Молодые и сильные выживут - Олег Дивов

Олег с кряхтением отвернулся.

– Понятно, – Гош потянулся к бутылке.

– Что тебе понятно? – рыкнул Олег. – Я догнал его! Развязал! А потом мне стало плохо. Он ушел. Все, я больше его не видел. Может, он до сих пор где-нибудь… По деревьям прыгает.

– Ты как Москву обогнул? – сменил тему Гош, пододвигая Олегу стакан. – Без эксцессов?

– Машину пришлось менять. Радиатор вдребезги. Даже рот открыть не дали. Подъехал метров на триста, а они как из пулемета врежут… Такой, знаешь, очень ненавязчивый предупредительный огонь. Ушел пригородами на север, а потом думаю – съезжу-ка на родину! Вот, собственно, и все.

– Ладно. – Гош поднял стакан: – Забудем прошлые обиды?

– Забудем, – Олег чокнулся с ним и снова опрокинул стакан залпом.

– Мы в Москве не справились. Московский лидер сильнее меня, – признался Гош. – А ты, выходит, питерский?

– Из Сестрорецка.

– Значит, тебе Москва ни к чему, – произнес Гош с непонятной интонацией.

– Собираешь экспедицию? – усмехнулся Олег. – Расскажи, как там, в Москве. Глядишь, на пару что-нибудь и придумаем.

Гош снова зевнул.

– Давай нажремся! – вдруг предложил он. – У меня завалялись батарейки, так что можно организовать музыку. Водки море, закуска тоже есть. Нажремся, а?

– Ты что?! – обеспокоенно спросил Олег, заглядывая Гошу в лицо. И тут понял, какая именно перемена в Дымове так его поразила с самого начала. Дымов размяк. Прежний Гош, собранный и резкий, энергичный, готовый к защите и нападению, острый на язык и артистичный, – исчез. За одним столом с Олегом сидел некто очень плавный в речах и движениях, ленивый, неповоротливый. То ли просто смертельно усталый, то ли вообще уже мертвый.

– Очнись, Дымов! – попросил Олег. – Я же тебя знаю!

Но Гош только посмотрел, и у Олега сразу пропала всякая охота чего-то добиваться от него. Олег совсем не знал этого человека. Больше не знал.

Регуляторы вернулись на закате. Олег, сидя на крыльце дымовского коттеджа, слышал, как они разводят по стойлам лошадей, о чем-то устало переговариваются… На ранчо царил удивительный покой. Такой атмосферы Олег еще нигде не встречал. Невольно он задумался – а каково было на ТОМ ранчо, уничтоженном по приказу Главного. И в который раз к горлу подкатил комок. Если бы Олег тогда вмешался, хотя бы просто отправился на ферму Корсакова вместе с карательной группой, многое сложилось бы иначе. Во всяком случае, так Олег думал теперь.

За конюшней визжали и брызгались водой. Олег, борясь со смущением, закурил. Он был уверен, что сейчас в этот дом придет Женя, и понятия не имел, как с ней говорить. Ему было стыдно. За все – начиная с того, как по-хамски он читал ей мораль в Туле, и кончая гибелью невинных людей. А еще он помнил, с каким омерзением девушка смотрела на него, требовавшего «рыжую в заложницы».

– Ну, мы подойдем! – крикнул вдалеке кто-то.

– Давай! – отозвался до боли знакомый голос. Олег зябко поежился и отполз по крыльцу на самый краешек. «Не положено незваному гостю по-барски рассиживаться в вальяжной позе. Незваному гостю следует быть скромным и застенчивым…»

На дорожке показалась Женя – в майке, джинсах и тапочках, с мокрым полотенцем на шее. Волосы у нее теперь были гораздо длиннее, чем в дни тульского противостояния, и Олег восхищенно охнул. Женя тоже переменилась, как и все вокруг. А может, просто немного повзрослела.

– Здравствуй, – тихонько сказал Олег.

– Привет. А… Ничего себе! – Женя остановилась и зачем-то взяла полотенце в руку.

– Вот, приехал… С извинениями. Пытаюсь набиваться в друзья.

Женя медленно намотала полотенце на кулак, и Олег вобрал голову в плечи.

– Я теперь совсем другой, – сообщил он на всякий случай. – Ты даже не представляешь насколько.

– Да это видно, – Женя подошла ближе и уселась на крыльцо рядом с Олегом. – Ну, раз приехал – здравствуй. Надолго к нам?

– Как получится. Гош сказал – если вы не против…

– Кстати, где он?

– Здесь, – сообщил Олег дипломатично.

– Спит?

– Да. У него был очень усталый вид.

– Опять напился?

Олег смущенно развел руками – мол, это ваши дела, а я здесь ни при чем.

– Плохо с ним? – спросил он осторожно. – Я заметил, Гош теперь совсем другой.

– Да он никакой! – зло сказала Женя и надолго замолчала. Видно было, что в дом ей идти уже не хочется.

– А где обещанные космонавты? – поинтересовался Олег в надежде переменить тему.

– Морис пасет, Серебряков с Димой сено возят. А вечером хотят в ночное уйти, посидеть напоследок у костра. По-моему, им с нами тоскливо. Здоровые дядьки, у каждого дети были наших лет. Мы для них как немой укор, что своих не уберегли.

– Ну разве они виноваты…

– А какая разница?

– Наверное, да, – согласился Олег. – А что, пусть летают. Может быть, они в конце концов и докопаются до правды. Расскажут нам, что же это все-таки было. Война, авария, диверсия…

– Какая разница? – повторила Женя. Встала и медленно пошла от дома. Олег удивленно смотрел ей вслед. Он-то думал, что это и ее дом тоже.

На дороге показались старые знакомые, имен которых Олег не запомнил.

– Ты куда? – спросил Женю смуглый и черноволосый.

– К себе, – хмуро ответила девушка. – Полежу немного. А вы идите. Там Олег приехал. Олега помните? Ну, из Тулы.

– Ого! – Смуглый бросил короткий взгляд в сторону крыльца. – Здорово, вражья морда!

– Салют победителям! – отозвался гость.

– Понимает! – заметил второй мужчина. – Это правильно. А Гошка, значит, того-с… Ладно, Женечка, мы потом тебя позовем, хорошо? Между прочим, Регуляторы, а где наш Большой друг?

– Так у него же выходной.

– Все равно пора бы вернуться.

– А пойду-ка я в город звякну. Может, он там с очередной Джокондой застрял.

– А рация у него зачем?

– Костя, это же художник. Творческая натура. Порыв вдохновения, красивая модель. Бывает.

– Я схожу, позвоню. А вы пока гостя развлекайте, – сказала Женя и ушла к административному зданию. Мужчины переглянулись и направились к крыльцу. У смуглого в руках оказался пакет, судя по очертаниям, набитый бутылками и консервными банками.

– Цыган, – представился он. – А это Костя.

– Вот и познакомились, – улыбнулся Олег, пожимая им руки. – Господа, я перед Георгием уже извинялся, как мог. И вы тоже, будьте добры, не держите зла. Со мной за последний месяц столько всего произошло… Как заново родился. Считайте, что в Туле имели дело с кем-то другим.

– Я так понимаю, со всеми что-то происходит, – Костя зевнул. – Наверное, вирус проклятый наконец-то выдохся. Мы тоже, Олег, уже не те, что прежде. То есть голову оторвать можем. Но почему-то больше не хотим.

– Пора обмыть это дело, – заметил Цыган. – Ну-с, уважаемый коллега, где наши десять баксов? Где аннексии и контрибуции?

– Сейчас! – Олег почти бегом кинулся к машине.

Костя и Цыган переглянулись.

– Похоже, Гошка опять запил.

– Ну, все-таки повод, – Костя ткнул пальцем через плечо, туда, где в багажнике Олег звенел посудой.

– Сегодня повод, а кто завтра проследит, чтобы он с утра не начал?

– Ты что, перетрудился?

– Костя, милый, ходить на работу в его же интересах. Он просто на глазах себя убивает.

– Если тебе за него так больно, подойди и скажи: «Капитан, через неделю готовы идти в рейд на Москву. Какие будут предложения?» Увидишь тогда, что в его интересах, а что нет.

– Ну какая еще Москва?! – взмолился Цыган. – Жить надоело? Договорились же – переждать до весны.

– Он не может ждать, – сказал Костя очень жестко. – Я все еще могу, как ни странно. Вы с Женькой тоже. Большому и так хорошо, у него живопись. А Гошка ждать не может. Такой вот человек. Оказался.

Рядом скорбно вздохнул Олег. Цыган взял у него бутылку и присмотрелся к этикетке.

– Ты к Москве подъезжал? – спросил его Костя.

– Угу. Больше не хочется. Там глухо. Стреляют без разговоров.

– Это мы их так напугали, – гордо заявил Цыган. – Идиоты! Ладно, за зиму подмерзнут, глядишь, и поумнеют.

– Кто идиоты? – сухо поинтересовался Костя.

– Мы, конечно. Ты посмотри, какой замечательный коньяк!

– Мы не идиоты, – насупился Костя. – Это москвичи козлы.

– А ты сам что, из Люберец, что ли?

– Ой, только не ссорьтесь, горячие техасские головы! – попросил Олег. – Может, откупорим и сядем?

– Пора, – кивнул Цыган. – Не знаю, как там у вас, в Техасе, а у нас, в штате Нью-Мехико, вставать приходится на заре. И ложимся, как ненормальные, в одиннадцать…

– Эй! – крикнула издали Женя. – Ребята! Дядя Федор говорит, Большого в городе не было! Что делать?

Воцарилось молчание.

– Я видел его днем, – вспомнил Олег. – Рядом с дорогой, километрах в двух от поворота.

– И что он там делал?

– Рисовал. Мы немного поговорили, все было нормально…

Цыган сунул бутылку Олегу в руки.

– Рисовать ему слишком темно уже часа полтора, – вслух прикинул Костя. – Где же он, зараза, болтается?