Интернетки - Александр Русанов

В институт она поступила без проблем, и пять лет студенческой жизни пролетели как одна минута. Тут уже принимали не только «по одёжке» и защиту диплома она отмечала в компании друзей. Общежитие, много спиртного, хорошая компания, много музыки и утро. На большой кровати лежало пять тел. Кто как туда попал, история умалчивает, но после этой ночи Жанна забеременела. Да, бывает такое, первый раз и сразу на сносях. Кто отец? Под подозрением было не меньше десятка парней, но ответ на этот вопрос Жанну интересовал очень мало. Она мечтала стать мамой, а при её внешности … беременность была счастьем. Да, забыл сказать, её родители развелись, когда ей было два годика, мама давно перебралась в деревню и вела там весьма разгульный образ жизни, а след папы потерялся после уплаты им последних алиментов. Так что молодая женщина была предоставлена сама себе и лишена поддержки со стороны.

В феврале Жанна стала мамой, родив мальчика. Как она была счастлива, когда первый раз этот сгусток жизни припал к её груди! Как она благодарила Бога за подарок, за радость материнства, за то, что она уже не одна.

Евгений сегодня с утра был на взводе. Одна сделка сорвалась, а вторую начальник перепоручил другому. И дело даже не в деньгах, которые он недополучит, а в его профессиональной гордости. Молодой, энергичный, умеющий рисковать и находить выход из трудных ситуаций, он не может проигрывать. В свои тридцать он не заводил семью только потому, что работа была для него всем. На любовь времени не оставалось. Он ехал на своём Рено в любимое кафе, мимо сквера, и разговаривал по телефону с другом, когда на проезжую часть выскочила детская коляска. И скорость-то была небольшая, под шестьдесят, но … лёгкий удар, хруст и душераздирающий вопль справа, со стороны тротуара.

Жанна вышла с малышом в сквер подышать воздухом. Она проводила там каждый день час-другой, на скамейке под большим тополем, а сынок мирно дремал рядом. Начало лета, солнышко, щебет птиц. Женщина расслабилась и прикрыла глаза. В какой-то миг рука выпустила коляску, а порыв ветра придал ей движение. Из забытья вывел визг тормозов.

Евгений рванул дверь и выскочил из машины. То, что осталось от коляски, торчало из-под заднего бампера. Упав на колени, он попытался вытащить это, в надежде, что ребёнок ещё жив, но … струйка крови и тишина развеяли все надежды. Он сел на асфальт, сжал голову руками и тихо завыл. Он не чувствовал, когда обезумевшая мамаша оттолкнула его от машины и с невероятной силой выдернула остатки коляски. Не видел он и того, как женщина упала без чувств, поняв, что ребёнок погиб. Когда он поднял голову, вокруг стояла толпа народу и на разные голоса причитала.

Жанна очнулась в больнице. Непонимающими глазами она осмотрела белые стены и потолок. Палата была небольшая, одноместная. Телевизор, холодильник, тумбочка и кровать – вот и всё, что находилось в комнате. Как она сюда попала? Что с ней произошло? На тумбочке стоят цветы… кто их мог принести? Множество вопросов роились в голове, не было там только одного, главного: где сын? Горе вычеркнуло из памяти все события, которые произошли после её пробуждения на вечеринке. Чуть больше года просто стёрлось из сознания. Вчера она гуляла с друзьями, а сегодня проснулась здесь.

В палату зашёл незнакомец. Какой он симпатичный. Высокий, подтянутый, в строгом костюме с красивым галстуком. Но почему у него такой грустный взгляд? И почему он не смотрит мне в глаза? Вот бы он стал моим первым мужчиной. Да куда тебе, наверно он просто ошибся палатой. Нет, посмотрел на меня и не уходит, стоит молча. Что же ему надо?

Евгений уже неделю дежурил у палаты. Друзья помогли ему организовать похороны младенца и узнали о матери всё, что было возможно. Одинокая женщина, тихая и безобидная. Соседи говорили о ней только хорошее.

Когда приехала скорая и полиция, он был в шоке, но смог собраться и настоял, чтобы женщину отвезли в хорошую больницу. Заплатив везде, где можно и нельзя, он устроил её в отдельную палату и теперь ждал, когда сознание к ней вернётся. В милиции ему сказали, что ДТП произошло далеко от пешеходного перехода, но какое это имеет значение. Он УБИЛ ребёнка и как теперь с этим жить?

Сейчас Жанна смотрела на него с любопытством. Ни ненависти, ни злости во взгляде не было. Он упал перед ней на колени и, склонив голову, тихо прошептал:

– Прости…

Когда мужчина встал на колени перед кроватью, и его опущенная голова почти коснулась её груди, сердце Жанны сжалось от неожиданной нежности и она, запустив пальцы в волосы, прижала его к себе. Что произошло дальше … это был взрыв. Жанна просто утонула в неожиданной любви, а Евгений, ошеломлённый таким поворотом, выплеснул все накопившиеся чувства – вины, жалости, нежности, и они тоже переросли в любовь, из которой, прямо на больничной койке родилась новая жизнь. И в момент, когда два сердца бились в одном ритме, и жизнь начала зарождаться для биения третьего, к Жанне вернулась память.

– Как это? – только и смогла сказать женщина.

Евгений, уже получивший надежду на прощение, понял, что произошедшее может ещё больше усугубить его вину. Что делать, он просто не знал. В его объятьях лежала женщина и смотрела на него ненавидящим взглядом. Толчок и он вылетел с кровати. В панике он вскочил, схватил одежду в охапку и выскочил из палаты.

Девять месяцев он пытался встретиться с ней, поговорить, попросить прощения, вымолить его. Но все попытки были тщетны. Он нашёл её мать и уговорил написать дочери письмо, в котором она сообщала, что смогла заработать немного денег и посылает их дочери. Естественно, эти деньги он послал сам с деревенской почты и потом ежемесячно высылал Жанне материальную помощь. От него денег женщина бы не приняла. А сколько дней он провёл под её окном, глядя, как её тень касается занавесок. Сколько раз он наблюдал за ней издалека, видя, что она носит их ребёнка. Когда начались схватки, он дежурил у подъезда и первым увидел приехавшую Скорую. Заплатив водителю, он договорился, что девушку отвезут в указанный им, лучший в городе роддом, а сам полетел туда, договариваться с врачами. И сейчас, через три дня он стоял на ступеньках медицинского учреждения с огромным букетом и ждал.

Жанна спустилась в фойе больницы с ребёнком на руках. Тут жизнь кипела. Счастливые отцы осыпали медсестёр, выносящих их чад, цветами, совали им по карманам деньги. Радостные мамаши гордо вышагивали к своим мужьям, а те бросались им на встречу. От улыбок бабушек и дедушек слепило глаза, и только её никто не встречал. Дочку ей отдали ещё в отделении и теперь, прижимая её к груди, она вышла на улицу, никем не замеченная. Но что это? Он стоял на коленях перед дверью, склонив к ней голову, а огромный букет роз лежал перед ним. И опять на неё накатила волна любви, но уже с жалостью и полным осознанием ситуации. Ненависть свалилась с неё, как снежный пух с покачнувшегося дерева. Она запустила пальцы свободной руки ему в волосы и прижала голову к коленкам.

– Встань, ступеньки холодные. Зачем нам с дочкой больной папа?

Евгений поднял глаза, и в них было счастье.

А вчера мы с Женькой обмывали ножки его сына, и послезавтра пойдём встречать Жанну из роддома.

Эротика

Охота, или

компромат на меня

Эх, размахнись, рука, раззудись, плечо … Нет, не так …. Ух, пощёлкайте, пальчики, по клаве… Нет, тоже старо и избито. Как же начать? О, придумал! Будь что будет, но это я должен рассказать. На дворе весна, и я, как нормальный мужчина, в это время страдаю обычно избытком… как бы это помягче сказать… желаний. Память упорно возвращает меня в ту весну, когда я испытал самое невероятное приключение в жизни. Только ни слова моей жене, иначе она меня кастрирует, и подозреваю, что далеко не химическим способом. Да и не остановится она на этом, а продолжит чикать всё выступающее. Бр-р-р-р. Но я вам доверяю. Уж вы-то точно не проболтаетесь.

Итак, мне тогда было тридцать четыре года, на дворе стоял самый конец апреля. Уже неделю как была открыта весенняя охота, а я ещё никого не добыл и даже не нюхал запаха выстрела. Все мои друзья проявили подлое пренебрежение к мужскому развлечению, и я решил поехать один. В среду, ткнув пальцем в карту, выбрал место и, узнав, чьи это угодья, в четверг взял туда путёвку. Мой палец, хоть и тупой, но ткнул не сильно далеко, всего сорок минут на электричке и восемь километров пешком.

В пятницу утром я собрал рюкзак, достал из сейфа ружьё и двинул на платформу. Сев в вагон электропоезда, удивился практически полному отсутствию пассажиров. В вагоне были только я и ещё парочка старушек. И это в пятницу днём. Чудеса. Но это было только их начало. Через пару остановок в вагон зашло очаровательное создание. На первый взгляд я оценил её как совсем молоденькую нимфетку, совершенно оформившуюся и достигшую пубертатного возраста, но совсем недавно. По моей шкале восемнадцать килограмм весит – значит, можно влюбляться. (Отбросьте крамольные мысли о педофилии, я имею в виду, что восемнадцать ей исполнилось.)