя сделать, Энджи.

— Кто они? И почему хотят что-то для меня делать?

— Кто они, совершенно неважно. Это такие люди, которые помнят добро. Шагни им навстречу, и они будут заботиться о тебе до конца твоих дней. Так, как они заботятся обо мне. Черт, в этом году мне исполняется семьдесят шесть. Если Джонас уволит меня, они мне помогут. Вот это и называют верностью.

— И какой же «шаг навстречу» от меня требуется? Что они имеют в виду?

— Им нужна информация, ничего больше. Может, копии каких-то документов.

— Другими словами, они хотят, чтобы я предала Джонаса.

— Этот негодяй предал тебя!

Энджи покачала головой:

— Нет. Не предал.

— Будь реалисткой, Энджи.

— На меня не рассчитывай, Моррис.

— Не торопись с ответом. Парни, о которых я говорю, знают, что такое верность, но не терпят, когда им отказывают. У них есть способы добиться желаемого.

— Полагаю, это угроза?

— Энджи, ну зачем такие слова! К тебе обратились с деловым предложением.

— Нет, Моррис.

Он вздохнул:

— Боже ты мой… Наверное, ты расскажешь Джонасу о нашем разговоре?

Энджи пожала плечами.

3

Доктор Максим стоял за штурвалом яхты «Максим III». Они возвращались домой, пробыв полдня в море. Рыбалка вышла неудачной, на всех они поймали одного тунца, но нисколько из-за этого не опечалились. Потому что отправлялись на рыбалку не за богатым уловом, а чтобы лучше познакомиться друг с другом.

Морскую прогулку организовала Моргана Максим. Влиятельная деятельница демократической партии, она стремилась лично познакомиться с другими влиятельными демократами, дабы судить о них по собственным впечатлениям, а не по газетным статьям. Загорелая, светловолосая, она сидела на корме и маленькими глотками пила джин с тоником.

Тони расположилась с ней рядом, в красной мужской рубашке и белых шортах.

Один из стульев занимал тот самый демократ, с которым Моргана хотела познакомиться поближе: сенатор Джон Кеннеди из Массачусетса. В белых тенниске и шортах, бейсболке, солнцезащитных очках, с сигарой во рту.

На национальном съезде демократической партии в 1956 году сенатор Кеннеди едва не увел пост вице-президента у карикатурного Истеса Кефовера, и многие полагали, что именно он станет кандидатом демократов на выборах шестидесятого года.

Джон Кеннеди произвел на Моргану самое благоприятное впечатление. Как, собственно, и говорила ей Тони. Последняя познакомилась с Джоном Кеннеди еще в начале пятьдесят третьего года, когда тот впервые прибыл на Капитолийский холм в ранге сенатора, победив на ноябрьских выборах. Тогда Тони еще работала у сенатора Холланда. Встречались они и после того, как она перешла в «Вашингтон пост». Она научилась имитировать его бостонско-гарвардский акцент, и однажды он услышал, как она говорит его голосом. С того момента они стали друзьями.

— Вам надо бы послушать, как Тони копирует меня, — сказал он доктору Максиму и Моргане, едва они поднялись на борт яхты. — Если мне надо будет выступить по радио, я могу послать ее, а себе устроить день отдыха.

Тунца поймал Джон. Потом они бросили его в воду.

— Какие у вас планы? — спросила Моргана Кеннеди.

Тот пожал плечами:

— Жизнь коротка. Искусство вечно. Кто знает?

4

Джон Кеннеди остался на Тони, хотя его блестящий от спермы член и выскользнул из «норки».

— Доктор Максим и Моргана не рассердятся, узнав, чем мы тут занимаемся? — спросил он.

— Моргана удивилась бы, если б мы этим не занялись. Она будет голосовать за тебя и организует поддержку других делегатов.

— А как насчет Джонаса Корда Третьего?

— Не задавай мне вопросов, тогда я не буду тебе лгать. Я же не спрашиваю тебя…

— Не спрашиваешь, и я это очень ценю, Тони.

В третий раз они оказались в одной постели, и вновь остались довольны друг другом. Возможно, еще и потому, что оба оценивали это роман одинаково: мимолетное увлечение, без далеко идущих планов на будущее. Джону нравились красивые, умные женщины, а Тони чувствовала, что придет день, когда она сможет оглянуться назад и с удовлетворением отметить, что она трахалась с одним из выдающихся политиков двадцатого столетия, может, даже с президентом.

Кроме всего прочего, каждый знал, что может доверять другому.

— Что я могу для тебя сделать, Тони? — спросил он.

— М-м-м-м, — потянулась она. — Ты и так сделал предостаточно.

Джон широко улыбнулся:

— Я о другом. Совсем о другом. Я хочу сказать…

— Джон… Я не из Массачусетса. Так что мне ничего не нужно.

— Ты же многое для меня сделала.

— Ты хочешь сказать, я делала то, что мне не нравилось, чтобы ублажить тебя? Перестань, Джон. Женщинам нравится эта игра: притворяться, что они терпеть этого не могут и идут на большие жертвы ради мужчины, изображать из себя мучениц. На самом деле это не так. Женщинам это нравится никак не меньше, чем мужчинам. По крайней мере, этой женщине.

— Рад это слышать.

Она игриво дернула его за ухо.

— Ты собираешься выйти замуж за Джонаса Корда Третьего? — спросил Джон.

— Я еще не решила, — ответила Тони.

— Его отец похож на моего. — Джон Кеннеди вздохнул. — Жизнь в такой семье интересна, но очень уж сурова. Нельзя ни на секунду расслабиться. Тебе в любой момент могут бросить вызов.

— Кстати о вызовах. Кордам предложено выметаться из Лас-Вегаса.

— Чувствуется рука мафии.

— Действуют они через Хоффу. Тимстеры мешают «Корд хотелз» строить «Интерконтинентал». Забастовок пока нет. Одни… случайности.

— Мой брат Бобби может этим заинтересоваться. Как и сенатор Макклеллан. Я переговорю с Бобби.

— Пожалуйста, переговори, Джон. Я буду тебе очень признательна. И пусть Бобби держит меня в курсе.

5

Бену Парришу нравилось ездить на «Порше-356», подаренном Джонасом Джо-Энн. Он любил быстрые машины. В таких можно было выключить музыку и слушать мурлыканье двигателя. А как она слушалась руля. Как проходила повороты. Легкое движение рук, и «порше» точно вписывается в любой поворот. При условии, что ты не слишком жмешь на педаль газа.

Именно из-за того, что Джо-Энн одолжила ему «порше», Бен решил возвращаться в Санта-Монику по Малхолланд-хайуэй и Топанга-Каньон-роуд. Ехал он со скоростью семьдесят миль в час, иногда разгоняясь до восьмидесяти, кое-где по необходимости снижая скорость ниже шестидесяти.

Думал он о жене. Она его уже ждала, приготовив «мартини» со льдом и себя. Скорее всего, «мартини» он получит на второе, когда лед уже растает.

Он рухнул в дерьмо, но поднялся, благоухая, словно роза. Он сможет выносить ее старика. Джонаса. Он сцепит зубы, дабы оставаться вежливым и почтительно ловить каждое слово Джонаса, он это сделает. Да, он будет у Джонаса мальчиком на побегушках. Что с того, если это приносит деньги. И статус. Не стоит забывать и о наследстве. Джо-Энн подвернулась очень кстати. И какая разница, почему она вышла за него замуж, из-за его длинного конца или чтобы досадить отцу. Жена она хорошая.